— Не много ли ты берёшь на себя, сынок? — резко спросил Сафронов. — Так можно лишиться должности.
— Можно, — согласился Алекс, — но пока должность при мне, и я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы обеспечить защиту компании, её сотрудникам и пользователям.
— Даже в ущерб своей карьере? — переспросил Николай Николаевич.
— Даже так, — подтвердил Липатов, не отводя взгляда от архитектора.
— Не забывайтесь, молодой человек, Вы стали начальником безопасности недавно, и совет директоров Вас слушать не станет, — продолжал прессовать старик.
— Николай Николаевич, давайте говорить начистоту, — не сдавался Алекс, и мне показалось, что его голос стал низким и хриплым, прямо как у отца, — за два года работы Михаил Сергеевич Липатов не раз доказывал свою компетенцию и решительность в вопросах защиты компании и её интересов. Мне достаточно одного клика мышки, и отец поднимет всю службу безопасности на ноги, после чего разговаривать с Вами мы продолжим в уже моём кабинете.
— Липатов, ты смеешь мне угрожать? — возмутился Сафронов. — Я был архитектором Эпсилиона, когда ты ещё не родился, мальчишка.
— И всё же, либо Вы сейчас отвечаете на мои вопросы, либо я объявлю угрозу безопасности. Появились подозрения, что программа «Копилайф» каким-то образом связана с гибелью людей в Эпсилионе, и пока я не получу необходимую информацию, подтверждающую или опровергающую данные опасения, я полностью заблокирую операции Системволд в Сети, на это моих полномочий вполне хватит.
— В преддверии выхода нового софта Логинов не позволит тебе такую вольность, — решительно заявил Сафронов.
— Именно в преддверии выхода нового продукта я должен удостовериться в его безопасности для пользователей, — парировал Липатов. — И я смогу убедить совет провести скрупулёзное расследование до выпуска софта на рынок.
— Хорошо, — примирительно развёл руками Главный архитектор, — не знаю, какую конкретно угрозу ты нашёл в забытой программе, но я уступлю твоему рабочему энтузиазму при условии, что и ты поделишься своими мыслями по этому делу.
Алекс согласно кивнул, предлагая Сафронову, быстрее начать рассказ. Главный архитектор помедлил минуту, а затем вздохнув начал повествование:
— Разработкой «Копилайф» занимались ещё при жизни Лифмана, основателя Эпсилиона. Основное назначение её состояло в том, чтобы создать цифровой клон мозга пользователя, который бы полностью содержал параметры личности человека и мог существовать в виртуальной реальности самостоятельно, без контроля своего прототипа.
— Подождите, — остановил его Алекс, — такие программы пытались создать около тридцати лет назад, но затем разработки свернули, признав их неэффективными. Слишком много параметров у человеческого мозга, ни один современный компьютер не способен к столь сложным операциям.
— Да, ты прав, — подтвердил Николай Николаевич, — даже при максимальном переносе параметров человека бот выполняет только лишь набор стандартных действий, ведь просчитать на сто процентов поведенческую реакцию человека в ситуациях, выходящих за рамки привычных действий, не может ни одна машина. Но это никак не связано с мощностью или программным обеспечением современных компьютеров, причина в том, что мы до конца ещё не знаем свойств человеческой психики.
— Зачем тогда Лифману были нужны эти разработки? — поинтересовался Липатов.
— Создатели Эпсилиона хотели населить пространство города не ботами для выполнения основных операций, как происходит сейчас, а цифровыми клонами людей. Они могли бы жить здесь, в виртуальной реальности, собственной жизнью и работать на благо человечества. Именно в этом изначально состояла цель программы «Копилайф». Нам не нужны были сложные алгоритмы, повторяющие и просчитывающие действие пользователя, мы наделили наши цифровые клоны возможностью самостоятельно принимать решения, опираясь на знание характера своего создателя.
— Но проект воплотить в жизнь не удалось, — констатировал Алекс.
— Увы, не удалось, — подтвердил Главный архитектор, — нам просто не хватило памяти. В то время Эпсилион только начал развиваться, и количества задействованных серверов едва хватало, чтобы удержать сам город с его основными функциями, а привлечение новых клиентов постоянно увеличивало нагрузку. Одна цифровая копия требовала десятков тысяч терабайтов памяти, а если внедрять её в город, то необходимы ещё сотни тысяч терабайтов, обеспечивающих среду обитания цифрового клона.
— А сейчас хватает ресурсов? — вклинилась в разговор я.
— Да, при современных мощностях реализовать проект Лифмана вполне возможно, но это потребует больших финансовых затрат. После смерти основателя Эпсилиона и распада корпорации Виртуалреалити, отделившаяся от нас компания КоСекюрити закрыла все работы по «Копилайф», посчитав их неоправданно дорогими.
— А Системволд продолжила работать над проектом? — сообразил начальник безопасности.
— Видоизменив первоначальную цель, мы продолжили писать программу. Мы понимали, что содержать постоянных цифровых клонов невыгодно, и, преобразовав алгоритм таким образом, чтобы клон появлялся в Сети на короткое время, мы сократили объём необходимой рабочей памяти. Именно в таком виде «Копилайф» планировали продавать конечному потребителю.
— То есть был написан софт, позволяющий пользователю создавать свою цифровую копию, способную выполнять функции хозяина, допустим, пока он спит или отдыхает, — в отличие от меня, Липатов сразу же понял, какое практическое применение могло иметь такое приложение.
— Да, — подтвердил Главный архитектор, — и ты можешь догадаться, какие это сулило прибыли компании, если бы она выпустила данный продукт на рынок.
— Боюсь себе представить, — присвистнул Алекс. — Приложение непременно купили бы большинство пользователей Эпсилиона, ведь это позволит в несколько раз оптимизировать работу. При искажении времени в виртуальной реальности выход сотрудника даже на обед приводит к колоссальным убыткам предприятий.
Алекс был настолько поражён, что на минуту замолчал. На его лбу появились несвойственные ранее морщины, он о чём-то глубоко задумался. Вероятно, просчитывал возможности, которые давала «Копилайф». Я не выдержала столь долгой паузы и спросила сама:
— Но почему же программу так и не выпустили?
— В ней оказалась ошибка, которую нам не удалось исправить, — сообщил Сафронов.
— Какая именно? — насторожился Липатов.
— После нескольких копирований данных личности у пользователей начинались проблемы с психическим здоровьем, — нехотя признался Николай Николаевич.
— Проще говоря, они сходили с ума? — догадался Алекс.
Главный архитектор не стал отрицать неприятный факт и согласно кивнул.
— И эту ошибку никак не удалось обойти? — мне не верилось, что огромный штат работающих на компанию программистов не смог справиться с таким побочным эффектом.
