Они сделали заказ и выпили вина. Он внимательно наблюдал за ней, когда она откинулась в кресле.
- Приятно побыть вдали ото всех, - признала Антониетта. - Хорошо, когда на тебя не смотрят.
- Когда мы вошли, все смотрели на вас, - сказал Раф. - Вы прекрасно выглядите.
- Спасибо, - ответила Антониетта. - Это из-за платья.
- Поверьте, дело не только в платье. - Раф расслабился впервые за долгое время.
Великолепный ресторан, спокойная атмосфера. Приятно ломать хлеб и макать его в масло и наслаждаться едой…
Сейчас Антониетта не его горничная, а значит, можно задавать ей вопросы.
- Что у вас случилось с родителями?
Антониетта посмотрела на восхитительного мужчину, портить настроение которому не хотелось.
- Я не желаю утомлять вас этим, Раф.
- Тогда опишите ситуацию кратко.
- Я должна была выйти замуж, - сказала Антониетта. - У меня очень много родни в соседних деревнях, и у моего отца очень хорошие связи. - Пауза. - Извините, вам нужна короткая версия.
- Говорите все, что считаете нужным.
Она округлила глаза, потому что Раф вел себя так, словно ему была интересна ее жизнь.
- Я никогда никому не рассказывала об этом. Впрочем, все уже обо всем знают…
- Они знают вашу версию событий?
- Нет. - Она покачала головой и на мгновение задумалась. - Нет, - повторила она, потому что даже Аврора не знала всей правды. - В тот день, когда мне исполнилось двадцать один, мне сказали, что я выйду замуж за троюродного брата Сильвестра.
Антониетта обнаружила, что, как правило, на это откровение было две реакции: легкая гримаса дискомфорта или кивок согласия. Словно она была обязана выйти замуж за родственника, чтобы деньги остались в семье.
Она посмотрела на Рафа, чтобы оценить его реакцию. Он не гримасничал, не кивал, а только терпеливо слушал.
Она опустила глаза.
- В последнюю минуту я решила, что не смогу выйти замуж, и сбежала.
Он взял ее за руку.
- Антониетта, можно услышать расширенную версию?
Она тихонько рассмеялась, но скорее из-за удовольствия от его прикосновения.
- Я бросила его у алтаря. Я сбежала.
- В свадебном платье? - Он по-прежнему держал ее за руку.
- Нет. Я надела джинсы и вылезла из окна своей спальни. Мой отец ждал на улице, чтобы отвезти меня в церковь. К тому времени, когда он понял, что я сделала, я уже была в поезде.
Подошел официант. Рафу захотелось его прогнать, потому что он помешал их беседе. Однако для Антониетты это показалось передышкой.
Они начали ужинать, и Раф понял, что Антониетта обрадовалась возможности не рассказывать о себе.
Женщины, с которыми он обычно встречался, с радостью говорили часами только о себе. А потом они небрежно спрашивали, знает ли он то-то и то-то, и определяли, может ли он поговорить с ними. Далее они потягивали шампанское и притворялись, будто оно ударило им в голову, не переставая желать вырваться вперед, быть замеченными и войти в высший свет.
О да, Раф хорошо знал их игру, потому что снова и снова он позволял им играть в нее. И даже когда он говорил им, что их отношения ничем не закончатся, женщины заявляли, будто он им нравится. Очень-очень нравится.
И это якобы никак не связано с его королевским статусом.
Он посмотрел на Антониетту, которая закрыла глаза, признаваясь, что паста божественно вкусная.
Было приятно сидеть в тишине. И узнавать больше о ком-то другом.
- А почему вы передумали?
- Потому что не я решала выйти за него замуж, - сказала Антониетта. - Он был завидным женихом в деревне.
- Был?
- Он женился и уехал оттуда, но тогда он был звездой Силибри. Веселый, обаятельный, трудолюбивый. Все любили Сильвестра. Мой отец считал его отличной парой для меня.
- Но?…
Антониетта не знала, как ответить. Как сообщить Рафу, что поцелуи Сильвестра оставляли ее равнодушной, а его ласки были слишком грубыми? И что она была в ужасе, оставаясь с ним наедине.
Ее останавливала не преданность Сильвестру и не сдержанность. Она испытывала замешательство от близости Рафа, который снова взял ее за руку.
- Вы виделись с ним после этого? - спросил Раф, когда она отказалась пояснить, что именно в Сильвестре заставило ее передумать.
- Нет. Когда я приехала в Париж, я написала ему письмо и попросила прощения. Он не ответил, и я не виню его.
- А ваши родители?
- С тех пор они отреклись от меня. Я не просто их опозорила, а поссорила родню. По-моему, они никогда меня не простят.
- Вопрос в том, простите ли вы их.
- А что мне им прощать?
- Антониетта, я уверен, у вас были причины для побега. - Она промолчала и густо покраснела. - Итак, я прав.
- Они не должны были знать, - ответила она, горячо защищая своих родителей, но Раф оставался равнодушным.
- Я знаю вас всего несколько дней, - произнес он. - У вас были свои причины для побега, в этом я не сомневаюсь.
Антониетта сглотнула, отпила вино и снова сглотнула.
- Расскажите мне, в чем дело, - предложил он.
- Зачем? - возразила Антониетта. - Вы завтра уезжаете.
- Вот поэтому я - идеальный слушатель, - сказал он. - Мы с вами больше не увидимся.
Антониетта колебалась.
- Однако, если вы не хотите больше говорить о себе, вы можете спросить обо мне, - предложил он. - Или, может быть, вы уже все знаете?
- Я ничего о вас не знаю, - призналась Антониетта. - Кто-то из персонала пытался мне сказать, но я не желаю сплетничать и не задаю лишних вопросов.
- Задавайте мне любые вопросы, - произнес Раф. Хотя он очень старался сохранить конфиденциальность, велика вероятность того, что Антониетта узнает, как ужинала с принцем-плейбоем.
- Вы ответите на все вопросы? - осторожно спросила она.
- Этого я не обещаю. - Раф решил назвать ей только свой титул.
- Откуда у вас синяки?
Он удивленно поднял брови.
- Я катался на лыжах.
- Несчастный случай?
- На самом деле нет. Это мое безрассудство.
- Ой. Значит, вы приехали в Силибри выздоравливать?
- Я здесь, чтобы немного отдохнуть, - сказал Раф.
- И вы не женаты?
- Я уже говорил вам, что не женат.
- А у вас есть девушка?
Раф стиснул зубы.
