Почему-то стало противно, так, что захотелось от них уйти. Сбежать, куда угодно из этого дома. А они продолжали и продолжали говорить.
– На месте этой рабыни я выбрала бы гарем Повелителя. И сытно и богато и кормят хорошо и наказывать не будут. А Эмет он слишком уж странный. Обрядил девчонку в покрывало, хотя и одевает богато. А что толку? Здесь то все свои.
– Великий Аим, я не хотела бы быть на её месте.
Они рассмеялись и продолжили беседу, так, словно её и на свете не существует. А ей почему-то стало так тоскливо, что слёзы навернулись на глаза. Неужели в этой проклятой стране ей предстоит прожить до конца жизни? Состариться и умереть здесь? Амлон больно закусила губу, чтобы не расплакаться здесь, при всех.
Вдруг женские голоса смолкли. Она подняла голову. Господин визирь вместе с Даиром уже поравнялись со столами, за которыми они сидели.
– Нам пора, Даир.
– Был рад побеседовать с тобой Эмет. Только знаешь что, – он доверительно наклонился к господину визирю. Лицо его раскраснелось от выпитого вина. – Если твоя жена так строптива – приходи без неё. Мы найдём, чем её заменить, – и подмигнул.
Амлон должна была обрадоваться тому что в следующий раз господин визирь её уж точно не возьмёт. Но ей наоборот почему то стало тоскливо.
Она безмолвно встала и по знаку господина визиря последовала за ним. До халирэ они шли молча. Так же молча сели в него. Амлон думала, что они отправляются домой, ну или по крайней мере в то место, что она привыкли здесь звать домом. Но господин визирь приказал остановить халирэ прямо посреди шумной улицы, а потом вышел сам. Амлон не заставила себя ждать и тоже вышла, хотя страх опять сдавил тисками грудь. Куда он её ведёт и зачем?
Но всё выяснилось уже через несколько минут.
– Мне нужно зайти в лавку. Это недалеко отсюда. Халирэ туда не проедет, – скупо бросил господин визирь. А потом, словно бы подумав немного, добавил. – И вот ещё что – лучше дай мне руку. И не пытайся бежать.
Он не добавил ни про какие кары, но Амлон и так сжалась. Она помнила, чем кончилась её прежняя попытка побега и как ей повезло, что её не наказали. Больше так вряд ли повезёт. И хотя она почти не боялась господина визиря, почему то уверенная, что наказывать он её не станет, искушать судьбу ей больше не хотелось. Что-то изменилось, и она сама не могла сказать, что.
Раньше ей хотелось убежать, куда угодно, чтобы хоть на несколько минут почувствовать себя свободной. Она не задумывалось о том, что за этим последует, где ей жить и чем питаться, если она даже сможет спрятаться от преследователей. Она верила, что всё получится как-нибудь само. Но сейчас, когда она как ни странно чувствовала себя свободной в доме господина визиря, ей уже не хотелось сбежать в никуда. Нет, конечно, она никогда не смирится с тем, чтобы остаться жить здесь, но сначала надо всё подготовить, найти деньги, запастись едой. Амлон вздохнула. Как было бы хорошо, если бы она смогла найти сообщника!
А многоголосый город жил своей жизнью. Здесь, в центре было многолюдно. Амлон, уже, наверное, месяц никуда не выходившая, смотрела вокруг через покрывало во все глаза. Она почти не чувствовала руки господина визиря, но знала, что он рядом. И от этого было почему то одновременно и спокойно и волнительно.
Они свернули в небольшой переулок и попали на площадь, в центре которой стоял помост. Что-то вроде трибуны для выступлений. На площади располагалось много лавок, а торговцы предлагали свои товары, но не так яростно крикливо, как на улицах, а с достоинством. Видимо, здесь торговали только самые зажиточные граждане и покупали те – кто имел много денег. К одной из лавок они с господином визирем и направились.
Амлон медленно шла, рассматривая прохожих, когда вдруг услышала сдавленный стон. Она остановилась и обернулась, ища глазами стонавшего. Визирь тоже остановился и посмотрел на помост. Амлон повернулась туда, подняла голову и едва сдержала крик. Возле помоста, на низеньком возвышении стоял импровизированный столб, а к нему был привязан мужчина в одной набедренной повязке. Спина его показалась ей сплошным кровавым месивом.
– Что с ним? – Спросила она, забыв, что визирь по обыкновению, наверное, ей е ответит.
– Наказан за что-то, – голос звучал равнодушно, но что-то было не так. Амлон поняла это, когда господин визирь, помедлив минуту, направился к человеку.
Возле него стоял воин. В правой руке он держал плеть, а на поясе висел ятаган, отсвечивающий кроваво красным светом. Воину, видимо, было скучно и жарко, потому что он зевал, а по лбу у него катились капельки пота.
– За что он наказан? – Спросил визирь.
– Он ударил своего хозяина, господин визирь, – узнав его, воин склонился до земли, – господина Димарха.
Амлон видела, как потемнело лицо у визиря при упоминании этого имени. Он знал, определённо знал его и кажется не очень любил. Впрочем, это лишь её догадки. Она сама не знала, с каких это пор стала задумываться о том, что чувствует господин визирь.
– И какое наказание его за это ожидает? – Голос визиря по-прежнему звучал равнодушно, слишком равнодушно, пожалуй.
– По тридцать ударов плетей здесь на площади каждый день, пока не умрёт.
– И ему не дадут ни воды ни питья? – Спросила она с изумлением. Она не будет молчать, пока этот несчастный умирает только за то, что ударил хозяина! Визирь на её реплику нахмурился, но промолчал.
– Нет госпожа. Какая еда? – Удивился воин. – Он же раб. Он посмел поднять руку против хозяина. И должен быть наказан.
Какая страшная смерть! Амлон вздрогнула, представив, что было бы с ней, попади она к такому хозяину. Но неужели нет никакой возможности спасти этого человека? Как жалко, что она здесь никто! У неё нет ни денег, ни друзей, ничего, что могло бы помочь ей спасти этого несчастного. Она так задумалась, что едва не прослушала вопрос своего супруга.
– Сколько он уже здесь?
– Первый день, господин.
Визирь помолчал немного, словно что-то обдумывая, а потом подошёл к рабу поближе и спросил:
– Откуда ты?
Тот поднял голову, с трудом. И Амлон вздрогнула – столько ненависти вдруг мелькнуло в его глазах. Она моргнула и всё исчезло. Может быть, показалось?
– Из Тарса, господин, – ответил он покорно.
Из Тарса? Сердце Амлон забилось так часто, что готово было выпрыгнуть из груди. Вот перед ней её соотечественник. Она подняла голову на господина визиря. Хоть бы он выкупил его или как-то ещё спас! Ну пожалуйста, Всевышний! Но господин визирь медлил, внимательно осматривая несчастного.
Мужчина был совсем молод, чуть постарше Амлон. И ещё красив, даже несмотря на мучения, выпавшие на его долю. Возможно в Тарсе именно он стал бы её мужем. Она прикрыла глаза на секунду, пытаясь представить это прекрасное видение, но его образ никак не складывался рядом.
– Во сколько он обошёлся господину Димарху? – Вдруг спросил визирь, внимательно глядя на Амлон. Она с трудом выдержала его взгляд, не опустив глаза. А сердце радостно забилось. Может быть, визирь выкупит его.
