Скрепя сердце Серхио согласился и тут же пожалел, – потому что заботливая донна Розалия так обрадовалась помолвке, что следующие две недели оказались расписаны по часам. Серхио отмывали, отчищали, стригли, маникюрили и – конечно же – знакомили с тремя прекрасными дочками миллиардеров.
Первую звали Сандра, и она походила на закат над пляжем.
Вторую – Минерва, и она казалась золотистым рассветным солнышком. Именно её Серхио отверг первой, потому что блондинки вызывали у него ничем не объяснимые приступы тошноты.
Третья – Магдалена – походила на яркое полуденное солнце, горящее алым огнём.
Серхио, поколебавшись, выбрал Сандру, потому что золотистый оттенок её кожи чем-то напоминал ему далёкий Лос-Анджелес.
О помолвке было объявлено в конце второй недели – и, почтив семью последней ночью своего присутствия, Серхио сел на самолёт.
Лос-Анджелес встретил его привычной духотой и гамом. Казалось, за две недели он прожил целую жизнь, которая теперь превратилась в сон. В бумажнике хрустели свеженькие стодолларовые банкноты, и карточка снова была активна, так что на полпути к Беверли-Хиллз Серхио свернул с дороги, чтобы купить бутылку французского вина. Подумав, добавил к покупке ещё и букет из двух десятков красных роз и вернулся в машину.
В доме Дженнифер было тихо. Серхио даже засомневался – не уснула ли уже Дженнифер, хотя время было ещё детское. Он позвонил в дверь, решив, что после столь долгого отсутствия лучше как-то предупредить о себе, и через некоторое время услышал с другой стороны шаркающую походку Урсулы.
Серхио с трудом сдерживая улыбку, дождался, когда мексиканка откроет, но вот чего он никак не ожидал, так это того, что после первого «Ох» Урсула залепит ему нехилую пощёчину и озвучит длинную и торопливую тираду на испанском, суть которой сводилась к тому, что он, Серхио Моралез, вовсе не южный принц, а ублюдочный сын обезьяны от слона, и гнать его, Серхио Моралеза, нужно в шею не только из дома, но и из города.
Серхио, впрочем, быстро пришёл в себя и, протиснувшись в дверь сбоку от продолжавшей ругаться мексиканки, двинулся наверх. Встреча ему не понравилась, и он начинал беспокоиться.
Дженнифер он застал в спальне. Американка выглядела похудевшей и осунувшейся, знакомая зелёная майка болталась на ней, как на вешалке, а сама она сидела на краешке кровати почему-то даже без ноутбука.
Серхио ожидал, что Дженнифер расплывётся в улыбке, едва увидит его, но та вместо этого посмотрела с каким-то непонятным недоумением, так что Серхио замер на пороге, не зная, что сказать.
Дженнифер сглотнула и встала на встречу. Руки, которые внезапно показались ей лишними, она торопливо спрятала в карманах и только потом осторожно сделала шаг вперёд.
– Привет, – сказал Серхио осторожно, – кто-то умер?
Дженнифер ещё раз сглотнула и покачала головой. Попыталась что-то сказать, но голос отказал, и она закашлялась.
– Это Урсуле? – выдавила Дженнифер наконец, ткнув пальцем в букет.
– Это тебе, – Серхио шагнул вперёд и, отложив бутылку вина на кровать, вложил в руки Дженнифер букет. Они оказались совсем близко, и Серхио вдруг понял, что у него начинает кружиться голова – то ли от запаха цветов, то ли от другого, примешивавшегося к нему на грани слышимости, знакомого, но не имеющего названия. Запаха Дженнифер.
– Я скучал, – плюнув на цветы, Серхио прижал Дженнифер к себе, рискуя исколоть обоих шипами, и Дженнифер, всхлипнув до странного знакомо, тут же обхватила руками его самого.
– Чёртов, чёртов мексиканец…
Дженнифер осторожно высвободила букет и тут же вернулась, тело к телу, целиком прижимаясь к нему. Ни слова не говоря, потянула с плеч Серхио рубашку, а следом футболку и, едва избавившись от двух этих бесполезных кусков ткани, снова прижалась, обшаривая руками его спину.
– Зачем, зачем ты это сделал? – шептала она, одновременно пытаясь позволить Серхио стянуть её собственную майку и сопротивляясь попыткам оторвать себя от груди мексиканца хотя бы на сантиметр. – Ты скучал? Ты знаешь, как я скучала?
Майка оказалась на полу, и Дженнифер снова прилипла к груди Серхио, каждой клеточкой тела ощущая соприкосновение с его кожей. Просунув пальцы за пояс джинсов Серхио, Дженнифер положила ладони ему на ягодицы, сжала упругую плоть и с силой притиснула его к себе, при этом не переставая целовать.
Они рухнули на диван, продолжая судорожно освобождаться от одежды, а Дженнифер всё никак не хотела отстраняться, не давая возможности себя раздеть. Только когда их обнажённые тела соприкоснулись, немного успокоилась, но продолжала всё так же тереться и гладить тело мексиканца.
– Ты вернулся, – выдохнула она, переворачиваясь на спину и притягивая Серхио к себе.
Серхио не ответил, не желая прерывать поцелуев. Он сам не заметил, как вошёл в Дженнифер – потому что каждое движение казалось таким естественным, единственно правильным, что он не мог представить себе ничего другого.
Подчиняясь щиколоткам Дженнифер, сжимавшим его сзади, Серхио двигался рваными быстрыми толчками, и всё так же покрывал поцелуями лицо, плечи, шею Дженнифер – всё, до чего мог дотянуться. Их руки снова, как часто бывало, встретились на теле Дженнифер, и так же пересеклись взгляды – понимающие, говорившие на одном языке. И так же в унисон они ощутили приближение экстаза – и замерли, тяжело дыша.
– Дженнифер… – выдохнул Серхио.
Дженнифер молчала некоторое время, всё так же плотно прижимая Серхио к себе.
– Я тебя люблю, – сказала она вдруг тихо и отрывисто, и Серхио отстранился, заглядывая ей в глаза.
– Что? Ты сказала это так, будто ножом полоснула.
Дженнифер кивнула.
– Я тебя люблю, но мне надо уехать. Ты сам виноват. Я ждала, но…
Серхио выпутался из её рук и, откинувшись на подушки, огляделся по сторонам. Только теперь он заметил стоящий по другую сторону кровати чемодан.
– Вот чёрт. Куда? Зачем?
Дженнифер встала и молча прошла в душ, а затем вернулась с двумя полотенцами и одно кинула Серхио.
– В Италию. На несколько месяцев.
Голос её был непривычно сухим – даже суше, чем когда они едва-едва познакомились.
– Дженнифер… Почему?
Дженнифер помотала головой.
– Не бери в голову. Я в любом случае должна была уехать. Просто ждала момента, чтобы сказать.
– То есть тебе нахрен не надо было, чтобы я возвращался? – Серхио сел.
Маска на лице Дженнифер на секунду раскололась, но тут же появилась вновь.
– Серхио, – сказала она тихо, – ты представить себе не можешь, как я тебя ждала. Ждала тогда, когда ты обещал вернуться. Но тебе нужно было дождаться, когда я перестану верить…
– Чёрт, – Серхио резко встал и прошёл по комнате из конца в конец. Пригладил волосы нервным жестом и повернулся к Дженнифер, – я еду с тобой.
