Бриджит, будучи не в силах вымолвить ни слова, весело помахала Синхе рукой.
Сбитый с толку коллективным безумием доктор переводил взгляд с одной на другого.
— Окей… ладно. Рад, что вам полегчало, — сказал он. — Но не могли бы вы немножечко потише? Вы мешаете другим пациентам.
Пол поднял обе руки, извиняясь. Внезапная боль в правом плече помогла осушить неконтролируемый прилив смеха до тоненького ручейка.
Бриджит тем временем прижала ладони к лицу, превратив хохот в свистящее прерывистое дыхание.
— Отлично, спасибо, — сказал доктор Синха, затем слегка покачал головой и исчез, не забыв задернуть за собой занавеску.
Наконец оба успокоились, и глаза Пола встретились с глазами Бриджит.
— Мне действительно очень жаль. Прости, — сказала она.
— За что?
— За все, — она помедлила. — Особенно за удар ножом.
— Прекрасно. Что ж, я уже думаю о разных способах, которыми ты можешь загладить передо мной вину. Предлагаю для начала подвезти меня домой, как ты обещала.
Глава пятая
Пол крепко зажмурился и стал молиться. Он никогда не отличался религиозностью, но бывают в жизни минуты, способные из любого сделать верующего.
Пол смутно сознавал, что Бриджит рассказывает ему о произошедшем в хосписе — с момента более чем недружелюбного прощания с мистером Брауном и до того, как он застал ее возле своей больничной койки. По-видимому, смерть пациента от сердечного приступа в разгар покушения на убийство вызывает настоящее бумажное цунами. Однако у Пола не получалось сосредоточиться на ее повествовании, поскольку он был всецело поглощен мыслями о собственной жизни. В частности, о том, что стиль вождения Бриджит почти наверняка приведет его к преждевременной кончине.
— …А потом Добсон, старая грымза…
Позади них истерически взвизгнул автомобильный клаксон.
— Задолбали! — воскликнула Бриджит. — Водители в Дублине только и делают, что сигналят.
Это было уже слишком.
— Ничего подобного, — возразил Пол, — если только ты не ведешь машину как маньячка.
Бриджит повернулась и бросила на него негодующий взгляд.
— Он выскочил из ниоткуда!
— У него было преимущество! — Пол яростно замахал левой, неперевязанной рукой. — Видишь вон те огни? Так вот, зеленые и красные… особенно красные… очень важны! В тех местах, откуда ты родом, ничего не знают о светофорах?
— На светофоре горел желтый! — возмутилась Бриджит, посмотрев на него испепеляющим взглядом. — И кстати, водить я училась в Дублине, умник сраный!
Раздался еще один гудок.
— Этот гудел не мне.
— Ну конечно, — ответил Пол, — но давай все-таки держаться левой стороны дороги
[6].
Его реплика лишь подлила масла в огонь негодования, который, казалось, постоянно кипел в сестре Конрой.
— Это — типично мужское шовинистическое отношение к женщинам-водителям! Как это характерно…
— Да что ты! — саркастически перебил Пол. — В мире полно прекрасных женщин-водителей, но ни одна из них… не сидит в этой машине!
Наступало уныло-мрачное утро пятницы, которое особенно хорошо удается Дублину. Небо цвета мокрой газеты непрерывно сочилось влагой, превращая все вокруг в серую копию себя. На лица проходивших мимо мелких служащих были надеты стоические маски людей, упорно шагавших к «обетованной земле» выходных. Шел тот мелкий мглистый дождик, при котором даже наличие зонта не гарантирует прибытия в сухом виде — при условии, конечно, если вас не собьет по дороге безумный водитель…
— Кстати, за нами должен был ехать полицейский, если вдруг ты забыла, — напомнил Пол.
Бриджит была не в восторге от того, что Пол настоял на выписке из больницы, но по-настоящему трагично эту новость воспринял юный гард
[7] Данахер, которому поручили «охранять» Пола. Озадаченный Пол пытался выяснить, от кого именно его понадобилось «охранять», учитывая, что единственный человек, выказавший серьезное намерение причинить ему вред, уже умер (правда, в тот момент Пол еще не знал, как водит Бриджит, иначе бы считал по-другому). Кто-то однажды сказал, что старость приходит, когда полицейские начинают казаться молодыми, но, по мнению Пола, гард Данахер выглядел молодо в глазах кого угодно. Он был похож на подростка, стащившего форму у отца, чтобы поиграть в переодевание, но от которого исходил устойчивый запах «Клерасила» и ужаса. Пол решил, что Данахер был из тех, кто все детство мечтал приобрести властный вид, а потом разочаровался, узнав, что авторитет не прилагается к форме автоматически.
Полицейский захотел выяснить, не попадал ли Пол когда-нибудь под арест, после чего Бриджит пустилась в разглагольствования о «Законах Миранды»
[8]. Слушая ее, Пол стал подозревать, что знания о полиции она почерпнула в основном из американских сериалов. Но офицера Данахера, судя по всему, чрезвычайно напугал разговор с представителем общественности, обладавшим не столько глубокими юридическими познаниями, сколько женской грудью. Бедняга не знал, куда девать глаза, поскольку взгляд неизменно возвращался к одному и тому же. Сжалившись, Пол написал полицейскому свой адрес, пояснив, что если ему так хочется, то он может последовать за ними и начать «охранять» Пола по месту жительства. Офицер Данахер благодарно кивнул и пошел звонить маме, чтобы узнать, как у нее дела.
Бриджит полностью развернулась на сиденье (вероятно, включив в голове автопилот, которым ее машина явно не обладала) и посмотрела назад.
— Я не вижу патрульной машины.
Пол решил, что офицер Данахер, должно быть, остановился, чтобы разобраться с одной из трех автомобильных аварий, которые наверняка произошли по вине Бриджит после того, как они отъехали от больницы. Что характерно, доктор Синха нисколько не огорчился выписке Пола, подписавшего официальный отказ от медицинской помощи. Бриджит принесла пальто, брошенное в комнате для персонала хосписа Святой Килды, но пиджак и рубашку Пол надевать не стал, чтобы не испачкать одежду кровью. Вместо этого доктор Синха вручил ему кем-то оставленную (наверное, после благотворительного забега) и прочно забытую футболку. Пол внимательно смотрел на Синху, но так и не смог уловить ни малейшего намека на сарказм в глазах доктора, когда тот протягивал ему желтую футболку с гордым лозунгом «Я победил рак».
Бриджит лихо завернула за угол на третьей передаче, и случайный пешеход едва не пополнил собой статистику несчастных случаев. После очередной серии гудков, пары красноречивых жестов и откровенного наплевательства на идею одностороннего движения они добрались наконец до района Ричмонд-Гарденс, в котором располагался дом Пола.
