Любовь – не чудо. Это опция, ждущая нашей активации, а не сигнала Вселенной. Это наш осознанный взрослый человеческий выбор – жить или в любви, или в морозильной камере разочарований. Это прямое отображение того, чем мы себя наполнили. Потому что любовь намного шире происходящего между двоими людьми. Только она исцеляет нашу уязвимость.
* * *
У близости одно направление – вверх. Все истории про то, как все красиво начиналось, а потом некрасиво обрушилось, – не о любви. О потреблении ее авансов, которые не отработали. Почему? Потому что в красивое начало вкладываться не надо. Это и есть аванс любви, в котором все мы прекрасны и притягательны своей неузнанностью, тайной, эротической новизной. На этом держится страсть, быстрое утоление одинокого голода, иллюзия отношений. Как поесть на вокзале: когда особо не выбираешь и вгрызаешься в горячий гамбургер, который в первый момент кажется восхитительным, а потом появляется сытость и неизбежное разочарование от неполноценности полученного.
Любовь же всегда стремится к близости. А что такое близость, если не бережное узнавание? Узнавание, которое неизбежно идет вверх, потому что человек – пусть и маленькая, но Вселенная, и узнать его полностью невозможно, на это уходят годы.
Да, любовь содержит и свою дозу необъяснимого, потому что мы никогда до конца не поймем, почему именно этот человек, а не другой. Но все остальное – это те дороги, которые мы осознанно прокладываем друг к другу. Вот почему любовь, протянувшаяся во времени, – это очень зрелое чувство.
Нужно очень многое иметь внутри себя, чтобы терпеливо и бережно принимать своего избранника. Чтобы не играть с ним в дешевые игры. Чтобы не иметь потребности при малейшем разочаровании отправляться на поиски кого-то другого. Чтобы решать возникшие проблемы в диалоге, а не в чужой постели. Чтобы брать свою долю ответственности за происходящее. Чтобы понимать простую вещь: даже взаимному удовольствию надо учиться, а не думать, будто все само получится. Чтобы доверять, а не контролировать. Чтобы не додумывать в удобную для себя сторону, а уметь слышать.
Понимаете, даже то самое знаменитое умение молча понимать друг друга – это только итог очень долгих и умных разговоров, а не «магия любви». А для этого тоже нужна зрелость.
Нескончаемые поиски идеального человека или нескончаемые же попытки поломать под себя уже имеющегося рядом – это не проблема отсутствия «настоящих мужчин и настоящих женщин», а проблема тех, кто хочет остаться ребенком за чужой счет.
Знаю как практик, что наибольшая склонность к изменам и к неумению конкретизировать свой выбор присуща, парадоксально, не самым «сексуально одаренным», а хроническим носителям эмоциональных памперсов, у которых всегда «игрушки скучные».
Когда ты любишь человека и вкладываешься в близость с ним, получая на это полноценный отклик, то с каждым годом любишь его все сильнее и глубже. И вы никогда не превращаетесь в едва терпящих друг друга соседей, которым просто деться некуда из бытового совместного болота. Я знаю и вижу такую любовь. Хотя обесценить ее неверием куда как легче, чем создать…
* * *
Люди, которые нас не любят, необходимы нам для того, чтобы мы запоздало выучили урок о том, что без взаимности нельзя. Вернее, можно, но будет холодно, жалко, больно… Чтобы мы перестали соотносить недосягаемость и равнодушие притягательных для нас людей с невольной черствостью наших бедных на эмоции родителей, об которых мы стучались своей непонятливой детской душой и пытались угодить, принося им картинки, застилая постели и убирая игрушки. И скупое их и редкое одобрение казалось высшей наградой, ради которой нам не жаль было ничего и которую мы по сей день пытаемся повторить, стоя на обочинах уже чужих жизней.
Чтобы мы утратили иллюзию о том, что нас, хороших, светлых, добрых, нельзя не любить. Можно. Можно просто не войти в чужую зону восприятия – или войти, но оказаться не у дел. Можно принести много, но так и остаться у порога со своими дарами. Не потому что мы плохие, а потому что ждали не нас. Имели полное право. Как и мы, собственно.
Чтобы мы поняли, как это прекрасно, когда люди стремятся друг к другу, когда они друг другу рады, когда ни одному из них не надо ничего выпрашивать и доказывать.
И как нелепо думать, будто любовь может соединить нас с людьми, которые дают нам только один опыт – отсутствия в нашей жизни и невпускания в свою.
Без взаимности нельзя. Не только в любви. Вообще во всем, что происходит между нами в этом мире. Взаимность – тот критерий, который формирует здоровое окружение, а ее отсутствие – критерий, который на низшем уровне приводит к ущербным играм во врагов, а на высшем – дает понимание, что мы не лучше и не хуже друг друга, просто остаемся чужими и соприкасаться нам ни к чему.
А если вдруг мы ловим себя на том, что люди интересны нам лишь до мгновения их завоевания, то дело совсем не в людях, а в том, что мы самих себя способны положительно воспринимать лишь в состоянии победы. И относимся мы к себе по принципу плохих родителей, у которых ты хороший только тогда, когда пятерку получил. Стоит ли оно того?
Быть может, лучшее, на что мы способны, дается нам лишь тогда, когда мы поднимаемся до взаимности, а не опускаемся до невротических страданий?
* * *
Если обойтись без несомненно красивых сказок о предназначенности друг другу и если решиться вырасти из мифов о любви в качестве волшебства, где все происходит само собой, то окажется вдруг, что все лучшее, случающееся между нами, держится на осознанном или неосознанном эмоциональном внимании. Что это такое? Это способность заботиться о близких людях не только на чисто бытовом уровне, который на самом деле вторичен и перекрывает больше чисто житейские потребности, но и на первичном – эмоциональном.
Потребность понимать состояние любимого человека, ребенка, друга, любого другого неизменно сопряжена со стабильным вниманием к ним. Потому что это и есть любовь.
Замечать актуальные эмоции – те, которые прямо сейчас, знать как сложившиеся, так и новые реакции на них, заменить собственнический контроль на эмпатичное наблюдение, настроиться на диалог, соответствующий ситуации, выстроить подходящую линию поведения, обрести устойчивую близость… В общем, учиться чувствовать живого человека, а не придумывать несуществующего.
И честно отказаться от тщеславия верить в то, что ты знаешь человека как облупленного, только потому, что принял за знание свое сложившееся о нем субъективное мнение.
Заморочно? Вполне возможно. Но не думаю, что более заморочно, чем выматывать друг друга бесконечной попыткой выяснить отношения, прямыми трансляциями токсичных обид, запредельной придирчивостью, детским желанием верить, что тот, кто любит, догадается, телепатически считает наши неозвученные запросы, оправдает все наши ожидания и ежедневно будет делать лишь то, чего мы хотим.
Я не раскрываю никаких сакральных секретов и не играю в манипулятивные маркетинговые игры из низкопробного разряда «узнай 7 способов сделать человека твоим». Нет таких способов, кроме психологического и физического насилия в виде манипуляций, абьюза, запугивания. Но даже это делает человека не «твоим», а порабощенным тобой.
