— Хорошее число и месяц замечательный, осенний. У меня тоже — осенний, сентябрь, — проговорила я ничего не значащие слова, стараясь выбросить из головы всю эту дурь насчет знаков Зодиака.
Всю дорогу до Тверской я пребывала в рассеянной задумчивости. Володя даже несколько раз переспросил, все ли со мной в порядке. Наконец озабоченно предложил:
— Может, мне сесть за руль? Вас что-то сильно расстроило, и я никак не пойму, что именно. Я позволил себе что-то лишнее? — неуверенно предположил он.
Это он про тот невинный поцелуй в макушку, что ли?
— Володя, вы самый чудесный, самый милый и самый лучший инструктор, — улыбнулась я ему. — Просто я очень скучала по моей специальности, а тут появился малюсенький шанс поработать в хирургии, вспомнить все, что я когда-то знала и умела, но вот не уверена, что меня возьмут.
— И вас это так расстраивает? Почему? Зарплата же там маленькая, а нагрузка, как я понимаю, существенная. Из-за чего же такие душевные терзания? — спросил Володя с удивлением.
— Я вам потом как-нибудь расскажу, это долгая история моей давней любви. А мы уже приехали.
Володя пересел в свою машину, оставленную на Тверской. Отъезжая, я приоткрыла окно и сказала:
— Спасибо, грибы и пюре были просто великолепные. Как-нибудь специально для вас сварю грибной суп и приглашу… — Я запнулась. Если суп, то подразумевается обед или ужин? Договорила: — На суп. — Так и не определилась, придется это делать днем или вечером?
— Сын, хочу пойти работать в больницу, — едва войдя в квартиру, обрушила я на Димку радостную весть.
Он насмешливо посмотрел на меня:
— Мам, ты сошла с ума?
— Дима, сто раз тебе говорила и еще повторю: я тебе не подружка, так что будь любезен, подбирай выражения.
— Какая больница? Какие ночные дежурства? — возмутился сын. — Ты на себя посмотри, тебя уже качает, а ты еще себе работу нашла. Ну мы что, последний кусок доедаем? Давай лучше я работать пойду, — предложил он.
— Сын, дело вовсе не в куске хлеба, — начала я просветительскую беседу. — Во-первых, у меня сейчас не идет стаж, а это плохо, будут проблемы с пенсией, во-вторых, я всегда любила мою работу, и ты знаешь, почему мне пришлось уйти. Надо было зарабатывать на квартиру, а получая зарплату медсестры, мы и до твоей пенсии ее не купили бы. И последнее, я же не на ставку иду работать, возьму только несколько дежурств, просто, чтобы стаж шел и навыки не терялись.
И вообще, я все еще не уверена, что из этой затеи может что-нибудь получиться. Кому я нужна, без категории, без аттестации? Это же государственное учреждение, а не частная лавочка. — Я разочарованно вздохнула, оценивая незначительные шансы на мое трудоустройство. Пожалуй, даже Жанне Владимировне пока ничего говорить не стану, вдруг ничего не выйдет?
На следующий день позвонил Сергей Николаевич и сообщил, куда мне надо подъехать, чтобы меня приняли с распростертыми объятиями, а не пнули, как приблудного щенка.
Быстренько сложила в сумку документы: трудовую, диплом об образовании, даже паспорт не забыла. Сложила в пакет халат, подкрасила губы и вперед, на стоянку за машиной.
Моя машина почему-то оказалась грязной, странно, мыла ее недавно и дождя вроде не было. Значит, надо успеть на мойку, ненавижу ездить на грязной. Вид немытой машины вызывает у меня стойкое раздражение, особенно когда за рулем восседает женщина, да еще накрашенная так, будто макияж лопатой наносила. Есть такие особы, любят, чтобы поярче и видно за три версты. На мое счастье машин на мойке не было, я за пятнадцать минут привела ее в надлежащий вид. Мойщики постарались, и от усердия натерли ее воском, отрабатывая свои чаевые, на которые я никогда не скуплюсь.
В общем, успела, не опоздала. В отделе кадров сидела совсем юная девушка, по возрасту чуть старше моего сына.
— Проходите, вы Климова? — приветливо уточнила она. — Посмотрим, что у вас за проблемы, мне звонили насчет вас, просили побыстрее все оформить.
Я молча протянула все документы, в полной уверенности, что навряд ли вопрос моего трудоустройства решится положительно.
— Да… — многозначительно протянула она. — Вы что же, десять лет нигде не работали?
— Работала, только по контракту или по трудовому соглашению, — пояснила я.
— Я сейчас позвоню, узнаю, что можно сделать, — отозвалась неуверенным голосом девушка, видимо, озадаченная моей проблемой. — Подождите немного, я сейчас все выясню.
Пока она торопливо нажимала кнопки телефона, пытаясь кому-то дозвониться, я вышла в коридор.
«Подумаешь, не возьмут, зато времени свободного больше будет», — уговаривала я себя, тревожно прислушиваясь к разговору за неплотно прикрытой дверью.
— Зайдите, пожалуйста, — услышала наконец и нерешительно двинулась в сторону кабинета.
— Ну что, мне можно идти домой? — спросила, открывая дверь.
— Почему? Все в порядке, мне велели вас быстро оформить. Вот только зарплата у вас будет совсем маленькая, — она покосилась на мой костюм от «Кашарель», купленный со значительной скидкой, не за три рубля, конечно, но свои деньги он полностью отрабатывает. Ей понятно, что я не из-за зарплаты устраиваюсь на такую малооплачиваемую работу, а по каким-то своим, неведомым ей соображениям.
— Вас что, муж бросил? — решила она все-таки уяснить для себя, зачем мне это трудоустройство.
— Да, шесть лет назад, — усмехнувшись, подтвердила я.
— А тогда зачем, — она перевела удивленный взгляд с костюма на кольцо, подаренное Жанной и Майклом, — вам такая работа? Вы, похоже, не бедствуете…
— Милая девушка, — постаралась я избавить ее от иллюзий на мой счет, — у вас сложилось неверное представление обо мне, о роде моей деятельности.
Она слегка покраснела, но взгляда не отвела.
— Я не сижу дома, а работаю няней.
Она недоверчиво переспросила:
— Кем?
— Ня-ней, — повторила я по слогам. — Но у меня не идет трудовой стаж, и меня это беспокоит.
— А, понятно, — легкомысленно кивнула девушка, глянув на меня с еще большим недоверием: пришла какая-то тетка, хорошо одета, в бриллиантах, а лопочет про какой-то стаж. И на кой он ей сдался, если она так хорошо зарабатывает, что ездит на машине и носит костюм по цене, превышающей трехмесячную зарплату медсестры, — явно читалось в цепких голубеньких глазках.
— Вас просил зайти заведующий отделением, — вспомнила она, когда я уже собралась покинуть кабинет.
— Хорошо, зайду, — пообещала я.
— Хирургическое отделение на третьем этаже? — решила я уточнить, проходя через приемное отделение.
— На третьем, — грозно сдвинув брови, подтвердила бабулька — божий одуванчик, санитарка приемного отделения. — Без халата не пущу.
