Мы попрощались со старухой, и я пошла гулять по Портленду и думать, как же ему идет латиноамериканская дерзость. Увидел красивое – овладей! Здесь до сих пор сохранилась колониальная архитектура времен первого ку-клукс-клана, но в отличие от скорбных окаменелостей, которые служат достопримечательностями в других местах, эти полны жизни и нового смысла. В городе ловко орудуют братья Макменамин, которые превращают старинные здания в спиртоводочные заводы и бары. В историческом здании школы не стали менять ничего, даже не сняли расписания занятий и фотографий учеников, и устроили здесь пивоварню, рестораны и отель. И получилось заведение, полностью синхронизованное с сегодняшними реалиями, старая форма, наполненная новым содержанием.
Моя старуха тоже ведь не выпивала брудершафта с писателями, однако называет их ласково Габо и Марио. Смогла же она меня убедить, что они подрались бы из-за нее.
У меня оставалось время на шопинг, поэтому я зашла посмотреть, чем удивляют в модном квартале. Гуляя по галереям с одеждой, я увидела двух настоящих красавиц (как раз из тех, что наверняка имеют настоящую, не воображаемую власть над мужчинами). Одна из них громко сказала:
– And here is my favourite guys!
Я аж вздрогнула. Повернулась посмотреть, о ком это она.
В руках у нее были леопардовые трусы.
О Регине
Все началось 4 июля 2008 года. Я что-то искала в Интернете и наткнулась на пост в ЖЖ какой-то незнакомой художницы Регины Шафир про Италию. Она поехала туда и вместо того, чтобы фотографировать, стала делать зарисовки тушью в блокноте. Никаких знакомых пейзажей, соборов, достопримечательностей. На страницах ее блокнота сидела тетушка-мечтательница, господин Весельчак, матрос Антонио, «Клаудиа на вокзале в Милане, с сумкой, похожей на целый дом», «Белинда, которая держит лавку домашней еды», «Джованни и чемодан, оба расстроены, что рейс задерживается». Маски, ботинки, мороженое, бокалы с граппой. В общем, всякая ерунда. Моя самая любимая ерунда!
Получалось так, что Регина карандашами и красками делает то же самое, что я пытаюсь сделать словами, – изобразить происходящее вокруг, какую-то живую жизнь в интересных декорациях, остановить это мгновение, которое, как водится, прекрасно. При этом она очень уместно цитирует моих любимых поэтов, умеет находить значительные детали и точно так же, как я, любит Италию.
А я как раз собиралась в командировку в Лондон, где она тогда жила, поэтому написала ей письмо с просьбой о встрече. Мало, конечно, было шансов, что она согласится. Незнакомый человек ни с того ни с сего зовет тебя выпить кофе. Подозрительно. Что ему нужно? Но я подумала, что художники должны быть все немного сумасшедшие, почему бы и нет? Такое приключение.
Вот это был как раз тот случай, когда домашнее задание делать все-таки необходимо. Где-то за несколько часов до встречи я случайно выяснила, что Регина Шафир – атташе по культуре посольства Израиля в Великобритании. Я совершенно растерялась. Что делать? Я хотела угостить кофе в дешевой кофейне богемную художницу, а вовсе не атташе по культуре Израиля. Куда вообще водят атташе? О чем с ними разговаривают, с атташе? Я не умею себя вести с атташе. К ним на встречу вообще пускают в джинсах?
Мы встретились возле станции метро в Хэмпстеде.
– Это мой любимый район. Мы с тобой пойдем сегодня погуляем здесь в переулках, по блошиному рынку и зайдем в арт-магазин. А пока пойдем съедим по блину здесь на углу, прямо на улице, там огромная очередь, но очень вкусный креп-сюзетт.
В этой бесконечной очереди, окутанной жарким смрадом от двух огромных уличных печей, в запахах горелого сахара мы и познакомились.
Мне достаточно полчаса погулять по городу с человеком, чтобы понять, насколько он мне близок. Оказалось, что у Регины, как и у меня, самые главные сокровища – это кофейни и подворотни, автопортреты Рембрандта и кладбища, старинные скособоченные двери и потайные ходы, сказочные леса и колокола на башнях, дети на площадках и городские сумасшедшие. И, конечно же, уличный креп-сюзетт.
Мне кажется, я и книгу-то написала, чтобы мы вместе виртуально погуляли с ней по моим самым любимым местам.
