— Ему обязательно быть голым? — спросила я, некстати зацепившись взглядом за идеальный по форме мужской зад и тут же отвернувшись, пока Тадиус не обратился ко мне передом.
Мои мысли пребывали в таком раздрае, что я не могла их контролировать. Нет-нет да обращала внимание на неуместные детали.
— Всё зависит от ваших желаний, госпожа, — объяснил Фаронис. — Прикажите — и он оденется.
— Спасибо, — я опустилась в ближайшее кресло и приняла бокал с водой из рук Тадиуса. — Оденься, пожалуйста. И ты, Ниан, тоже, — я посмотрела на парня.
— Ох, госпожа... — управляющий удручённо покачал головой.
— Что не так? — напряглась я.
— Это ведь ваше имущество. Благородной госпоже не пристало говорить такие слова рабам.
— "Спасибо" и "пожалуйста"? — предположила я.
Управляющий склонился надо мной и заговорил, проникновенно глядя мне в глаза:
— Вы Сабрина Вангангер, единственная дочь Ксандра Вангангера, Смотрителя Первой Сферы Лазарии. Сейчас вы находитесь в своей столичной резиденции. Это ваше основное место жительства. Весь дом, предметы и рабы принадлежат вам. Выше в праве владения ими только господин Ксандр.
Очевидно, значимость имело каждое слово, потому что Фаронис проговаривал их медленно и с чувством.
— Первый приступ случился с вами полгода назад. Сегодня третий по счёту. Вы теряете память, забываете свою жизнь и всех, кого знали. На место утерянных приходят ложные воспоминания. Это следствие несчастного случая, который спровоцировал первый приступ. Доктор и ваш отец объяснят лучше.
— Ложные воспоминания? Что за бред? Говорю же: я не та, за кого вы меня принимаете. До того, как попасть сюда, я жила другой жизнью и помню её в подробностях. Я тяжело болела и умерла. Тут речь скорее о переселении душ.
— Госпожа Сабрина, это невозможно. Скоро вы убедитесь в правдивости моих слов. Вам станет лучше, воспоминания начнут возвращаться. Главное — открыться для них, а не сосредотачиваться на обманках. Впрочем, тут я не эксперт. Моя задача быть рядом с вами и помогать во всём.
— Нет... — я отчаянно помотала головой, но получила лишь сочувственный взгляд.
— Вы справитесь, госпожа, — утешил Фаронис.
Мне бы его уверенность!
Глава 2
Доктор Манталь был похож на богомола-призрака. Чрезвычайно худой и высокий, он носил строгий тёмный костюм, слишком тесно облегавший его тощее тело. Казалось, что такой наряд должен сковывать движения, однако действовал доктор с грацией хищника. Его белоснежные волосы — не седые, а именно белые — волнами спадали на плечи, кожа тоже была неестественно-бледной, будто раскрашенной мелом. Я не могла понять, сколько ему лет. Не старик, но человек в возрасте. Взгляд его водянисто-голубых глаз был внимателен и цепок.
С собой он принёс медицинский саквояж, из которого извлёк три эластичные чёрные ленты. Одну натянул мне на голову, две другие — на запястья. Ленты плотно прилегали к коже, на левой руке — выше браслета. Ни проводов, ни дополнительных деталей это оборудование не имело. Затем доктор надел очки, в оправу которых вместо стёкол были вставлены толстые окуляры, и замер, направив их на меня.
Минут пять ничего не происходило. Моё недоумение нарастало, но вопросы я придержала, дождавшись врачебного вердикта:
— Что ж, картина мозговой активности такая же, как в предыдущие разы. Органических повреждений нет. Следовательно, и мои рекомендации не изменятся. О долгосрочных последствиях судить пока рано, как и прогнозировать следующие приступы. Промежуток между ними увеличивается. Это может быть хорошим знаком. Что последнее вы помните, госпожа Сабрина?
— Я умерла.
— Каким образом?
— Вирусная инфекция. Я лежала в больнице, но состояние ухудшалось. Меня не спасли. И моё имя не Сабрина.
— Как же вас зовут?
— Ирина Вячеславовна Громова.
— Постарайтесь как можно меньше сосредотачиваться на этом имени. Оно не ваше. Это ложное воспоминание.
Опять двадцать пять!
— Вы ошибаетесь. У меня за плечами жизнь длиною в тридцать лет, которую я прекрасно помню.
— Она вам нравилась?
— Жизнь? Она была моей!
— Семья, муж, дети?
— Отец, сестра и племянник. Мама умерла. Замужем я была недолго, и детей мы не завели.
— Ваше положение, благосостояние?
— На жизнь хватало. Я работала в музее. Ничего выдающегося.
— Проблемы с законом?
— Что?! Не было никаких проблем!
Вопросы доктора Манталя, сперва вполне логичные, свернули в странное русло.
— Какие отношения были между вашей планетой и Коалицией сильнейших миров?
— О чём вы говорите?
— Вы в курсе, что такое Сферы сопряжения?
— В первый раз слышу.
— Весьма, весьма занятно, — заключил доктор.
— Почему ложные воспоминания госпожи так сильно разнятся? В прошлый раз мы слышали совсем другую историю. И в первый раз тоже, — проговорил Фаронис.
Пока доктор работал, управляющий ожидал в стороне и открыл рот только сейчас.
— Во время несчастного случая в её мозг поступило слишком много разрозненной информации. Фрагменты данных, из которых можно было бы составить десяток жизней. Чудо, что госпожа не погибла от перегрузки. К несчастью, это единственный известный инцидент подобного рода. Я повторю то же, что говорил вам и господину Ксандру. Лучшее, что мы можем сделать, это наблюдать.
— Что за несчастный случай со мной случился? — спросила я.
— Поломка в бассейне грёз во время вашего погружения, — дал малопонятное объяснение Фаронис. — Дождитесь возвращения отца. Он сам захочет посвятить вас в подробности.
— А пока придерживайтесь моих рекомендаций, — снова заговорил доктор Манталь, снимая с меня ленты, назначение которых так и осталось непонятным. — Новые впечатления должны быть дозированными. В первые дни не следует покидать дом. Отвлекайтесь от ложных воспоминаний и сосредотачивайтесь на настоящем. Радуйте себя всеми доступными способами. Я также оставлю успокоительное, чтобы ваш сон был крепким.
Он достал из саквояжа флакон с прозрачной жидкость.
— Двадцать капель на ночь и в моменты чрезмерного возбуждения.
— Мои воспоминания не ложные. Я никогда не была здесь, не видела вас и других людей.
Не знаю, зачем я продолжала упорствовать и пыталась это доказать. Вряд ли из-за желания быть честной и не покушаться на чужое, скорее из страха. Проклятый доктор при участии Фарониса посеял во мне зерно сомнения. Пока оно не давало ростков, но кололо сознание жёсткими чешуйками.
