– Кхм-кхм, – присутствие третьих лиц изрядно притушило зародившееся безумие. – Какого демона тут происходит?
Справедливый вопрос и очень отрезвляющий.
Мадам Ковалева больше не собиралась проигрывать вражескому лагерю, а посему звучала очень уверенно.
– Демона? – как-то отстраненно уточнил Стас и поспешно закутал свою музу в собственноручно содранное полотенце. – Хм-м-м.
– О, Аленка у нас шляется по вымышленным мирам на завтрак, обед и ужин, так что демоны – это еще вполне миленько.
– Э-э-э, ясно, – несколько неуверенно произнес Стас.
– Писатель она, – пояснила учуявшая амнистию Женька. И как ни в чем не бывало закончила: – А и правда, что происходит?
Зимин, собравшийся пояснить обнаглевшим созданиям всю тяжесть их проступка, осознал сказанное и вмиг утратил с таким трудом заново собранный воинственный настой.
Писатель?
У вселенной не только отменное чувство юмора, но и весьма буквальное толкование посланий в почтовый ящик. Воображаемый восторг Лисовского от этой новости на корню зарубил негодование Стаса, теперь он мог лишь глумливо давиться от смеха, пытаясь не сдать позиций борца за справедливость.
– Смотрю, тут некоторым шибко весело, – заподозрила что-то обидное в свой адрес мадам Ковалева.
– Нет-нет, – выдавил Стас, – мне грустно.
– Правда? – недоверчиво и хором поинтересовались подруги.
Зимин вспомнил, зачем, собственно, тут появился и грозно произнес:
– Вы охренели совсем? Это что за самодеятельность без цензуры? Дамы, при всем уважении, но у некоторых шуток есть границы.
– О чем он толкует, не пойму? – прикинулась валенком Алена.
– Да вот тоже никак не уразумею, – не моргнув глазом, поддержала подругу Афинская.
Стас мог бы в теории купиться на этот отчаянный в своей импровизации спектакль, если бы не видел чуть раньше реакцию Жени на пакет с остатками скорпиона.
Честно признаться, он и сам сейчас удивлялся тому, что успел их подобрать. Да и чем руководствовался в стремлении продемонстрировать улики потенциальным виновницам, тоже оставалось загадкой – но тогда это казалось крайне важным. И вот теперь белково-хитиновый набор неаппетитно шуршал в полиэтиленовом пакете.
– Расскажи это своей бабушке, – руководствуясь исключительно внутренней навигацией, нагло заявил Стас. Насупил брови и ткнул чуть ли не в нос Женьке пакетом: – Так какого черта?
По ее виду стало ясно, что признаваться поганка не собирается, хоть под пытками, хоть на костре.
Зато в Алене внезапно проснулся сочувствующий энтомолог, иначе как объяснить ее следующую реплику:
– Вы озверели там в конец? Что за рагу из безобидного животного?
Зимин и Женя одновременно посмотрели на Ковалеву с большим любопытством. Причем, Афинская явно еще и размышляла, как бы приготовить из подруги аналогичное рагу.
– Э, – легко считала настрой Женьки Алена и решила ретироваться, – пойду я, пожалуй. У меня вампиры не доены, то есть не кормлены… – заметив вытянувшееся лицо Стаса, она уточнила: – В смысле, глава не дописана.
Что-то подсказывало, Женя больше не нуждается не только в защите, но и вообще в Аленином присутствии. Трудно объяснить, учитывая предысторию появления должного покарать гостя, и тем не менее кое-что говорящее в поведении ребят Ковалева расшифровала вполне однозначно.
Убивать здесь точно никого не собираются. Ругать и заниматься членовредительством – тоже. Впрочем, на последнее она бы ставку в лотерее не делала, ну да не маленькие уже, разберутся.
Алена припомнила бурную сцену примирения Сиана и Риайи. Усмехнулась: притяжению некоторых сердец законы логики совсем не знакомы. Ей ли – автору судеб не знать эту незамысловатую истину. Жаль, конечно, что их с Женькой усилия не увенчались успехом, ну да фиаско в сражении еще не означает проигранную войну. Печально вздохнув напоследок, она покинула любителей танцев с твердым намерением прогуляться по берегу.
Стас тем временем вновь взял быка за рога и прямо уточнил:
– Значит, не признаешься?
– В чем? – хлопая невинными глазками, почти натурально изумилась Афинская. – Я вот думаю, ты не в себе слегка. Может, перегрелся на солнце?
Зимин тихонечко зарычал и окончательно ликвидировал ту крошечную дистанцию, что их еще разделяла. В следующие полчаса у ребят не оставалось ни минуты на глупости. В смысле, выяснение отношений переместилось из вертикальной плоскости в условно горизонтальную. Условно, потому что пока они добрались до кровати, успели опробовать разные углы наклона поверхностей.
Без фальши, без ложного стеснения, без лишних слов Женя и Стас просто жили в моменте и искренне наслаждались минутами близости. Жаркой, стремительной и безрассудной. Были тут и Шекспир, и Боккаччо, затем небольшой перерыв, и вновь партнеры отыгрывали на сцене страсть. Да какую! Не каждый актер может похвалиться столь самозабвенной отдачей всего себя целиком, до самого последнего вздоха.
Писатели бы точно одобрили – вот оно горнило вдохновения и мощнейший источник творческой энергии. А посему, отдавая дань искусству и соблюдая приличия, оставим на время пылких героев за театральным занавесом и позволим им отдышаться перед следующим актом.
Глава 22
Костя с сомнением поглядел на потолок, затем вновь на часы. Если бы его догадка оказалась неверной, Зимин бы уже сто раз успел вернуться. А значит, как минимум две затейницы исполнили мечту с переселением, и как максимум сие подозрительно совпадало с экзотическим гостем, чьи лапки еще оставались лежать на полу. Стасон не слишком заморачивался за полное собрание членистоногой мозаики. Честно говоря, Костя вообще не понял, зачем он смел останки скорпиона в пакет, с которым и унесся проводить дознание. Но проделано это было с таким зверским видом, что задавать вопросы не хотелось.
Ну и сколько можно выяснять и прояснять отношения?
Словно в ответ на мысли Лисовского до его чуткого слуха донесся женский стон. Он вновь посмотрел на потолок. По крайней мере, одному человеку там явно было хорошо.
М-м-м, очень хорошо.
Как выяснилось, звукоизоляция в отеле оставляла желать лучшего. Пожав плечами, Костя подхватил шляпу и поспешил убраться на свежий воздух.
То, что Зимин подошел к воспитательному процессу несколько неожиданно для Кости, зато весьма в духе себя, в общем-то, вписывалось в привычную картину мира. Лисовский лишь надеялся, что наверху действительно поселились знакомые им девчонки, а то с друга станется завязать необременительное знакомство со случайной соседкой. Неформалка из самолета оставила неизгладимое впечатление в тонкой душевной организации чуткого до эстетики художника.
Но все же, если предположения Кости верны, значит, одна вредительница с места преступления точно сбежала. А потому нужно ее срочно поймать и восстановить справедливость. Он, между прочим, стрессу хапнул и тоже имеет право на всяческие вину искупительные акты. Костя живо вспомнил распластанную на рояле Алену и даже опечалился фактом, что не он отправился проверять и предъявлять.
