Злая Дженнифер ему нравилась особенно. Она походила в такие минуты на маленького обиженного мопса, разрывающегося от лая. Мопс, правда, мог и укусить – но тут уж надо было знать, когда пора остановиться.
Дженнифер жила достаточно замкнутой, по меркам Серхио, жизнью. Раз в неделю, по пятницам, она выбиралась на какие-то тусовки, откуда приходила истончившейся как привидение и в меру пьяной, но куда самого Серхио не звала.
Все остальные вечера, если они были свободны от работы, Дженнифер валялась на диване и смотрела старые фильмы – у неё было некое подобие библиотеки с VHS-кассетами, и когда Серхио спросил, почему не хранить всё это на флешке, Дженнифер так обиделась, что Серхио решил больше эту тему не заводить.
За то время, пока Серхио жил в особняке, в гости к Дженнифер никто не приходил ни разу. Звонили тоже не часто и в основном на мобильный – как правило, по работе, но иногда звонил и её оператор – Майкл.
Ещё звонил какой-то неведомый Джеймс, разговоры Дженнифер с которым Серхио неизменно раздражали, и не только тем, что тон Дженнифер из обычного делового в таких случаях превращался в заискивающий, но и теми обрывками фраз, которые Серхио успевал расслышать с другой стороны.
Джеймс всегда кричал. Ему не нравилось, с какой скоростью Дженнифер работает, и какие ролики у неё получаются. Не нравились актёры, которых выбирала Дженнифер, музыка, которую она подбирала, и сценарии, которые, в сущности, писала вообще не Дженнифер – их присылал, похоже, сам Джеймс, – но в плохом качестве которых всё равно была виновата Лоусон. После таких разговоров Дженнифер подолгу бывала молчаливой и раздражительной. До определённого момента Серхио был уверен, что Джеймс – шеф Лоусон, и как-то, когда их разговор, по обыкновению выбивший Дженнифер из колеи, пришёлся на их совместную ночь с Серхио, Серхио не выдержал и спросил:
– Почему не сменить работу? В Голливуде что, нет других кинокомпаний?
Дженнифер посмотрела на него непонимающе.
– Твой шеф – псих. Он скоро обвинит тебя в том, что в Калифорнии не идёт снег.
Тут, наконец, до Дженнифер дошло.
– Ты про Джеймса? С чего ты взял, что он мой шеф?
– Он на тебя постоянно орёт.
– Орёт? – Дженнифер подняла брови, – ну, мне казалось, мы просто болтаем. Он довольно… импульсивный. И… он не мой шеф. Просто партнёр. Мы вместе начинали, а теперь он часто даёт мне работу, предоставляет место для съемок… Он продюсер, но я бы не сказала, что продюсер в кино – это шеф для режиссёра. Мы даже не всегда работаем вместе.
– Ну-ну, – Серхио хмыкнул. Мексиканец лежал на кровати, раскинувшись на подушках. Голова Дженнифер лежала у него на животе. В минуты после секса Дженнифер обычно ненадолго становилась спокойной и молчаливой, но звонок Джеймса нарушил это привычное равновесие, – мне казалось, друзья должны поддерживать друзей.
– Да брось, ты что, никогда не переругиваешься с другими парнями?
– Я – переругиваюсь, – согласился Серхио, – но если на меня наезжают, а отвечаю им тем же.
– Я тоже отвечаю.
– Выглядит немного иначе.
– Слушай, мексиканец…
Серхио понял, что Дженнифер начинает заводиться – когда она придумывала Серхио всякие уничижительные клички, это всегда означало, что разговор пора сворачивать.
Серхио потянул любовницу к себе и, перевернув так, чтобы Дженнифер теперь лежала грудью у него на груди, поцеловал.
– Давай лучше трахаться, – сказал он.
Дженнифер промолчала и перекатилась на спину, что могло значить как согласие, так и отказ, но Серхио, как обычно, был оптимистом.
Он наклонился над Дженнифер низко-низко, так что их лица оказались вплотную друг к другу, и обвёл языком её губы, а потом, как только Дженнифер потянулась за продолжением, скользнул губами вниз и прошёлся поцелуями по её шее.
– Почему мы так мало трахаемся? – спросил он, неторопливо покрывая поцелуями грудь любовницы.
– Потому что ты много треплешься, – отозвалась Дженнифер расслабленно, не двигаясь с места и никак не помогая любовнику, но ощутимо подаваясь ему на встречу при каждом поцелуе.
Дженнифер какое-то время нежилась в его объятьях, а потом негромко произнесла:
– Серхио, я нанимаю тебя, чтобы ты меня трахал. Я не хочу, чтобы ты оценивал меня и давал советы. Если я не нравлюсь тебе – или прикуси язык, или уходи.
Серхио уткнулся лбом ей в плечо и вздохнул.
– Ты мне нравишься… Дженнифер, в том-то и беда.
Они долго молчали, а потом Серхио заговорил опять.
– Дженнифер, скажи… У меня есть шанс заинтересовать тебя не только как… кусок мяса?
Дженнифер хмыкнула.
– Что-то не поняла, зачем это тебе?
– А почему нет?
Дженнифер отвернулась и посмотрела в потолок.
– Серхио, ты притащился в этот чёртов Лос-Анджелес и обнаружил, что тут не рай на земле. А я оказалась первой, с кем ты смог здесь сойтись. Тебе сейчас одиноко… Ты не думал об этом, когда тебе приходилось работать по двадцать часов в день… а теперь тебе стало нечем заняться, и ты нашёл себе развлечение… в моём лице. Не могу сказать, что мне это неприятно, но… Это не мой сорт травы. Я не люблю играть в любовь.
– Играть?
– А ты хочешь сказать, что всерьёз влюбился? – Дженнифер фыркнула. – Я не в том возрасте, чтобы вестись на эту хрень.
– Ты боишься, что ты мне не нужна.
– Так и есть. В том смысле, что я тебе не нужна. Я расскажу тебе, как это будет. Сейчас ты думаешь, что я тебе нравлюсь. Что неплохо бы залезть мне в душу и выпотрошить – ты же такой сильный и умный! Все мои проблемы для тебя – тьфу… Ты решишь их одним махом. И это нормально – думать так, когда приезжаешь в большой город в двадцать… сколько там тебе лет? Ты расковыряешь меня как устрицу, и когда твоя жажда охоты будет насыщена, ты пойдёшь искать себе другое развлечение. К тому времени, скорее всего, я размякну. Может быть, даже влюблюсь – ну или просто привыкну. Я познакомлю тебя с нужными людьми… Ты снимешься ещё в паре роликов… Станешь реально крутым мачо, и девочки будут вешаться на тебя тут и там. И ты заведёшь себе какоую-нибудь маленькую тёлочку с упругой попкой… А я останусь здесь. И мне будет не очень хорошо.
Дженнифер посмотрела на Серхио и продолжила:
– Ты вроде неплохой парень. Я так думаю, потому что две недели – слишком мало, чтобы судить. Но если в этом я не ошиблась – не лезь ко мне и не пытайся превратить наши хорошие человеческие отношения во что-то, что не нужно тебе самому.
Серхио выслушал всё до конца и убрал руку.
– Я тебя не понимаю, – сказал он.
– Что же тут можно не понять? Или ты никогда не трахался просто так?
– Мои девушки никогда не говорили мне, что мы трахаемся просто так.
