– Ты хочешь сбежать из-за того, что твоя семья насильно заставляет тебя винить себя в разрыве с Хэйли?
– Да. Я устала от этого давления. Они же не знают, какой он козёл на самом деле. Они видели только его оболочку. С ними он всегда был весел и поддерживал любые глупые идеи братьев против меня. Он поддакивал, лизал им задницы, и меня это обижало. Хэйли читал мне нотации о том, что я ни черта не ценю. У меня такая семья, такая огромная земля, и я могла бы добиться большего именно здесь, а не в Чикаго, но я выбрала то, что не для меня, чтобы что-то им доказать. Сначала я пыталась ему объяснить, почему уехала, но он меня не слышал, затем смирилась. Я искренне думала, что моя семья ему нравится, и он любит их так же, как я. Но увы… только вчера я поняла, какой была дурой и не видела настоящих причин, почему Хэйли так вцепился в мою семью. Он сделал верный ход, продемонстрировав им свои лучшие качества и обманув даже в них, а меня выставил полной идиоткой, которая ради карьеры потеряла такого крутого мужчину. Фу, бесит. – Передёргиваю плечами и поднимаюсь на холм.
– Тебе следовало сказать им правду, Дженна. Сейчас они поступают логично. Они не в курсе подводных камней и ваших отношений…
– Бывших отношений, – вставляю я.
– Не суть. Ты сама вырыла себе яму и всё, что можешь сейчас сделать, это показать им, что дело было не в тебе, а в мужчине, который шёл с тобой. Поверь, я не начну ныть. Я выносливый. Так что успокойся, ты тратишь свои силы на бессмысленную злость на них и на себя, – спокойно произносит Кент.
– Но это унизительно. Они явно пытаются оскорбить тебя.
– Нельзя оскорбить человека, если он этого сам не хочет. Хорошо, чего ты добьёшься, если будешь дальше злиться на них? Ты ощутишь упадок сил, жажду и слабость. Это неразумно, Дженна. Прими тот факт, что это случилось, и ищи выход. Самый верный для тебя – выиграть и доказать всем, что ты лучшая.
Бросаю на Кента вопросительный взгляд и останавливаюсь, тяжело дыша. А он даже не взмок, пока мы поднимались на холм. И это тоже бесит. Я ощущаю неприятное покалывание в горле, а ему хоть бы хны.
– Тебе не стыдно давать мне советы о том, как мне жить, а самому врать? – Тычу в его грудь пальцем.
– Так, теперь ты перешла в наступление и обратила всё недовольство на меня. Хорошо. О чём ты хочешь поговорить сейчас? О какой лжи? О твоей? Или о моей вынужденной и предназначенной твоей семье? – Кент слабо ударяет меня по руке и нетерпеливо взмахивает своей, требуя продолжить идти. Чёрт. А мне уже нужна передышка. Я справлюсь.
– Я тебе не лгала, – парирую, по памяти сворачивая налево. – А вот ты врёшь постоянно.
– И в чём же?
– Ты водишь мою семью вокруг пальца. Даже вот взять хотя бы твой рецепт приготовления кофе. Меня чуть не стошнило от твоей наглости.
– Насколько я могу вспомнить, кофе тебе понравился, и я не лгал. На самом деле я готовлю себе кофе в выходные и говорил честно. Именно так, как это вижу я. Точнее, видел в тот момент. Это само получилось. Твои аргументы очень слабые, Дженна. Ты защищаешься от меня, а я попросил этого не делать.
Насупившись, вырываюсь вперёд и иду между деревьев, слыша, как хрустят ветки под ногами Кента, идущего позади. Наглец. Ему всегда надо быть правым и первым. Даже в своих словах. Пусть раньше мне это нравилось, но теперь – нет. Имею право менять своё мнение так, как мне выгодно.
– Скажи правду, почему ты так злишься на меня? – спрашивает Кент за спиной.
– Я на тебя не злюсь. Я раздражена ситуацией, вот и всё.
– Нет, так не пойдёт. Дженна, правда за правду.
– Да только я тебе и говорю правду! А ты пользуешься этим, чтобы выставить меня полной дурой! – возмущаюсь, оборачиваясь к нему.
