Дальше всё смешалось, превратилось в калейдоскоп. Кая билась, рычала, кидала таинства, защищалась. В какой-то момент стало непонятно, где свои, а где дороманцы. Чужая кровь попала девушке в глаза, один слипся, и не было времени его протереть. Кая пропустила удар — ей порезали бок, она застонала от боли, но драться не прекратила.
В какой-то момент её переклинило, и она была готова залюбить любого, кто попробовал бы приблизиться к Эрано. Предосторожность не лишняя. Один из пустотников, что пришёл убивать жнеца, получил нож в спину от предателя-усрувайца. Домаронцы хорошо подготовили эту операцию.
В какой-то момент противники кончились. Кая предупредила Эрано, что с дороманцами разобрались.
Когда прогремел взрыв, Кая тоже не удивилась. Просто ещё одна часть плана дороманцев.
Убедившись, что Эрано живой и останавливаться не собирается, уходить она тоже отказалась. Пока её друг геройствует, она будет прикрывать его спину.
Чего бы ей это ни стоило.
***
Обессиленный, я рухнул прямо на землю и резко вдохнул. Кажется, в бою забыл, как дышать. Тело прострелило болью — это была отдача за чудовищное напряжение. Пустые руки исчезли, и сейчас я был безобиднее овцы.
— Живой? — надо мной навис Сига.
— Вроде, — ответил я, пытаясь разобраться, почему дурак и кто меня поимел.
Бывают такие моменты, когда отчётливо понимаешь, что битва закончилась. Напряжение уходит, никто не хочет тебя убить. Нет этого щекочущего нервы чувства.
Этот миг уходящей угрозы разорвал чей-то крик рядом. Люди пострадали, и им требовалась помощь.
Ещё и Кая. Она подошла и направила клинок на Сигу.
— Не дури, девчонка, — сказал он недобро.
— Это ты не дури. Я баба нервная, могу и рубануть.
— Кая, спокойнее, — попросил я, поднимаясь и оглядываясь.
Туман ушёл и открылось место побоища. Пострадало куда больше солдат, чем казалось ранее.
— Сига, что здесь вообще случилось?
— Дороманцы напали, — ответил он, так же оглядываясь, как и я. — Если нужна медицинская помощь, иди в лагерь. В любом случае лучше иди туда и по сторонам поглядывай. А то мало ли, — выдал он с неопределенной интонацией. — А девчонку свою береги. Хорошая она баба.
Кая показала ему неприличный жест, на что Сига хохотнул и сплюнул кровь.
Только сейчас я заметил, что Кая ранена. Схватив её за руку, потащил с поля боя.
***
— Ты с каких пор заделался в долбаные герои?! — зло шипела Кая, пока возвращались.
— Да как-то само вышло, — понуро ответил я.
— Само вышло, — передразнила она, скорчив рожу. — Гребаным центром вселенной себя возомнил. Придурок.
И ведь ничего не скажешь в ответ. В чём-то она права.
Хотел спросить, что насчёт неё, но промолчал. После того разговора, перед нашим поединком, Кая пусть и медленно, через усилие, но менялась. А сегодня её действия говорили лучше всяких слов.
Она доверилась мне и осталась прикрывать спину.
— Как твоя рана?
— Жить буду, — проворчала она.
***
Черная грязь, что вывалилась из жнеца, пока они добирались до лагеря, полностью исчезла, впитавшись внутрь.
— Это проклятие, — пояснил Темный Герцог. — Пустое проклятие.
— Я умру?
Вопрос задал без эмоций. Внутри ощущалось лишь опустошение и усталость. Да и при Кае нельзя было показывать лишних чувств. Отчитывать она меня прекратила и злобно поглядывала по сторонам, давая всем понять, что если кто-то к нам сунется, то она за себя не отвечает.
Не лишняя мера, между прочим. С дороманцев станется заслать в лагерь убийц, которые подгадают момент и добьют тех, кто остался.
— Не сейчас, — прозвучал спокойный голос Герцога у меня в голове.
Это единственное, что ободряло.
— Тогда всё не так плохо. Старик, ты разбираешься и в проклятиях тоже?
— Я много в чём разбираюсь. Плюс долгой жизни.
— Расскажешь, во что я вляпался?
— Проклятие наберет силу в пустую ночь. Тогда и умрёшь.
— А если избегать пустых ночей…
— То не умрешь. Твоя энергосистема будет медленно деградировать, подпитывая проклятие.
— Не слышу в твоём голосе паники.
— В ней есть смысл? — равнодушно спросил старик.
— Тогда что-то мне подсказывает, ты знаешь, что делать.
— Знаю. Но позволь дать тебе возможность насладиться своей фатальной тупостью и наивностью.
Старик замолчал, а нас наконец-то пропустили через разрушенную стену. Пролом впечатлял. Как-то дороманцы умудрились разломать часть стены. С внешней стороны её вмяло внутрь, часть бревен разнесло в труху. Солдаты взяли этот участок под контроль, и потребовалось ответить на ряд вопросов, чтобы пройти внутрь.
После слов Герцога восприятие происходящего изменилось. Да и слова Сиги отзывались внутри. Давид так и не появился, часть практиков пустого пути умерли, а я, по идее, ценный кадр, не могу попасть внутрь лагеря, в безопасность. Удел одиночки, который не приписан ни к какому отряду.
Или делом в другом, в плохой организации и каких-то интригах, о которых я не знаю?
— Не нравится мне всё это, — проворчала тихо Кая. — Бардак.
Бардак или умысел. Я высматривал защитников, заметил пару человек, но на этом всё. Зато Резано нашёл. Парень ждал на пути к моей палатке, в той части лагеря, которая никак не пострадала.
— Ты опять во что-то влип, деревенщина, — сказал он утвердительно.
— Я не специально.
В голове бился один вопрос. Что происходит? Чего ждать дальше и не пора ли бояться, что меня используют в своих целях с летальным исходом?
«Опомнился», — рассмеялся старик.
Захотелось его послать, но уж в этих проблемах Темный Герцог не был виноват.
— Спасибо, что защитила этого дурня, — Резано посмотрел на Каю.
Та с серьезным видом кивнула, будто я маленький ребенок, за которым нужен пригляд.
— Вы шутить будете, или до палатки дойдем? — свёл я брови и посмотрел сердито.
— Ты лучше по сторонам гляди, а не глазки строй, — парировала Кая и первой зашагала в сторону палатки.
Резано же пристроился мне за спину. Ощущение, будто под конвоем иду. И когда только спеться успели?
— Позволь осмотреть твою рану, — предложил Резано, когда дошли. Не мне, само собой, а Кае.
— Сама справлюсь, — огрызнулась она.
— Мне это проще будет сделать. Я и травы прихватил, — потрогал он заплечный мешок, что тащил с собой. — Если надо, то и зашить смогу. Закалка у тебя хорошая, шрам за пару недель рассосется, следа не останется.
