Один из отростков обвился вокруг ноги девчонки – ровесницы Снежаны и держал ее крепкой хваткой, а девчонка верещала и дрыгала ногой, пытаясь освободиться. Рядом, опутанный отростками, барахтался пожилой мужчина, а Марьян сбоку пытался рубить цепкие ветви. Вокруг гудел ветер, заглушая крики и превращая все это в странный, чудовищный сон, и Матвей вдруг подумал, что такого не бывает. Что это просто шутка, розыгрыш, потому что деревья не могут двигаться, выходить из земли и вредить людям.
Такого не может быть!
Подумав так, Матвей рванулся вперед и рубанул по стволу. Какой смысл рубить отдельные ветки, как это делает Марьян, если дерево выпустит новые. Лучше всего срубить все дерево.
Меч вонзился в ствол, оставляя там глубокую зарубину, посыпалась кора, и тут же Матвей почувствовал, что его схватили за ноги. Он не стал смотреть на проворную ветку, обвившую его голени, а размахнулся и нанес еще удар по стволу.
Марьян тут же оказался рядом, махнул мечом, перерубая напавший древесный отросток.
– Руби! – крикнул ему Матвей, и меч Марьяна ударил по увеличивающейся зарубке.
Удар, еще удар.
Черная ветка хлестнула по плечам, ветер рванул волосы, в глаза полетела труха и древесная пыль, заставляя зажмуриться. Но Матвей, глядя через прищуренные веки, нанес очередной удар.
Катя, что-то кричавшая у него за спиной, вдруг замолчала, но Матвей не оглянулся. Марьян помогал ему, и вдвоем они наносили удар за ударом. Дерево дрогнуло, когда ствол был перерублен наполовину. Раздался оглушительный скрип, корни отлепились от стены дома и потянулись к ногам Марьяна и Матвея, схватили за колени и рванули вниз, к земле. Казалось, они пытались закопать обоих воинов, закручивались петлями, бугрились, взрывали почву. Но мечи парней работали без устали, нанося страшные удары.
Дерево затряслось, скрип стал невыносимым, корни дернулись вверх в предсмертной судороге, и старый дуб рухнул сбоку от здания аптеки. Его ветви распростерлись далеко вперед, все еще подрагивая, словно никак не хотели умирать. Ветер вокруг утих, и неожиданно наступила тишина.
– Все, – устало проговорил Матвей, опуская меч и вытирая кровь, стекающую по лбу.
– Похоже на то, – проговорил Марьян, с трудом переводя дыхание.
Ему тоже досталось – скула расцарапана, руки покрыты ссадинами, одежда – древесной пылью.
– Что это было? – закричала Катя.
Девчонка была невысокая, худенькая, с серо-голубыми глазищами, опушенными длинными ресницами, и с ямочками на щеках. Матвей посмотрел на расцарапанные руки девчонки, на ее разорванную одежду, хотел что-то сказать, но так и не решил что. А что тут скажешь? Он ведь и сам не знал, что это было.
– Дерево. Хвырь вызвала к жизни дерево, – проговорил старик.
Он казался очень старым, согнутым и тщедушным, но двигался проворно, как мышь.
– Это Хвырь, – повторил он. – Матвей Левандовский, я ждал тебя. Ты очень похож на своего прадеда.
Матвей вздохнул. Он уже устал слушать, как сильно он похож на Стефана и из какого он славного рода, и опасался, что от него ожидают гораздо больше, чем он может сделать.
– Что ты знаешь о Хвыри, старый? – спросил его Марьян.
– Я многое знаю, Жнец. Когда-то я тоже был в Варте, но вовремя ушел. Как раз когда всем стала управлять Надия Совинская. Молод я был, но, как оказалось, принял правильное решение. Женился и взял фамилию своей жены.
– Только наследство от своего деда оставил себе. Аптеку, да? – тихо уточнил Марьян.
– Это родовое гнездо, дом этот всегда принадлежал нашим предкам, – возразил старик.
Катя подошла ближе и стояла теперь молча, вытирая кровь с расцарапанной ладони.
– Расскажи-ка об этом. Ты же хотел видеть Ведьмака? Мы с Ведьмаком действуем вместе, как когда-то наши отцы.
– Только не здесь. Надо уходить из этого дома, – проговорил старик, оглядываясь на здание. – Теперь тут не будет покоя. Уходим. Есть у моего внука квартира в пригороде, где они теперь и живут. Катя, собирай быстро вещи!
Глава восьмая. Матвей
1
У старика оказалась на ходу машина – видавший виды «Ланос» болотно-зеленого цвета. Марьян, Матвей и Катя еле уместились на заднем сиденье. На переднее села пожилая женщина – бабушка Кати, и «Ланос» покатил по улицам городка.
Дом, в который перебралась семья Величко, находился у въезда в близлежащее село. Несколько выкрашенных в зеленый цвет новостроек окружили двор, засаженный молодыми деревьями.
– Теперь мы сюда переместились. Не хотим рисковать, – пояснял старик, останавливая машину на стоянке рядом с высоткой. – Места мало, но зато точно знаем, что Хвырь к нам не сунется. Эта тварь удержу не знает, и тот, кто ее вызвал к жизни, сам сильно рискует.
– Что вы об этом знаете? – спросил Матвей. Вопросов к старику была тьма-тьмущая.
– Не здесь, парень. Тут мы с вами ничего обсуждать не будем. Внук мой и его жена сейчас на работе. И сын на работе. А вот Галина, жена сына, тоже кое-что знает, она нам не будет мешать.
– Приготовлю вам поесть чего-нибудь, – пообещала Галина.
– Бабушка, блинчики с творогом сделай, – попросила Катя, и это были ее первые слова с того момента, как все сели в машину.
Семья Величко жила на пятом этаже. Квартира просторная, с кухней-студией и длинным коридором. Новенький ремонт, теплые полы под ногами и белые деревянные дверки кухонных шкафчиков.
Матвей наскоро умылся, морщась от боли, которой отзывались многочисленные царапины. Порадовался, что плотные джинсы выдержали и ноги целы. Помог Марьяну обработать глубокую царапину на скуле, и оба сели за стол.
Нет, расслабиться и успокоиться они не могли. И лишь только Матвей глянул в серьезное и хмурое лицо старика, как тут же почувствовал, что все плохо, очень плохо.
– Меня зовут Ярослав Величко, – сказал старик, – но мать назвала меня Яцком, а фамилия отца была Богданец. Яцко Богданец – это мое настоящее имя. Мы приходимся дальними родичами Новицким и происходим от одной линии. Радзимир Богданец, наш общий предок, и был тем шляхтичем, которого благословил на богоугодное дело отец Теодор в семнадцатом веке. В нашей семье до сих пор хранится старинный крестик отца Теодора. Мы бережем эту реликвию как память, но уже никто не знает, как она действует.
– Я знаю, – тихо сказал Марьян.
– Расскажешь потом. Пока Галочка делает блинчики, я вам тоже кое-что расскажу. Дом этот, аптеку старую, построил один из моих предков, давным-давно построил. А под аптекой находится развитая сеть подземелий. Они тянутся через половину городка, и один из подземных туннелей ведет в церковь Всех Святых. Подземельям около четырехсот лет, их много раз укрепляли, то расширяли, то сужали, и карты ни у кого сейчас нет. Кроме меня. Мне ее передал отец. Карта хранилась в нашем роду много лет. Вот это вам и надо знать. Думаете, почему разгорелась война за аптеку?
