– Ужасно! Просто ужасно! Однако Себастьян говорил мне, что у Алекса давно уже начались проблемы с алкоголем. – Эмили задумалась. – Может быть, тогда все и началось.
Норма с сомнением покачала головой.
– Да нет, моя дорогая. До той аварии Алекс в рот не брал ни капли спиртного. Тем более когда садился за руль. Уж слишком он дорожил своей машиной, чтобы подвергать ее неоправданному риску. Он и сегодня клянется всеми святыми, что в тот день выпил только стакан апельсинового сока. Но каким-то чудодейственным образом алкоголь все же попал в его организм, не так ли? В любом случае на университете был поставлен жирный крест. Осенью, прихватив с собой те деньги, которые он сумел отложить, подрабатывая в нашем местном магазине, Алекс собрался и уехал за границу. Почти пять лет мы о нем ничего не слышали.
– Да, Себастьян рассказывал мне, что Алекс попросту исчез.
– Да, все мы тут понятия не имели, где он и что с ним. Бабушка места себе не находила, так переживала. Она уже не чаяла увидеть его живым, так как за все пять лет он ей ни разу не позвонил, не написал письма… А потом раздался звонок из Франции, из тамошнего госпиталя. Сказали, что их пациент при смерти. Я не очень сильна по части наркотиков, моя дорогая, но все же рискну предположить, что Алекс перепробовал все, что только можно. Ну или почти все. Констанция сразу же ринулась в аэропорт, полетела спасать своего младшенького.
– А потом поместила его в частный реабилитационный центр, так? – спросила Эмили.
– Все так, и домой мальчик вернулся чистеньким, как говорят в таких случаях. Но вскоре он снова исчез и объявился только спустя четыре года. Даже на похороны бабушки не приехал. – На глаза Нормы навернулись слезы. Она достала из рукава носовой платок и высморкалась. – Простите, ради бога. Просто вдруг вспомнила… Констанция до самого последнего вздоха все спрашивала у меня, не вернулся ли Алекс домой. Но мы даже не знали, где его искать, куда звонить. Так она и ушла из жизни, не попрощавшись со своим любимцем. Думаю, и сам Алекс никогда не простит себе того, что его не было рядом с бабушкой в ее последний час. Ведь несмотря на все свои завихрения и бесконечные шатания по белу свету, бабушку он обожал.
– Не сомневаюсь в этом.
– Он не переставал твердить нам, что писал сюда, сообщал свой адрес. Но мы не получили ни одного письма от него. Уж вы мне поверьте, милая. – Миссис Эрскин подавила очередной тяжелый вздох. – Но как бы то ни было, а смерть бабушки обернулась для Алекса настоящим шоком. Потому что он решительно взялся за ум, поселился в доме, видимо, вознамерившись остаться здесь навсегда. Он даже поговаривал о том, что хочет выучиться на учителя. Словом, стал совсем другим человеком или, точнее, вернулся к тому хорошему мальчику, каким он был в детстве. – Норма улыбнулась сквозь слезы. – Себастьян постоянно торчал в Лондоне, а я нарадоваться не могла, что рядом со мной теперь есть Алекс. Сама я и понятия не имела, что мне делать с домом после смерти хозяйки. А Алекс начал во все вникать, наводить порядок… Однажды, совсем скоро после смерти Констанции, заявляется на выходные Себастьян. Между братьями произошел жуткий скандал, уж не знаю из-за чего. Я видела в окно, как Алекс выбежал во двор, вскочил в свою машину и включил двигатель. Но не успела машина тронуться с места, как подбежал Себастьян и уселся рядом с ним. Где-то на трассе машина перевернулась и упала в кювет. А потом уже позвонили из больницы и сообщили мне, что оба брата сейчас находятся у них. Наверняка вы знаете, что из этой страшной аварии Себастьян вышел счастливчиком, отделавшись лишь незначительными царапинами. А вот Алекс пострадал по полной.
– Он снова был пьян, не так ли?
– Нет, моя радость. Вы все перепутали, – покачала головой Норма. – Это в первый раз в его крови обнаружили алкоголь. А на сей раз пьян был другой водитель. Когда дело дошло до суда, то были затребованы справки из больницы. Так вот, согласно этим документам, Алекс был чист, как стеклышко. Ни грамма спиртного в организме. Потому-то он и был оправдан. Можно сказать, вышел сухим из воды. Если не считать того, что остался парализованным до конца своих дней. Порой мне кажется, что злой рок преследует его с самого рождения. Но вот Алекс возвращается домой после лечения, и тут Себастьян недвусмысленно заявляет мне, что является опекуном брата и отныне будет сам отвечать за его здоровье. Я попыталась вставить словечко, сказать, что я совсем не против ухаживать за Алексом, но Себастьян ответил мне, что, дескать, у меня и других дел полно. Типа, не суй свой нос не в свой вопрос.
– Но почему вы все же решили уйти из Блэкмор-Холла? – не удержалась от любопытства Эмили.
– Сказать по правде, вроде ваш муж на словах и старался сделать, как лучше, для своего брата, но меня удивляло, что он постоянно нанимал таких сиделок, которых я бы прямо с порога гнала взашей. – Норма скривилась с отвращением. – Само собой, и Алекс реагировал на них соответственно. Такое впечатление, что Себастьян всегда выбирал самое худшее из того, что ему предлагали. А если попадалась какая приличная женщина, с которой у Алекса устанавливались нормальные доверительные отношения, то Себастьян тут же находил повод, чтобы придраться к ней и незамедлительно рассчитать. Понимаю! В самом начале Алексу действительно была нужна круглосуточная сиделка. Но сейчас он окреп и со многим справляется самостоятельно. Совершенно случайно я узнала, что Себастьян получает пособие на Алекса, включая оплату круглосуточной сиделки. Быть может, в этом все дело. Он получает деньги, а расходует их уже на свои цели. Так я думаю. – Норма слегка пожала плечами.
Эмили застыла на месте, переваривая только что услышанную новость. Итак, Себастьян берет деньги, предназначенные на уход за братом.
Норма бросила на нее виноватый взгляд.
– Конечно, я не должна так думать. Я должна верить в то, что ваш муж искренне старается сделать все от него зависящее, чтобы помочь брату. Но он очень часто уезжает в Лондон. А эта постоянная смена сиделок… Сплошная головная боль и для меня, и для Алекса. А уж последняя особа. – Миссис Эрскин выразительно округлила глаза. – Если бы Алекс не швырнул в нее чашку с кофе, я бы сама это сделала. Уж сколько раз я ее обнаруживала пьяной в стельку. Кстати, я говорила об этом вашему мужу, но он пропускал мои слова мимо ушей. Вот я решила, в конце концов, что все! С меня хватит…
– Понятно.
Норма снова вздохнула:
– А теперь, милочка, этот тяжелый воз придется тащить уже вам. Думаю, вы справитесь. Вы мне очень симпатичны. Надеюсь, у вас все получится.
Эмили растерялась, не зная, как отреагировать на последние слова бывшей экономки.
– Спасибо, что рассказали мне все как есть, – нашлась она наконец. – Я высоко ценю вашу откровенность.
– Надеюсь, я не сказала ничего предосудительного в адрес вашего мужа. Просто обрисовала, как оно все было, что происходило на моих глазах. В сущности, у обоих братьев добрые сердца, – добавила Норма не очень уверенным тоном.
Какое-то время обе женщины сидели молча. Эмили прекрасно понимала, что миссис Эрскин проявила недюжинные способности дипломата, искусно завуалировав в своем рассказе многие самые неприятные моменты.
