– Эй! – раздался недовольный голос откуда-то из угла. – Детям тут не место. Катитесь отсюда!
К ним вразвалку подошел тучный лысеющий мужчина и заскрипел зубами. Зубы были похожи на частично обвалившийся ряд костяшек домино. Над губой блестела капелька пота. Он зыркнул на сестер и ткнул почерневшим ногтем в табличку с надписью: «Детей, явившихся без взрослых, запекают в пирог».
Бетти не сдвинулась с места. Табличка очень ее разозлила. Там, где хозяйничают ведьмы, детей вполне могут запекать в пироги. Конечно, надпись задумывалась как шутливая, но Бетти сейчас было не до шуток.
Во-первых, она выросла в трактире, а теперь ее отсюда выпроваживают. Конечно, толстяк не обязан об этом знать, но Бетти все равно оскорбилась. А во-вторых, за плечом у него она заметила бабушку.
– Прошу прощения, – холодно сказала Бетти. – Тут наша бабушка, а значит, на сегодня пироги отменяются.
Толстяк так и разинул рот. Бетти прошла мимо него, а следом засеменила повеселевшая Чарли.
– Ух, ты ему показала! – громко зашептала она. – Тоже мне, нашелся старый ворчун. Да кто он такой?
– Наверное, хозяин трактира. – Бетти припомнила имя, которое назвал Тодд, когда они в первый раз гуляли по Пендлвику. – Брутус Крэбб.
– Вид у него такой, будто он на завтрак пчел наелся, – заметила Чарли.
– А на обед – ос, – подхватила Бетти.
Они прошли под свисающей с потолка метлой, разломанной надвое, и Бетти вспомнила заколдованную метлу, с помощью которой мисс Уэбб пыталась ее спровадить.
Бабушка сидела в темном углу за липким столом. Сначала Бетти показалось, что компанию ей составляют только пустые стаканы из-под виски (и один недопитый в руке), но потом она заметила за деревянной перегородкой взлохмаченного старичка, который сосредоточенно всматривался в свое пиво и кивал какому-то бабушкиному рассказу.
– Бабушка! – резко окликнула Бетти. – Ты что здесь делаешь?
Старичок подскочил и всхрюкнул. Оказывается, он не слушал бабушку и не смотрел в стакан, а просто напился и задремал. Снова свесив голову, он привалился к бабушкиному плечу.
– Выпиваю, – заплетающимся языком проговорила бабушка и приподняла стакан. – Завожу друзей.
– Выпиваешь? – Бетти вспыхнула и обвела рукой пустые стаканы. – Жажда замучила, да?
– Ай, ну не шуми. – Бабушка пьяно похлопала по сиденью рядом с собой. – И отцу не говори, что я тут была.
– Мне и не придется, – огрызнулась Бетти, отказываясь садиться. Она хотела, чтобы бабушка ее выслушала и все поняла, но шансы на это были исчезающе малы. – Он как на тебя посмотрит, так сразу увидит, что ты в стельку.
– Не следишь ты за языком, – пробормотала бабушка, пристыженная – хоть на это ей совести хватило. – И никогда не следила.
– И не буду, – сказала Бетти.
Ей было досадно, и тревожно, и страшно. Нужно, чтобы бабушка поверила, чтобы помогла, но сейчас она явно была не в том состоянии, чтобы вступать с кем-то в схватку – особенно магическую. Она бы даже с конфетной оберткой сейчас не совладала.
– Что случилось в «Сахарной голове»?
Бабушка грустно икнула:
– Меня не взяли на работу.
– Я догадалась. Но почему? Женщина за прилавком, кажется, не обрадовалась, когда я тебя упомянула.
Бабушка помрачнела, потянулась за стаканом и залпом выпила остатки виски, пролив часть на стол.
– Что-то там насчет пепла в мороженом.
– Пепла? – переспросила Бетти.
– Ох, бабушка, – с укоризной протянула Чарли. – Ты же не курила за прилавком, правда?
– Всего одну затяжечку, подумаешь! Максимум две.
– Да не может быть! – воскликнула Бетти.
– А нечего было оставлять меня одну, – запротестовала бабушка. – Самое загруженное время, а она вечно куда-то исчезала и бросала все на меня, лентяйка эдакая!
– Она, наверное, тебя проверяла, – сердито сказала Бетти. – Хотела посмотреть, как ты справишься.
– Ну, я разволновалась. А когда я волнуюсь, я курю. Вот так и справляюсь. Все, хватит меня пилить.
– Ладно. – Бетти подавила раздражение.
Если уж по правде, трудно было представить бабушку где-то кроме как за трактирной стойкой. Чтобы она разносила тортики в чайной и мило улыбалась посетителям? Да она скорее трубы будет чистить!
– Я же не ругаться пришла. Нам нужна твоя помощь.
Бабушка сонно моргнула:
– Выкладывай.
– Флисс, – выпалила Бетти. – Флисс в беде.
Бабушка выпрямилась. Взгляд стал сосредоточеннее. Она толкнула старичка, прикорнувшего у нее на плече, и тот завалился в другую сторону.
– В беде? Небось из-за парня, который за ней приударил?
– Что? Он ее ударил? – с ужасом переспросила Чарли.
– Я бы сказала, они оба друг за другом приударили, – продолжила Бетти. – И нет, бабушка, Тодд ни при чем.
Она нерешительно огляделась. Бетти было отлично известно, что в трактирах даже у стен есть уши. Но где еще это обсуждать? Уж точно не дома.
– Давай, валяй дальше, – нетерпеливо сказала бабушка. – Что она сделала?
– Ничего, – тихо ответила Бетти. – Зато с ней кое-что сделали – и со всеми нами. – Она достала из кармана соломенные фигурки и показала бабушке, не вынимая их из складок юбки. – Вот, смотри. Я… я сегодня нашла в «Наперстянке».
Бабушка, насупившись и слегка покачиваясь, уставилась на них.
– В «Наперстянке»?..
– Где живут мисс Пальцехват и миссис Легкокрыл, – напомнила Бетти.
– Скорее уж миссис Лютокрыл, – мрачно добавила Чарли.
– Эти фигурки – мы. – Бетти показала на завязанные глаза у двух кукол, на фигурку Флисс, обмотанную плющом. – Флисс пытаются заколдовать, и так, чтобы мы не заметили.
Она вспомнила ночную встречу с Флисс в тайной комнате: как сестра смотрела перед собой застывшим взглядом, как лепетала слова песни, которой не знала. Ее околдовали. Бетти до сих пор не разрешала себе об этом думать, но знала, что это правда.
– А что хуже всего – кажется, у них получается. Бабушка, надо что-то делать, пока не поздно!
Глава 18
Катитесь отсюда!
Бабушка снова икнула:
– Заколдовать Флисс? Кто ее пытается заколдовать? Если это очередная твоя дурацкая игра, Бетти…
– Это не игра, бабушка, – прошептала Чарли и украдкой огляделась. – Это взаправду. В Пендлвике есть ведьмы. Злые.
– Кажется, игра в невидимую крысу мне больше нравится, – буркнула бабушка.
