От сегментов купола шло тусклое белое свечение, которое и давало большую часть освещения на посадочную площадку. В некоторых местах на стенах породы имелись круглые фонари, горящие через одного, но они больше выполняли функцию затемнения того, что было у подножья.
Посадочная площадь, на которой стоял один единственный корабль, доставивший Макса, не была пустой. С противоположной стороны от пещеры с «белазами» примерно на треть она была заставлена контейнерами в несколько этажей. Рядом замер погрузочный робот метра под три.
С заметным любопытством землянин обратил свой взор и на корабль рыжей, отступив на десяток метров, чтобы лучшее рассмотреть. Гладкая металлическая поверхность хорошо отражала белое свечение, часть балок и самого землянина. Если покрытие показалось Максу логичным, то форма нет. Похоже, инопланетянки на аэродинамику наплевали в принципе: цилиндр поменьше врастал в цилиндр побольше, который переходил в самый крупный. Ни крыльев не было, ни хвоста. А о кабине в носу поди догадайся, никаких иллюминаторов для пилота и в помине. Всё это дико незамысловатое строение длинною метров в тридцать стояло на тоненьких ножках. Выход был из среднего цилиндра, трап уже поднялся обратно, но землянин помнил примерно, откуда вышел. Иначе тут хрен разберешь что к чему и где вход.
Осмотревшись, Макс двинулся в сторону пещеры, ибо заметил там какое — то движение. На полпути он почувствовал сильную отдышку и замедлился. Он не сразу понял, почему его сердце заколотилось в полуторном ритме. В воздухе ощущался солидный, катастрофически неприятный недостаток кислорода.
Уже и рот открыл, чтобы во все дыры залетало, и как собака язык высунул, а паника накатывала и накатывала. А самое страшное, деваться от этих ощущений было некуда. Поэтому землянин остановился, отдышался, попытался успокоить сердце и только после этого пошёл осторожно, стараясь не сильно напрягать тело излишними физическими нагрузками.
Приблизившись к грузовым машинам, он понял, что погорячился в сравнении. Эти были длиннее и вместительнее. Ещё бы! Веса можно было брать намного больше из — за пониженной гравитации. Люди были замечены под одной из машин. Два бородатых парня в засмоленных, протёртых коричневых комбинезонах расположились на матраце в полусидящем положении и рубились в карты. Больше на посадочной площади никого видно не было.
— Привет, ребята, — добродушно поздоровался Макс и встретил недовольные взгляды.
— Ребята, — повторил сипло и усмехнулся себе под нос более заросший и более потасканный.
Судя по бородам, бриться здесь было негде, или не было нужды. Но это не так тревожило, как излишняя худоба, что насторожила Макса больше всего прочего. Комбезы висят, будто на три размера больше, ручонки тоненькие, глаза впалые. Неужели тут не кормят?! Если присмотреться, им лет по двадцать пять, а выглядят, как старые иссохшие деды — отшельники.
— Весь такой новенький, прям свежак, — продолжил комментировать местный.
— Левин, не гони на пацана, — вступился второй. — Давай, лучше карту бросай.
Макс был удивлен не только таким контингентом. Ему было не понятно, почему никто не встретил, не показал жилье и место работы. Сложилось ощущение, что до него просто никому нет дела. И от этого становилось тревожно.
— Сигареты есть? — Кивнул первый. — Три года соски во рту не держал.
— Да откуда у него, — усмехнулся напарник.
— Нет, — подтвердил Макс, который никогда и не курил.
— Мало ли, — пожал плечами более заросший. — Шагай тогда, дух.
На характеристику майор никак не отреагировал. Он делал выводы и анализировал.
— Так куда шагать — то? — Макс чувствовал, что может навалять обоим легко, но конфликтовать не собирался.
— По тоннелю километров пятнадцать, — ответил менее заросший. — Идёшь прямо, потом на повороте налево и прямо до диспетчерской. Там должны вроде как отмечать вас, зеленых.
— Пятнадцать километров?! — Ахнул Макс.
— Да, с мелочью, — кивнул добрый. — И смотри, где фиолетовый свет увидишь, сразу беги или забивайся в любую дыру. А двери с индикаторами фиолетовыми стороной обходи за километр, не то что бы сунуться туда.
— А что с этим светом не так? — Макс попытался выяснить как можно больше.
— Лунная королева под ним ходит, её ещё «Сейлормун» в простонародье кличут, — выдал заросший. — На первый раз тебя могут и простить, а на второй как повезет. Я вот всё свою жену вспоминаю, думаю, каким же идиотом был, что на руках не носил того ангела, а повёлся на молодую сучку, которая меня сюда и упекла.
— Да брось ты, оттрубишь своё да домой к жене вернешься, — попытался поддержать второй своего поникшего товарища.
— Ага, чушь собачья, — взбеленился заросший. — Помнишь Сергея Стрельцова, что тут до прораба дорос? Ну его ещё звали Сергей визгливый.
— Ну да. Он один из первых. Ещё Лунбург строил.
— Так вот, ходят слухи, что не домой его вернули, а на Марс хотели заслать. Взбунтовался мужик, что после пятилетнего ещё столько же накинули, его по тихой и пришибли, чтобы панику не наводил. Им же невыгодно, чтобы на Земле были те, кто в курсе, что творится здесь. Эти пришлые бабы всё так зашифровали, что мы уже никто и звать нас никак. Так что парень, дали тебе билет в один конец. Надеюсь, тебя дома жена с детьми не ждёт, а то хрен дождётся. Я уже и забыл, как мои выглядят.
— Да всё, не нагнетай, — перебил товарищ и бросил растрёпанную карту. Похоже, гоняли они эту колоду часто.
— Всё, вали, — фыркнул заросший, недовольно глядя на карты. — Нам полчаса на игру осталось, а тут ты ещё с тупыми вопросами.
— А потом обратно поедите? — Уточнил Макс, в надежде, что можно будет напроситься попутчиком.
— Нет, потом новый танкер прибудет, на разгрузку. Один загрузили, второй разгрузили и так мать вашу уже десять смен на этой грёбанной новой должности!
— Парень, ты бы лучше спешил, без отметки у диспетчера тебя за зайца могут принять, — проявил заботу второй. Прибывший на Луну примерно полтора года назад, он ещё помнил такие тонкости.
Макс понял, что стоит послушать местных и двинул в пещеру.
* * *
Немногим ранее. Земля, город Москва.
С разбитой губы сочилась кровь, но Лена храбро скалилась. И это всё, что она могла сделать, связанная по рукам и ногам.
Высокий блондин, лет двадцати семи на вид, походил на голливудского актёра Дольфа Лундгрена в расцвете сил. Его голубые безжалостные глаза смотрели на девушку, как на мелкую добычу, ничего не значащий улов для матёрого рыбака. Незначительного противника, очередную ступеньку на лестнице к цели. И то, что она была обнажённой, маленькой, хрупкой на вид, не добавляло жалости. Не вызывало желания.
Аппетитное подтянутое тело с небольшой, но красиво отчерченной, острой грудью, плоский живот с кубиками пресса и оттопыренные ягодицы, — всё это для него было лишь мясом. Ничего не значащим, убогим мясом. Пусть и собранным во что — то привлекательное. Ему ничего не стоило прикончить охотницу, но все пути вели именно через неё.