– Когда я этим воспользовался?
– Вчера. Да, вот вчера. Ты, зная о том, что нас слышат, ещё и поцеловал меня, выставив идиоткой, которая сама напросилась на поцелуи. Ты то заигрываешь со мной, то спокоен, как дубовый шкаф. То обижаешься на мои слова, а оскорбления моей семьи для тебя ерунда. Я даже не понимаю, зачем ты приехал со мной? Для чего тебе это, если ты, в принципе, ничего не хочешь от меня? Я не представляю, что за цель ты преследуешь, словно играя со мной и всеми вокруг. Хочешь показать, что ты крутой? Окей, я и так тебе скажу, ты крутой. Ты лучше, чем Хэйли и другие мужчины. У тебя сотни плюсов и столько же минусов. Но ты вроде пытаешься утереть мне нос, словно говоря, что-то вроде: «Смотри, Дженна, ты не заслужила хорошего отношения к себе со стороны мужчины, да и, вообще, приличного мужчины ты недостойна. Твой уровень – это Хэйли». Это нормальная причина, чтобы злиться именно на тебя? – Пихаю его в грудь и набираю скорость, спускаясь с холма.
– Дженна!
– Нет, не смей говорить мне, что я всё это выдумала? – Зло указываю пальцем на Кента, буквально долетающего до меня.
– Это твои слова, не мои. Ты мог не целовать меня вчера. А ты это сделал дважды. И для чего? Чтобы утереть нос им, моей семье, раздраконить их и настроить отца против меня! И ты не подумал, что когда исчезнешь, вернувшись в свой роскошный мир шкафов, то я буду для них ещё большей неудачницей, чем раньше! Ты развлекаешься, повышаешь и так раздутое эго! Ты, чёрт возьми, даёшь мне надежду, а потом нагло бьёшь по затылку, напоминая, что это игра! Но я не играю, понимаешь? Я не играю с тобой! Всё, что говорю и делаю, это искренне и именно так, как я чувствую! И вчера… ты меня оскорбил, унизил и обидел, Кент, тем, как воспользовался моей слабостью! Надеюсь, теперь ты счастлив узнать, что любая женщина готова будет терпеть тебя и твои странные замашки ради чёртовых поцелуев! Иди ты в задницу, Кент! Иди ты к чёртовой матери. Ты причинил мне боль и заставил глубоко и сильно разочароваться в себе! Да, может быть, и не твоя вина… не твоя, а моя, в том, что я привязалась к тебе и повелась на твои уловки. Может быть… всё… может быть, но в итоге я чувствую себя разбитой и униженной. Ты заставил меня стыдиться саму себя, поэтому… я имею право злиться на тебя. Если бы не ты… мне не стоило верить тебе и позволять Эдди так жестоко играть моей жизнью. Вы друг друга стоите. Вы думаете только о себе, но никак ни о том, каково будет мне, когда вам всё это наскучит, – горько заключаю я и перевожу дыхание, останавливаясь недалеко от ручья. К чёрту победу. К чёрту соревнования. Я проиграла все шансы быть счастливой. Моё время ушло. И так больно. Говорить правду тоже больно, потому что её не изменить.
– Дай мне воду. – Протягиваю руку, и Кент молча достаёт бутылку из переднего кармана джинсов. Открываю крышку и делаю глоток. Нельзя пить много.
– Спасибо. Дальше нам придётся перейти ручей. Немного намокнем, – сухо произношу, возвращая ему бутылку. А он ничего не говорит. Вообще, ничего. Секунду смотрю на его непроницаемое лицо и насмешливо изгибаю губы.
Иду дальше и первой выхожу к ручью… если бы…
– Чёрт. Из-за дождей теперь это настоящая река, причём довольно холодная. Её размыло, и уровень воды немного поднялся. Камни скользкие. Будь осторожен, – кривлюсь, рассматривая неспокойный поток, и на всякий случай присаживаюсь на корточки, дотрагиваясь до выступающих камней. Мокрые, но без слизи. Это хорошо. Главное, не сломать шею.
