Албиери давно пришел к выводу, ЧТО племянница Эдны за ним
следит. На днях она якобы случайно вошла в комнату, когда он делал в своем
дневнике записи по поводу развития клона. Могла ли Алисинья что-нибудь
прочесть?.. — размышлял профессор.
Алисинья усердно извинялась перед Эдной, говоря, что давно
должна была найти себе работу и уйти от них. Но жена доктора хотела, чтобы ее
племянница сначала закончила учебу. Эдна мечтала сделать для этой девушки то,
что когда-то не могли сделать для нее.
Эдна пришла к мужу и убедила его найти общий язык с
Алисиньей. Жена просила не обращаться с девочкой, как с посторонней.
Албиери разозлился.
— Но она и правда посторонняя и вдобавок заставляет нас
постоянно ссориться!
И все-таки пошел в комнату Алисиньи. Раза три эта бедная
овечка смиренно повторила.
— Извините, дядя...
Аугусто уже не сомневался в том, что его раздражает именно
ее деланная кротость. Зачем эта девица так много извиняется?.. В глубине души
она далека от послушания.
Когда профессор ушел, Эдна стала доказывать племяннице, что
на самом деле ее муж любит ее.
Глава 33
Жади и Латиффа готовились к приходу гостей, но Жади внезапно
решила уйти, чтобы избежать встречи с Маизой.
— Когда она звонила Саиду, у меня возникло ощущение, что она
все знает...
Латиффа принялась убеждать сестру.
— Она ничего не знает! Иначе она не принимала бы тебя у
себя дома, а сразу выцарапала бы тебе глаза!
— Не все такие, как ты, не все демонстрируют свои чувства, —
Жади обняла сестру. — Как только они уйдут, позвони и все расскажи мне.
- И тут зазвонил телефон. Жади взяла трубку.
— Иветти, — Жади обрадовалась, — я так хочу тебя видеть!
— Поэтому я и звоню, нам нужно повидаться. Угадай, кто сидит
рядом со мной?
Улыбка на лице Жади сразу сменилась серьезным выражением.
Она стала волноваться еще больше и не могла произнести ни слова.
— Здесь у меня один человек...
— Дай, я поговорю! — Лукас вырвал трубку из рук Иветти, как
нетерпеливый ребенок. — Жади...
— Лукас... — она мечтательно вздохнула, закрыла глаза и
замерла, слушая любимый голос.
— Жади, я хочу тебя видеть! Я уже поговорил с женой и подал
на развод. Мы не можем боль--шё ждать, мы слишком долго ждали! — Жади
вздрогнула от звонка в дверь. — Я люблю тебя.
— Салам алейкум! Добро пожаловать! — заговорила Латиффа.
В дом вошли Маиза и Лидиани. Жади посмотрела на гостей и
поняла всю нелепость ситуации: она все еще держала трубку в руках, а Лукас продолжал
что-то говорить. Маиза криво и злобно усмехнулась, взглянув на Жади.
— Вы принесли свет в мой дом, вы принесли радость в мой дом!
— Латиффа театрально разводила руками перед гостьями.
— Когда мы сможем встретиться? — спросил Лукас на том конце
провода.
— Потом, потом... Когда я смогу, я позвоню ей, хорошо?
— Ты не можешь говорить, да?
Иветти вырвала у него трубку и сказала, что позвонит позже.
И объяснила Лукасу, что не стоит переспрашивать, так как к разговору могут
подключиться ненужные уши. Иветти и Лукас договорились встретиться после
рабочего дня и снова попытаться позвонить Жади.
— Какой великолепный дом! Этот восточный стиль такой
романтичный, такой сексуальный, правда, Маиза? — Лидиани с восторгом осматри-.
вала обстановку
— Очень сексуальный, — согласилась с подругой Маиза и
просверлила жестким взглядом Жади.
— Вы просили моего мужа помочь с интерьером? — обратилась
Жади к Лидиани.
— Это я, — сказала Маиза.
— Вы тоже будете делать ремонт? — Жади не переставала
улыбаться белоснежной улыбкой.
— Капитальный, я хочу все разрушить и построить заново.
Ремонтов было много, но это всего лишь ремонты. Ничего интересного. Ничего
оригинального.
Пока Лидиани и Латиффа мило беседовали, Жади и Маиза
продолжали кидать друг на друга взгляды, полные ненависти. Лидиани рассказывала
о том, что она делает, чтобы ее муж не смотрел на других женщин.
— Если бы ты была мусульманкой, тебе бы не приходилось так
стараться, — сказала Маиза. — Это правда, что женщину, которая изменила мужу,
ждет наказание?
— Восемьдесят ударов плетьми на площади, чтобы служило
примером, — сказала Латиффа, наливая чай.
— Кажется, мужчинам тоже полагается плеть? Мужа наказывают
вместе с женой, да, Жади? — увлеченно продолжала Маиза.
— Да, это правда. Но если обвинителю не удается ничего
доказать, если он не приводит четырех свидетелей, которые видели все
собственными глазами, то удары полагаются ему, чтобы это послужило примером
другим клеветникам, — гордо ответила Жади
— Да, потому что оклеветать человека — это очень большой
грех, — добавила Латиффа. .
— Так что люди думают не один раз, прежде чем выдвинуть
такое обвинение. Они боятся наказания, — Жади победно улыбнулась.
— Я бы была спокойна, если бы такой закон ввели у нас, —
сказала Лидиани. — Тавиньу боится насилия, он ни за что не рискнул бы изменить
мне.
— У нас никому не нужны эти четыре свидетеля, — Маиза
продолжила свою психологическую борьбу с Жади. — У нас есть детективы, фотоаппараты.
Фотографии скажут больше, чем сло ва четырех свидетелей, которые могут и
соврать, между прочим.
Жади напряглась и перестала улыбаться. А вдруг его жена
велела следить за нами? Вдруг у нее есть наши фотографии? О, Аллах! — испуганно
подумала она.
— Ни один муж-мусульманин не усомнится в подлинности
фотографий, ни один, — Маиза хитро прищурилась.
— Хватит, — прошептала Лидиани, когда они усаживались за
стол.
— Этот разговор может плохо кончиться. Тебе лучше уйти, —
шепнула Латиффа Жади.
— Нет, теперь я не уйду! — ответила ей Жади.
Все явно были смущены и раздосадованы. Латиффа и Лидиани
снова принялись болтать, а Жади и Маиза пристально рассматривали друг Друга.
— Тебе нужны еще доказательства? Если раньше я была не
уверена, то теперь я точно знаю: она была с Лукасом, — сказала Маиза подруге по
пути домой. — И она все прекрасно поняла. Если раньше она не представляла, с
кем имеет дело, то теперь сообразила, наконец.
— Чем все это кончится?.. — ужаснулась Лидиани.
— Гарантирую восемьдесят ударов плетьми, от меня лично,
собственными руками, — жестко сказала Маиза.
— Каким кошмаром закончился ваш брак... Я холодею от одной
мысли, что у меня все может быть так же, — заныла Лидиани.
