– Нет, Друвис, у нас вокруг все спокойно, – покачал головой Аусмис. – Холодно вот только, ветер аж до костей пробирает. Менять-то нас скоро ли будут? На стоянке-то уже, наверное, поужинали? До нас сюда уже давно оттуда мясной дух долетел.
– Рано вам еще, половину даже пока не отстояли! – проворчал десятник. – За свой ужин вы не беспокойтесь, без него точно не останетесь. – И он, сосредоточившись, вслушался в шум леса.
– Друвис, ты чего такой хмурый, опять к тебе этот рыцарь придирался? – полюбопытствовал более разговорчивый, чем все, Лаздин.
– Неет, ты чего! – фыркнул десятник. – Давно уже всем пора привыкнуть к этим немцам. Они ведь вечно нами недовольны. Меня сейчас другое беспокоит – это куда делась та троица во главе с Центисом, что пошла разведать дальние подступы к холму? Давно бы назад они должны вернуться, а их вот все нет и нет.
– Да бродят сейчас где-нибудь, чтобы на стоянке ночлег не готовить, да еще и коней у немцев не обихаживать, – отмахнулся Лаздин. – Совсем скоро, пока варево еще не остыло, появятся. Что они, дураки – дольше по сырому лесу шарахаться? Это нам вот теперь, похоже, придется холодное хлебать.
– Может, и так, может, и далеко забрели, – покачал головой десятник. – А все же нужно бы нам поостеречься. Все-таки на чужой мы земле сейчас стоим. Внимательнее тут глядите. А я немного еще подожду, и если дозор не объявится, то пойду к Андису. У него голова большая, вот пусть и думает, что же теперь дальше с этим делать.
Воины попрощались, и тройка во главе с десятником отправилась в сторону стоянки.
– Давай, Ваня, самое время, – выдохнул Мартын. – Пока эти трое далеко не ушли, сторожевые невнимательно свою службу несут. Только тихонечко.
Пластунский десятник кивнул головой и вместе с тремя своими лучшими воинами пополз вперед.
– Аусмис, как думаешь, сколько нам еще дней до дерптцев по этим сырым лесам пробираться? – проводив взглядом десятника с сопровождающими, спросил напарника Лаздин. – А если мы с ними разминемся, и что, вот так и будем блуждать, пока сами на эстов не нарвемся?
– Хватит болтать уже, сорока, – буркнул в ответ Аусмис. – Подсаживайся ближе, и так из-за ветра ничего не слышно, а тут еще и ты трещишь! – и чуть подвинулся под куст, уступая свое место товарищу.
Мелькнувшую рядом тень переговаривающиеся между собой ливы заметили с опозданием. Аусмус в последний момент успел было приподнять свое копье навстречу вылетевшему из-за соседнего куста тела, но это было его последнее и предсмертное движение. Короткий и широкий меч резанул шею лива, и он, захрипев, упал на влажную лесную подстилку. Рядом с ножом в груди упал и его напарник.
– Быстрый гаденыш, – выругался Иван, потирая ушибленное плечо. – Если бы чуть ниже копьем ударил, то точно бы руку проткнул. – Ладно, в кольчугу хоть угодил. – И он, вытерев меч о тело убитого воина, обернулся в ту сторону, где остались основные силы всей сотни.
* * *
Сверху со склона холма раздалось цыканье и щебет дрозда.
– С этой стороны Ваня свою сторожу срезал, – кивнул Варун, вслушиваясь в отдаленные звуки птичьего пения. – Теперь ждем сигнала от Святозара и Ростислава, а потом начинаем окружать саму стоянку.
Вскоре донесся посвист и от других пластунских десятков, расчищавших в это время подступы для основных сил, и объединенные силы русских и вирумцев начали занимать свои места вокруг стоянки врага.
Друвис, вернувшись с обхода постов, присел возле костра старшего над всеми ливами, взял протянутую ему деревянную миску с горячим и начал неспешно хлебать это густое, перемешанное с дробленой пшеницей мясное варево.
