— Вам повезло, львеночек, — он пожал руку Леонидасу и ушел.
— Львеночек... — хищно протянула Иветти.
— Я тоже пойду, — он попытался встать.
— Нет, никуда ты не пойдешь! Ты что, опять решил испортить
мне вечер? — вытаращила глаза Иветти и дернула «львеночка» за руку.
— Иветти... — робкий «лев» задергался.
— Теперь мы, наконец, с тобой одни, — и хозяйка повалила
его на диван...
Маиза сидела на кровати, разложив по ней все свои украшения.
Она плакала.
— Ненавижу сцены, не понимаю, как я могла так опуститься...
— сказала она вошедшей слу жанке. — Как я могла потерять контроль над своей
собственной жизнью?.. Далва, ты думаешь, я люблю Лукаса? — с вызовом спросила
она.
— Я всегда думала так.
— А я полюбила Диогу, и все время искала Диогу в Лукасе, —
призналась Маиза.
Она больше всего боялась остаться сейчас наедине со своими
мыслями и боязнью завтрашнего дня, когда все снова прояснится.
Мел и Шанди продолжали целоваться за столиком кафе. Мел
призналась, что она никогда не ненавидела Шанди, просто ей не нравилось постоянное
наблюдение.
Шанди понимающе кивнул.
— Да если бы за мной постоянно наблюдали, я бы просто послал
охранника!
Мел робко улыбнулась.
— Знаешь, меня никто не замечает, нигде, даже дома... —
прошептала она. — И я чувствую себя виноватой в том, что мои родители
несчастливы. Дедушка надеялся, что я принесу в дом веселье, ушедшее со смертью
Диогу, но я родилась грустной, и единственное, что могла, — это быть лучшей в
учебе и приносить медали...
Шанди внимательно выслушал ее.
— По-моему, ты себя совсем не ценишь. Я научу тебя ценить
себя... — он помолчал. — Мел, я все время думаю о тебе... Ты совсем не похожа
на дочь богатых родителей, ты совсем другая... Я без тебя не могу... Со мной
такое случилось впервые, Мел... Ты мне веришь?..
Девочка взглянула на него и серьезно кивнула.
На следующий день Телминья стала приставать к подруге,
почему она вся светится от счастья. Мел ловко перевела разговор на другое.
Зато Шанди рассказал приятелю, что начал встречаться с Мел.
— Теперь ты останешься без работы! — объявил приятель. — Да
и встречаться с этой девчонкой тебе не позволит ее дед!
Но Шанди отмахнулся, хотя в глубине души тоже боялся, что
родители девочки не разрешат им быть вместе. Ни Мел, ни он не собирались пока
раскрывать свои отношения. Юноша не подозревал, что друзья тотчас начали
сплетничать и всюду рассказывать, что Шанди подцепил себе миллионершу.
Прошел час молитвы. После того, как все коврики были
свернуты, Кадижа побежала на рынок с дядей Али, чтобы купить очередной золотой
браслет. Зорайде улыбалась Кадиже, но Жади сидела печальная.
— Я здесь пленница... Не могу подойти к телефону, не могу
выйти одна, без разрешения дяди Али... — обиженно сказала она. .
— Жади, не говори так, мне страшно... Ты хочешь с ним снова
встретиться?
— Я не знаю, сколько Лукас пробудет в Марокко и когда он
приедет в следующий раз! И что, каждый раз, когда он будет приезжать в Марокко,
меня будут запирать, да?!
— Если ты встретишься с ним, сможешь ли ты сказать: «нет»?
— Наверное, — неуверенно ответила Жади после нескольких
секунд раздумья.
— Ты не смогла убежать от него в Рио, не сможешь убежать от
него и в Фесе, — служанка нахмурилась. — Подумай о том, что ты потеряешь, если
не остановишься, и молись Аллаху, чтобы Он не позволил тебе увидеться с
бразильцем!
Жади ответила на слова Зорайде взглядом, полным
неповиновения.
Зазвонил телефон. Жади с тайной надеждой посмотрела на него,
но трубку взяла Зорайде. Услышав голос Лукаса, она не на шутку перепугалась и
напряженным голосом ответила, что Абдул здесь не живет.
— Зорайде, это я, Лукас! — кричали из трубки.
— Наверное, он на рынке верблюдов, — она положила трубку. —
Почему Абдула разыскивают здесь?!
Увидеть Жади будет непросто, — подумал Лукас, когда
служанка резко отсоединилась.
По всему Сан-Криштобану носились слухи, что Эдвалду женится.
Деуза сама спросила его недавно, во время танца, поженятся
ли они, и дала ему время для размышления: до конца танго.
Эд пару секунд поразмышлял и согласился. Парочка
поцеловалась.
Маникюрша привела Эдвалду к себе домой и представила маме,
как своего жениха. Чтобы Лео не возненавидел Эда, они придумали целую легенду.
Деуза скажет, что он настоящий отец Лео и появился после многих лет
отсутствия. Донна Мосинья была довольна таким вариантом, хотя смущалась тем,
что дочь первая сделала Эдвалду предложение.
Мустафа сидел в баре и ел поджарку, когда узнал, что
Эдвалду женится, и подумал, что на На-зире. Он моментально сообщил об этом
Саиду и Мохаммеду. Мохаммед сразу побежал к сестре.
— Нельзя объявлять о свадьбе до согласия дяди Абдула! —
закричал он.
Назира ничего не понимала, но все были слишком убеждены, что
Эдвалду объявил о женитьбе на ней. И она вместе с Латиффой тоже начала
радоваться этому событию.
А Эдвалду рассказывал всем о своей невесте. Он говорил, что
это его старая любовь, которая когда-то бросила его из-за увлечения им другой.
И обещал познакомить всех с Деузой на празднике Нового года.
• Донна Мосинья считала, что Эд — бабник, и дочь будет
мучиться с ним. Но Деуза была уверена, что ее будущий муж остепенится рядом с
ней. К тому же, она радовалась, что Эдвалду согласился стать отцом Лео, и
теперь ее сын успокоится.
— Я в отчаянии, я хочу жить своей жизнью, но никто этого не
понимает! Я не могу больше жить так, как хочет мой отец! У меня полно седых волос,
а я так и не смог стать самим собой, — говорил Лукас Лобату.
Последний был больше занят содержимым бокала, из которого
пил, чем задачей, которую ему дал Леонидас, отправляя в Фес по делам. Главным
для старшего Ферраса сейчас были не столько, дела компании, сколько
неуправляемое поведение его единственного сына.
— Люди всегда делают то, что хотят, и никто ни в чем не
виноват.
— Ты не знаешь, что значит быть сыном Лео-нидаса Ферраса!
— Зато я знаю, что такое быть его другом! Но если ты
наплевал на себя и превратился в того, кем он хотел тебя видеть, то это твоя
вина. Возможно, так было легче. После того, как я избавился от своей
зависимости к наркотикам и алкоголю, я понял: выбор всегда за тобой.
И Лобату снова припал к своему бокалу с вином.
— Не всегда, — отрезал Лукас.
