– Особенно сейчас, – сказал Фернандо вслух, косясь на дверь комнаты, где лежал Нил. План, конечно, хороший, дело за малым – дожить до его выполнения. Всем им.
12.
25 апреля 3049 года
Вообще, конечно, по объектам космофлота, даже если это не космодром, а учебные аудитории или попросту столовая, посторонним ходить нечего. Но так уж сложилось, что для курсантов и абитуриентов Академии обычно делали исключение. Во-первых, многие из них приходились кому-нибудь братьями, сестрами или детьми. А иногда даже и супругами. Во-вторых, пусть уж знакомятся с будущим местом службы и командованием. В-третьих, они же все равно пролезут. Так что «мелюзге» установили три правила: четко называть, куда и к кому идешь, ходить только там, где разрешили, и никого гражданского с собой не водить. Нарушитель лишался права посещения до выпуска.
Женя (хотя она все больше привыкала зваться Эжени) отлично знала все эти правила, так что на входе она звонко отчеканила:
– Эжени О’Рэйли, поступаю в Академию в этом году, иду в столовую к лейтенанту Леону Эрнандесу, экипаж «Сирокко».
– Дома вас не кормят, что ли, все к обеду прибегаете… – усмехнулся дежурный, пропуская ее. Вообще они давно знали друг друга в лицо, но порядок есть порядок. Женя благодарно кивнула и направилась знакомым маршрутом – спасибо Эрику, здесь она знала почти все.
Дома, то есть у Люсьена, Женя питалась вполне неплохо, хотя и оставалась все такой же худощавой. Впрочем, Деверо был сторонником правильного питания, так что его рацион не слишком отличался от того, что подавали в космофлотской столовой. А вкусно было и там и там.
Леона Женя догнала у входа в столовую. Он стоял и что-то насвистывал под нос.
– Леон, привет! Ты туда или оттуда?
– Туда, – улыбнулся Леон. – Хочешь присоединиться?
– Ага! Если ты не против, конечно.
– Совершенно не против. Как раз что-то все наши разбежались.
На обед была грибная похлебка, рыбные котлеты с овощами и пирог со сливовым джемом. Все это Женя, проголодавшись после пробежки, уплела на третьей космической скорости, Леон только добродушно посмеивался.
– Я, между прочим, растущий организм! – сущая правда, как показал недавний осмотр, Женя все еще росла.
– Да кто ж возражает. Подвинься, организм, тут пройти хотят.
Женя придвинулась к столу, пропуская высокую женщину с капитанскими пятилучевыми звездами. Та кивнула в знак благодарности, села за соседний стол и принялась за еду. Женя украдкой присмотрелась к ней. Стройная, подтянутая, с аккуратной короткой стрижкой. Если бы хоть раз улыбнулась – была бы настоящей красавицей. Но ее лицо было неимоверно хмурым. Леон, кажется, тоже это заметил и пару раз обеспокоенно взглянул в ее сторону, но заговорить первым со старшей по званию не решился.
Доев обед, Леон и Женя встали, освобождая место следующим желающим. В коридоре Леон предложил:
– Хочешь, прогуляемся немного? Не торопишься?
– Нет, нисколько, на завтра заданий мало.
– Вот и отлично. А то от симулятора голова пухнет. Определенно, пора уже в новый вылет, закисать начинаю. Такую загогулину сейчас намоделировал…
– О! А у меня к тебе, между прочим, пара вопросов есть, – она потащила из сумки планшет. – Вот скажи мне, как действующий пилот будущему навигатору, что в таких условиях будет оптимальнее? В теории я вроде поняла, но одно дело теория, а другое – опыт живого человека…
– Очень правильная мысль, – сказал низкий женский голос. Леон поднял глаза от планшета и немедленно отдал честь, а Женя невольно ойкнула – перед ними стояла та же самая женщина-капитан, что сидела рядом с ними в столовой. Но коридор узкий, она никак не могла их обогнать и вообще появилась не с той стороны! Впрочем, дальше удивляться было некогда, поскольку женщина обратилась к ней:
– Кадет?
– Еще нет, но собираюсь поступать в этом году, – Женя подумала и добавила: – капитан.
– А как тебя зовут?
– Эжени О’Рэйли, капитан.
– Удачи, Эжени. Доучишься – приходи на стажировку.
Она развернулась и пошла дальше. Женя шепотом спросила Леона:
– Это кто?
– Капитан Ридо, – с загадочной улыбкой ответил Леон. – Замечательный человек.
– А в столовой?
– Капитан Ридо, – улыбка Леона растянулась до ушей.
– Одновременно в двух местах, что ли? Что еще за… квантовая физика на живых людях?
– Ну так это и есть капитан Квантовая Запутанность, – Леон уже открыто хохотал на весь коридор. – Един в двух лицах, точнее, едина.
«Капитан Квантовая Запутанность», слышавшая весь разговор, остановилась и тоже рассмеялась.
– Леон! – возмущенно воскликнула Женя. – Хватит издеваться! У меня и так от учебы мозги кипят!
– Они у всех кипят, – усмехнулся Леон. – Потому что капитан Арлетта Ридо, с которой мы только что разговаривали, и капитан Ориана Ридо, которая в столовой – сестры-близнецы.
– Именно так, – снова подала голос Арлетта Ридо. – Когда меня повысили первой, все командование радовалось, что появился способ нас различать. На что Ориана сказала, что, если ее из-за этого задержат в коммандерах, мы отрастим косы и начнем носить бантики. Разного цвета.
Женя покатилась со смеху. Нет, сестры Ридо были очень красивы, но на любой из них бантик смотрелся бы так же уместно, как на каком-нибудь бронетранспортере. Пусть даже очень красивом и изящном.
– Вот. Аспид, в смысле, конечно, адмирал Андраде, ужаснулся и попросил нас лучше приходить на все встречи командования со старпомами, а то от нас в глазах двоится. А вообще нас чаще называют по кораблям – капитан Вьюга и капитан Трамонтана. Я Вьюга, если что.
– Очень приятно, – на автомате произнесла Женя. Арлетта с улыбкой похлопала ее по плечу:
– Насчет стажировки я совершенно серьезно. Думаю, учеба тебе дастся легко. А теперь пойду позову Ориану, скоро уже совет начинается по поводу ее доклада. Я сама только что с вылета, еще даже не знаю, что творится. Удачи!
– А что творится-то? – тихо спросила Женя у Леона, когда Арлетта ушла.
– Чтоб я сам знал! Но командование ходит мрачное, вот примерно как капитан Трамонтана. Ты ж понимаешь, до моего уровня информация доходит, когда дело касается уже конкретно нашего экипажа.
– Понимаю. Может, на воздух выйдем? А заодно я еще кое-что хочу обсудить.
Некоторое время Женя с Леоном сидели на скамейке перед столовой, разбирая навигационные схемы – Женю интересовало, как они выглядят не только с точки зрения нагрузки на двигатели и времени в пути, но и с точки зрения пилота, которому все скачки по червоточинам пропускать в буквальном смысле через себя. Да и остального экипажа тоже. Первый приступ «скачковой болезни» она помнила до сих пор и решила, если однажды действительно станет навигатором, прокладывать маршруты так, чтобы переходы переносились как можно легче. Леон охотно давал советы, так что время проходило незаметно. Внезапно чья-то фигура заслонила свет. Женя и Леон одновременно подняли головы и увидели коммандера Нуарэ.