– Все спокойно? – пожилой воин со шрамом на щеке вопросительно поглядел на десятника.
– Да, Андис, – кивнул тот. – Все наши посты проверил. Темнота подступает, еле нашел некоторых среди кустов. Хорошо, скрытно сидят люди, никто из них не дремлет. Только вот дальнего дозора я не видел, давно люди ушли. Должны бы уже вернуться? – И он вопросительно посмотрел на командира. Тот зачерпнул травяной взвар вырезанной из кости посудинкой и, подув, немного из нее отпил. – Сколько времени их уже нет? Когда ты тот дозор отправил, Друвис?
Десятник отложил ложку и посмотрел на небо с высыпавшими на нем звездами.
– Сразу, как ты только сказал караулы расставлять, Андис, вот тут же и отправил троих пройтись по дороге вперед. Там Центис за старшего, сам ведь знаешь, воин он опытный, лес слышит, и всякий след хорошо читает.
– Да, добрый воин, – подтвердил старший ливов. – Опытный. Просто так он не станет в темноте по лесу блуждать. Вот сейчас, как только доедите свое варево, возьмете с Улдисом его десяток да пройдетесь по следу дозора. У тебя там хорошие следопыты есть, толстяк. Слышал, что я сказал? – И он кивнул сидящему рядом коренастому крепкому воину, доскребающему еду из своей миски.
– Слышал, Андис! Кто-то бродит, как шатун, по лесу, а нам его потом искать, – пробурчал недовольно крепыш. – Опять люди не отдохнут, а впереди неизвестно еще сколько дней пути по эстским болотам.
– Не ворчи, дома в своих хижинах отлежитесь, если живыми назад вернетесь! – нахмурился Андис. – Что-то птицы нынче распелись, странно это, – негромко пробормотал он, вслушиваясь в ночные звуки. – Как ветер тучи разогнал, выветрилось немного, ну вот, похоже, и они повылазили из своих гнезд. Вон как трели выводят, даже немцев порой перебивают.
Действительно, из леса вокруг стоянки раздавалось пение зарянок и дроздов. А у соседних с ливами больших костров и правда было шумно. Оттуда разносились громкие крики и хохот.
– Шумно себя ведут, – неодобрительно покачал головой Улдис. – Словно после хорошей охоты в рижских лесах веселятся. Нельзя так на чужой земле!
– А ты пойди и замечание им сделай, – усмехнулся Друвис. – Может быть, они тебя послушают, усовестятся да и угомонятся на ночь уже.
– Ага, или меня угомонят! Как же, разве может вонючий лив своим немецким хозяевам указывать! – с горечью проворчал крепыш, поглаживая ножны своего меча.
– Тихо ты, больно болтливый, как я погляжу, стал! – выкрикнул старший, пресекая разговоры на опасную тему. – Не в своей хижине у очага сидишь, Улдис! Забылся?! Все уже, все доели? Давайте, хватит бока тут греть, поднимайте десяток и идите туда, куда вам и было сказано! Друвис, и ты с ними пойдешь, заодно еще раз нашу сторожу проверишь! Пусть бодрятся пока, немного им там приглядывать осталось!
Дюжина воинов вышла со стоянки и направилась вниз по склону.
– Аусмис, Лаздин, вы здесь? И куда опять залегли?! – выкрикнул Друвис, оглядывая тот куст, за которым только что недавно сидел караул.
Людей там не было, и он отодвинул в сторону ветку, чтобы догнать своих спутников. На его руку с куста капнула красная капля, и понимая, что случилось страшное, ливский воин потянулся за мечом. Щелкнул самострел, и тяжелый, остро заточенный болт с глухим стуком разорвал стальные звенья кольчуги на груди. Раздался резкий свист, и десятки стрел, болтов и копий ударили по стоянке и по маленькому отряду в лесу.
