Несмотря на кромешную тьму, Салли все же различила тени и следы усталости, которые залегли на лице Джеймса.
– Ладно, – проговорила она наконец, чувствуя, что все равно не сможет долго продержать этот пистолет, потому что плечо болело так, что не передать словами. – Дерьмо.
– Именно эта мысль вертится у нас с Джеймсом в течение последних шести часов. Ну же, Салли, отдайте оружие! Квинлан полон решимости вам помочь. Он настроен вас защищать. Дайте же ему возможность проявить собственнические наклонности. Мне еще не приходилось видеть его таким, я получаю настоящее наслаждение.
Ладно, ребята, пора нам убираться отсюда. Того И гляди, появится какая-нибудь машина, и водитель либо остановится полюбопытствовать, либо – еще того хуже – вызовет местных копов.
Об этом Квинлан даже не подумал. Он быстро подхватил Салли на руки и отнес ее в «порше».
– Не считай себя суперменом, – произнесла Салли самым горьким голосом, какой ему только доводилось слышать, – подумаешь, короткая прогулка протяженностью шесть футов. Такое расстояние меня сможет пронести любой дурак.
– Это все мой пистолет. – Квинлан наклонился и легонько коснулся губами ее уха. – Он страшно тяжелый.
Посадив ее на колени, он устроился на пассажирском сиденье «порше» и протянул руку за пистолетом.
Салли посмотрела на него долгим-долгим взглядом.
– Ты правда испытываешь по отношению ко мне собственнические чувства?
– Ты украла мои деньги, мои кредитные карточки, мою машину и фотографии племянниц и всяких родственников. Я должен был тебя поймать, чтобы получить все это хозяйство обратно.
– Ублюдок! – Она отдала ему пистолет.
– Да, я такой, – сказал Квинлан. – Спасибо, Салли. Никогда больше не пытайся от меня сбежать, ладно? – попросил он, забрасывая пистолет на заднее сиденье.
– Не знаю.
– Ладно, я не буду ставить тебя перед выбором. Я лучше прикую тебя к себе наручниками. Как ты на это смотришь?
Салли ничего не ответила, опустив голову ему на плечо. Ей тяжело и больно, понял Квинлан, а он ее еще и поддразнивает!
– Отдохни, – сказал он, потом повернулся к Диллону. – Как насчет того, чтобы найти для нас хороший мотель?
– Противоречивая постановка задачи. Кто будет платить, ты или ФБР?
– Черт, я же теперь богач, мои кредитные карточки снова со мной. Так и быть, я плачу – но за исключением твоего номера, Диллон.
– Завтра мы купим тебе одежду подходящего размера.
Салли стояла посреди просторного гостиничного номера и осматривалась. В комнате был уголок отдыха с мягкой мебелью, телевизор и королевских размеров кровать.
Она обернулась к Джеймсу.
– Пришло время расплачиваться? Он слегка наклонил голову набок.
– Что ты имеешь в виду?
Салли кивнула в сторону кровати.
– Я так понимаю, что должна спать с тобой в этой постели?
– Я как раз собирался спросить, не выберешь ли ты диван? Мне-то он коротковат.
Бросив на Джеймса озадаченный взгляд, Салли побрела в ванную. Уже уходя, она спросила через плечо:
– Я тебя не понимаю. Почему ты на меня не злишься? Почему не кричишь? Я не привыкла к нормальным, разумным людям, особенно к разумным мужчинам. А посмотреть на тебя – ты выглядишь, как многострадальный Иов.
На щеке у нее начал выступать синяк. Джеймс подумал, как же должно выглядеть ее плечо.
– Я бы на тебя разозлился, если бы не увидел, как ты вылетаешь со своего мотоцикла. Из-за этого твоего трюка у меня появились седые волосы.
– Я ничего не могла поделать. Попался скользкий участок.
– Иди-ка Салли, прими хороший душ. Он должен помочь твоим синякам и болячкам.
Через пять минут в дверь, соединяющую их номер со смежным, постучали. Квинлан открыл. – Входи. Она в душе.
Диллон держал в руках объемистый пакет из «Бургер Кинг» и контейнер с тремя большими бутылками безалкогольных напитков.
– Ну и кутерьма! По крайней мере она, похоже, больше не собирается удирать. Я и не знал, что ты обладаешь таким шармом.
– Поболтайся поблизости, может, еще и не то узнаешь.
– Какого черта мы собираемся делать, Квинлан? Мы должны позвонить Брэммеру, нам же даже неизвестно, как продвигается расследование.
– Мне только что пришло в голову, что впереди – уик-энд. Сейчас ночь пятницы, или, точнее сказать, субботнее утро. Можно считать, что у нас выходной. У нас есть время до понедельника, прежде чем мы снова станем примерными сотрудниками, верно я говорю?
Диллон откинулся на спинку дивана, закрыв глаза.
– Брэммер сварит наши яйца на завтрак.
– Ничего подобного. Он бы их точно поотрывал, если бы мы потеряли Салли. Но этого не произошло, так что теперь все будет отлично.
– Не могу разделить твоего безбрежного оптимизма, – вздохнул Диллон. Услышав, что Салли выключила душ, он открыл глаза и сел прямо. – Чего у них только нет в ванной – пакетики шампуня, какие-то кондиционеры и еще всякая ерунда.
– Твоя позиция?
В ванной загудел фен.
– Никакой позиции, серьезно. Давай поедим. – Диллон откусил большой кусок бургера и добавил с полным ртом:
– У меня стресс. Мне нужно снять напряжение физической нагрузкой. Слава Богу, завтра суббота, боюсь только, что спортзал будет переполнен.
Было около трех часов утра. Темно и тихо. Джеймс знал, что она до сих пор не спит. Это сводило его с ума. В конце концов он не выдержал и спросил:
– Салли! В чем дело? Что-то не так?
– Что-то не так?! – Она вдруг начала хохотать. – Ты толстокож, как носорог. И ты еще спрашиваешь, что-то не так?
– Ну хорошо, ты права, по все равно тебе необходимо поспать. Так же, как и мне. Я не могу уснуть, пока ты не спишь.
– Чушь какая. Я же не издала ни звука.
– Знаю, именно это и сводит меня с ума. Я понимаю, что ты напугана до смерти, но, если помнишь, я обещал тебя защитить и разобраться со всей этой чертовщиной. Ты же знаешь – без тебя я не смогу этого сделать.
– Джеймс, я же уже говорила, что ничего не помню из той ночи. Ни единого момента. У меня в голове какие-то смутные звуки и образы, но ничего определенного. Я не знаю, кто убил отца. Может быть, даже когда я была там, он еще не был убит. Или, с другой стороны, я могла застрелить его сама. Ты даже представить себе не можешь, как сильно я его ненавидела. Ноэль поклялась мне, что она его не убивала. Есть еще что-то, но у нее не было времени мне рассказать, то есть, если она вообще собиралась мне рассказывать.
– Ты знаешь, что была в доме, когда его застрелили. И ты отлично знаешь, что не убивала его. Но к этому вопросу мы вернемся позже.
