— Пусть принесут горячую ванну сюда. — приказала я, не терпящим возражения тоном.
Служанкам ничего не оставалось, кроме как сообщить посыльному за дверью о моем желании. После этого они принялись освобождать место для ванной и скручивать в некоторых местах ковры, чтобы те ненароком не были намочены водой, затем они стали расстилать постель, а одна из девушек — снимать украшения с моей головы. Они все делали молча. Тишину нарушали лишь мирное потрескивание огня в камине и мой еле слышный полушепот, коим я посылала в небеса молитвы за жизни убитых служанок. Мне оставалось только надеяться, что ничья жизнь больше не будет отобрана из-за меня. Мое пение звучало так грустно, что служанки расплакались и присоединились ко мне. Не знаю были ли они знакомы с теми, чьи головы еще пару часов назад лежали перед этим камином, но уверенна, что в этой войне они тоже потеряли своих близких. По их внешности можно было судить, что они полукровки. Вероятно они некотором колени были нордорийками, раз хорошо понимали варваров. Мы молились за всех, чьи жизни оборвались в этот страшный час и просили у Богов для них вечный покой.
Наше пение было прервано внезапно отворившейся дверью, которая так громко ударилась о стену, что великолепная лепнина у потолка в том месте просто чудом каким-то уцелела. Мы сразу умолкли. Я была очень напугана, что кто-то так резко врывался в мои покои среди ночи, без стука, громко бахая дверью, будто это его собственный дом. Служанки присели в реверансе и низко склонили головы, из-за чего можно было понять, что ворвался сюда кто-то довольно важный. Но это, в принципе, не было для меня открытием. Разве кто-то неважный позволил бы себе такую наглость? Я обернулась и буквально застыла от ужаса. На меня на всем ходу, словно лошадь на полному скаку, надвигался Витторио. Его глаза горели ярче тысячи свечей. Он был в гневе. Я ни успела ни встать, ни слова сказать, как он молча схватил меня чуть выше локтя и поволок за собой. Этому варвару ничего не стоило сомкнуть кольцо из пальцев вокруг моей руки. Свободной рукой я безуспешно пыталась оторвать от себя его огромную лапу, но он, кажется, даже не заметил моих усилий. Витторио держал меня крепко, хоть и не причинял при этом никакой боли.
— Отпустите меня! Куда Вы меня ведете?! Я никуда с Вами не пойду! — кричала я, продолжая пытаться вырвать обратно свою руку.
Я критически не поспевала за его широким, размашистым шагом. Мне приходилось фактически бежать за ним. В какой-то момент я настолько выдохлась, что мои ноги стали заплетаться и я бы несомненно упала, если бы Эрл не держал меня за руку, тем самым подхватив. У меня точно останется синяк после моего «несостоявшегося» падения. Поняв, что мне никак за ним не угнаться, он наконец-то отпустил мою руку и слегка подтолкнул сзади в плече, чтобы я сама шла вперед.
— Скажите ему, что я хочу вернуться в свои покои! — обратилась я к свите со стражей, которые волочились за нами.
Я обещала, что не сбегу. Про другое речи не было. Я не собираюсь идти в баню, да еще и в ТАКОМ сопровождении. Эрл смотрел на меня, как бык на красную тряпку, но его гнев был не так страшен, как то, что могло случится в бане или после нее. Увы, мое мнение здесь, похоже что, никого не интересовало. Особенно Витторио. Варвар резким движением сдернул свой огромный синий плащ и, обернув меня им, закинул себе на плече, не взирая на все мои протесты. Судя по ошарашенным лицам стражи и свиты, они тоже были не мало удивлены такой выходке, но все же не решались остановить его. Хотя он сейчас и прикасался к невесте их короля или как он там у них называется: Верховный Эрл. Я пока не совсем, вернее совсем не разобралась в нордорийских званиях и иерархии, но очевидно, что Витторио был кем-то близким для Джоржда. Даже их титулы звучали похоже. Возможно они даже родственники. Быть отцом и сыном они явно не могли ибо ровесники с виду. Может быть, они братья? Или дальние родственники, а Витторио просто из очень знатной семьи, как моя, например, была близка к императорской династии. А, впрочем, все это сейчас абсолютно не важно, я разберусь с этим позже, после того, как решу вопрос с ночным визитом в баню. Интересно, как к этому отнесется Джордж? Ему, безусловно, все равно на меня, как на женщину, но я же остаюсь его невестой. Разве можно со мной так обращаться и прикасаться другому мужчине? Я было подумала, что это так, но испуганные лица идущих за нами говорили сами за себя. Витторио очевидно творил какой-то беспредел.
Пока я обдумывала все это, мы уже успели добраться до бани. Служанки тоже следовали за нами и они даже учтиво придержали ему двери парилки, чтобы ему было сподручней меня туда занести. Внутри было жарко и напарено, приятно пахло травами. Варвар поставил меня на мраморный пол и, сдернув свой плащ, к моему счастью, покинул парилку, оставив меня на попечение служанок.
Женщины попытались помочь мне снять одежду, но я снова запротестовала и стала громко кричать, что хочу вернуться в покои. Этот шум, видимо, очень разозлил Витторио. Двери парилки снова открылись и на пороге появился он. Служанки быстро разошлись в стороны от меня и, склонив голову, присели в реверансе. Он что-то сказал им и они вышли, оставив нас одних. Не будет же он меня раздевать и помогать принимать ванные процедуры?
Даже в такой духоте при виде его синих глаз мне стало холодно. Он будто принес с собой север, нет, он и был севером. Эрл положил руки на мои дрожащие плечи и резким движением сдернул с меня эполеты. Золотые «крылышки» упали на пол, звонко ударяясь о золотые цепочки, которые украшали спину, а затем и вовсе утонули на полу в озере черной шелковой ткани, которая была прикреплена к ним. Мои плечи и спина остались полностью голыми. Я хотела закричать, но мой крик умер где-то в горле, так и выйдя наружу.
Глава 16. Какая-то ясность
Анна Аврора:
— Варвар! — кричу я и даю ему пощечину.
Рука больно царапается о его колючую бороду. Но он не уворачивается от удара, не перехватывает мою руку, хотя может. Он просто позволяет мне это сделать, а затем замирает на месте и смотрит на меня своими холодными синими глазами. Его темные брови сердито сходятся на переносице, где образуется складочка. Мне кажется в этой самой складочке мое сердце сжимается будто в тиски. Я стою завороженная, глядя на него в ожидании приговора. Ну же. Ударь меня. Джордж именно так бы и сделал. Но нет. Витторио ничего не делает. Эрл шумно выдыхает и, разворачиваясь, и выходит из парилки, оставляя меня наедине с расшатанными по его вине нервами.
Спустя пару секунд внутрь входят служанки. У меня нету уже никакого желания им перечить. Я молча позволяю им снять с меня одежду или то, что от нее осталось, после варварских действий Витторио. Приятный аромат трав помогает мне немного успокоится. Меня хорошенько пропарили, а затем вымыли пахучими шампунями и мылом. Узнаю этот запах. Такое же продавалось в лавке «Чистейшей Мари» на Торговой улице. Она, наверняка, познала те же разрушения, что и другие лавки торговцев. После меня ополоснули чистой водой и отвели в купель к каменному бассейну. Всюду стояли свечи и горели ароматные лампадки, в воде плавали цветы. Пол был устлан нежными розовыми лепестками. Но мне все равно было пусто. Пусто и одиноко.
