Кая нехотя кивнула. Я помог ей снять броню, а потом и рубашку задрать. Она морщилась от боли, но молчала.
— Порез не глубокий, но неприятный, — резюмировал после осмотра Резано. — За пару минут управлюсь. На, выпей.
— Что это? — с подозрением спросила Кая, глядя на крышку с красной маркировкой.
— Легкое болеутоляющее, бодрящее средство, ускоряющее восстановление энергии.
Пока Резано занимался Каей, я подошёл к бочке с водой и умылся. В голове чуть прояснилось. Мимо нашей палатки носились солдаты, но никому до нас не было дела. И это хорошо. Реши кто к нам подойти, лично я бы напрягся.
— Ты Халу не встретил? — спросил я у парня.
С неё станется тоже выйти нас искать.
— Не думаю, что её сейчас выпустят.
— До синевласки родне есть дело? — спросила Кая.
— У неё сложные отношения с родичами.
— А у тебя, безрукий? Твоих родичей видела. Чуть не прибил их жнец, представляешь? Хорошее было бы зрелище.
— Да? — заинтересовался парень. — Хотел бы я на это посмотреть. Расскажешь, как это было?
— Ладно, вы пока болтайте, — вмешался я в их разговор, усаживаясь возле костра, которого никто не разжигал. — А мне нужно кое-что сделать.
Эта двоица синхронно кивнула, заставив меня усомниться, а не перестарался ли, налаживая между ними мосты. А то сговорятся ещё. Будут шутить надо мной постоянно.
Пока они болтали, я погрузился в медитацию.
Черную кляксу нашёл моментально. Она прицепилась к энергетическому ядру, тянула усики к средоточию, но что-то ей мешало.
— Действительно, что? — хмыкнул Герцог.
Я попробовал собрать энергию и ударить по кляксе. Стало лишь хуже. Пусть совсем каплю, но она прибавила в силе.
— Ещё немного таких экспериментов, и мы оба сдохнем, — сухо заметил старик.
— Если не хочешь помогать, то помолчи.
Герцог замолчал. Значит, не всё так серьезно, либо он уверен, что успеет вмешаться.
Несколько минут я рассматривал кляксу, изучая её своим даром.
А что, если…
— Стой, — остановил меня Герцог.
Проняло его всё же. Я хотел создать копье из энергии, задействовать внешнее таинство и ударить по этой гадости.
— Во-первых, так ты скорее навредишь себе. Во-вторых, эту штуку можно использовать.
— Как же?
— В пустую ночь, как магнит.
— Кхм… То есть ты хочешь сказать, что в пустую ночь я буду притягивать духов?
— Именно так.
— Да это смерти подобно!
— Возможно. Но ещё ведёт к усилению и обогащению.
— Пустой путь выгоден тебе, — припомнил я.
— Именно. Поэтому я и готов помочь.
— Ладно, старик. Мы оба знаем, чем этот разговор закончится. Что ты предлагаешь?
— Это хорошо, что ты быстро принял решение. Нужно изменить проклятие до того, как явится Давид Пустой. Потому что, если изменишь проклятие после, это будет выглядеть слишком подозрительно. Нужно провести ритуал. Требуется пламя и эссенция.
— У меня их нет.
— Зато у Каи есть, которая стояла у тебя за спиной и собирала трофеи, пока кое-кто геройствовал.
— Как бы не спалиться перед ней.
Вздохнув, я вынырнул из медитации.
— Кая, — позвал тихо. — Передай незаметно то, что собирала.
Девушка сверкнула глазами, но подчинилась. Коснулась моей ладони и вложила в неё эссенцию.
— Засунь руку с ней в огонь и подержи так. Как скажу, глотай, — скомандовал Герцог.
Нехотя я подчинился. Думая в этот момент о том, что это может быть обманом. Правда, каким-то сомнительным. Я и сам видел, что делает проклятие. Не было сомнений в том, что оно вредит мне, и, если запустить ситуацию, она усугубится.
Спрятав эссенцию, занялся разведением огня. Резано и Кая посматривали за мной, но и по сторонам глядеть не забывали.
Не лучше ли дождаться Давида Пустого и услышать его вердикт? Кому я доверяю больше? Хотя чего это я. Вопрос неправильный. Кому я не доверяю больше? С одной стороны Темный Герцог, чья дурная слава гремела на всё королевство, запертый в моём теле. С другой — Кристиан Изгоняющий, Давид Пустой и Церен Скрытный.
В момент нападения Кристиан куда-то отлучился. Давид тоже пропал. Если он здесь, в лагере, это вызывает ещё большие вопросы, нежели если он где-то в другом месте пропадает. С Цереном тоже не всё так гладко. Зачем он потащил меня в пекло? Так верит в меня? Или знал о проклятии, и меня так решили подставить, осадить?
— Ты кое-что забываешь, — вставил Герцог. — Таинство перемещения в новое тело. Об этом могли узнать.
— Уничтожить записи перед побегом ты не догадался?
— Умный какой. Тогда была сложная ситуация. Прими как данность — Кристиан и урсувайский герцог в курсе таинства.
Дерьмо-то какое. Если они в курсе, тогда будут учитывать, что Темный Герцог может возродиться. Да и его дочка тоже. Её труп ведь не нашли.
— Нашли, почему нет, — удивился старик. — Прошлое тело оставляется, а это простой способ инсценировать смерть. Под подозрением будут все те, кто в теории мог иметь доступ к таинству.
— А ты ещё кому-то рассказывал?
— То, что сам никогда не опробовал? Нет. Кая оказалась хитрее остальных, — с какой-то даже затаённой гордостью сказал Герцог.
Во что я ни капли не поверил. Мастер эмоций мог играть ими, как захочет.
Ну да ладно. Кристиан и его соратники могут быть настороже. Бдительно смотреть за всеми подозрительными личности, что неожиданно показывают те таланты, которых у них быть не должно. Если так, то я подставился. Кая тоже. Из-за своей эмоциональности показала больше, чем есть.
Вот и причина от нас избавиться. Или поставить в ситуацию, когда придётся проявить те знания, которыми мы владеть никак не можем. После чего нас прижмут к стенке и спросят, откуда секреты узнали? А мы такие — да как-то сами догадались. Нам в ответ: ну-ну, а давайте вас прикончим, на всякий случай.
Будет ли Кристиан добр, если заподозрит, что внутри меня скрывается Темный Герцог? Почему-то я сомневаюсь. Не потому, что старик меня накрутил, а потому, что не верю в абсолютную доброту и прощение тех, кто посвятил себя войне, сражениям и власти.
Как разжёг костер, сделал, что велел старик. Покров защищал от огня, так что было немного жарко, но обошлось без ожогов. В этот момент Герцог снова перехватил контроль над энергией и влил часть её внутрь эссенции, после скомандовав глотать.
Как только эссенция попала внутрь, она начала растворяться, и высвободившаяся сила столкнулась с проклятием. Что-то такое старик сделал, отчего то ужалось, потеряло силу и оформилось в шар.
