— Привет, девочки! — крикнул Ана.
— Здравствуй, Счастливчик, — сдержанно ответила старшая стража. — С кем ты?
— Макс, мой подопечный.
— Интересный профиль, — старшая стража вышла навстречу, но при этом остановилась у периметра безопасности.
— Учётчик, — небрежно сказал Ана. — Обычная тренировочная миссия. Пусть посмотрит, как мы служим.
Старшая стража протянула руку и коснулась меня. Пальцы её были жёсткими и горячими. Я подумал, что в длинных фалангах скрывается коготь с нейротоксином. Миг — и он выстрелит наружу, впрыскивая яд, разлагающий нейроны.
— Учётчик? — спросила старшая стража.
— Да, да! Учётчик! — с напором сказал Ана.
— Пусть так… — произнесла старшая стража. — Я могу потрогать твоё лицо, Макс?
Она была самая обычная старшая стража. Таких почти не отличишь друг от друга. Но… почему-то я понял, что она девушка. Нет, девочка. Лет одиннадцати при Изменении, и ещё два года как после…
— Конечно, — сказал я.
Старшая стража коснулась моей щеки. Помолчала, глядя в глаза. Сказала:
— У меня на Земле старший брат. Он человек. Похож на тебя.
— У меня на Земле родители, — ответил я. — И… девушка.
Старшая стража кивнула, осторожно убрала руку.
— Ты не похож на учётчика… но пусть.
Я осторожно прошёл за периметр. Стражи разговор не заводили. Всё-таки какая-то негласная субординация у них была.
— Мы пойдём на базу через десять земных минут, — сказала старшая стража, подходя к Ане. — Советую возвращаться с нами. Твой… учётчик… немного странно выглядит и ведёт себя. Это может заинтересовать лавли.
— Хорошо, — согласился Ана. — Мы встретили пятерых по пути сюда.
— Столкновение?
— Нет. Разошлись после разговора.
— Возвращаемся вместе, — твёрдо сказала старшая стража, и Ана даже не попробовал спорить.
Я осторожно отошёл от них, посмотрел на Продавца.
Что ж, вполне обычный Продавец. Много свободных одежд, едва видимое сквозь надвинутый капюшон лицо. Я приблизился к прилавку.
— Все кристаллы уже переданы, — сказал Продавец дружелюбно. — Вас зовут Макс, я слышал. Вы чего-то хотите? Воду и лёгкие закуски я даю Изменённым бесплатно, исходя из принципов гостеприимства.
Похоже, если связь между Продавцами и была, то в пределах одной планеты. Меня он не узнавал.
— Я выпью воды, — сказал я. — Спасибо.
Честно говоря, мне хотелось посмотреть, как возникают предметы в стеклянном кубе.
Но Продавец меня разочаровал. Он открыл один из контейнеров и достал оттуда стеклянный стакан, полный воды.
— Угощайтесь.
Вода была прохладная, чистая, но, если честно — совсем не такая вкусная, как из лесного ручья.
— Как вам на этой планете? — спросил я, медленно отпивая из стакана.
Во взгляде Продавца появилось любопытство. Он повернулся ко мне, приподнял верх капюшона.
— Чёрт! — выкрикнул я, расплёскивая воду.
У него было юное, нежное лицо с той лёгкой неправильностью, что свойственна лавли. Я бы сказал, что это лицо юноши лет шестнадцати.
— Что случилось? — спросил Продавец участливо. — У вас водобоязнь? Это может быть признаком бешенства.
— Ты сам знаешь, что случилось! — выкрикнул я. За моей спиной зашевелились стражи. — У тебя башка лавли!
— Ну да, мы же на их планете, — рассудительно ответил Продавец. — Надо соответствовать тем, с кем работаешь.
Я не знал, в курсе ли Изменённые, какова природа Продавцов. Но мне было плевать.
— Это голова юноши!
— О да! — кивнул Продавец. — Очень печальны обычаи этого мира. Большинство молодых погибают от рук соплеменников, разум других замещается сознанием старших особей. Очень, очень редко, когда кто-то гибнет быстро и безвозвратно, и в их общество приходят новые особи. К этому мальчику судьба была, по обыкновению, жестока. Он умирал в муках… но муки кончились. Он жив и видит сон. Хуже ли это, чем исчезнуть насовсем? Ответь?
Я попытался что-то сказать… и не нашёл слов.
— Всё в порядке? — спросил Ана.
— Да, да, — ответил Продавец. — Ваш товарищ немного расстроен, но всё хорошо.
— Ничего хорошего, — пробормотал я.
— Это был свободный выбор, — сказал Продавец. — Кто ты, странный Изменённый?
Хреновый из меня разведчик выйдет.
Легенда рушится на раз, и виноват я сам. Я веду себя как человек, вот в чём дело.
— Я покупатель, — сказал я. — Держите.
И выложил перед ним красную рэдку.
Продавец, как я и ожидал, заинтересовался ей куда больше, чем моими странностями. Поднёс к глазам, обнюхал, потом, поколебавшись, лизнул. У него вдруг задрожали глаза, зрачки запульсировали, потом сжались в точку.
Ничего себе. Да он конченый торчок! Наркоманит в открытую!
— Это не лавли, — сказал Продавец, вздрогнув. — Человеческая и свежая. Откуда здесь люди?
Ну я и молодец! Хорошо соскочил с опасной темы.
— А тебе не всё равно? — спросил я. — Надоели, небось, местные? Я только-только с Земли. Могу время от времени подгонять свежак.
Это было удачным ходом. Похоже, Продавцу и впрямь надоело потреблять эмоции местных красавчиков.
— Договорились, — сказал он быстро. — Что интересует, Макс?
Да уж, а что меня интересует…
— Не так быстро! — подошла старшая стража. — Внеси в список.
— Эта рэдка не входит в соглашение, — ответил Продавец. — Она не местная. Ваш друг протащил её с Земли.
Старшая стража заколебалась. Возразила:
— Право выбора смыслов у Инсеков.
— О, это не очень великий смысл, — небрежно сказал Продавец, демонстрируя кристалл. — Яркий, чистый, но простой и не великий. Таких я сдал больше сотни.
— Зачем она тебе?
— Затем, что с Земли, — ответил Продавец.
Старшая стража пожала плечами:
— Торгуй быстрее, Макс. Пора двигаться.
— Ты можешь передать письмо на Землю? — спросил я.
Продавец растерялся.
— Письмо?
— Да. Письмо. Бумажное письмо в конверте, с маркой. Чтобы его бросили в почтовый ящик на Земле, в стране России, в городе Москве.
— Ха, — сказал Продавец. — Ну… может быть, всё-таки что-то материальное?
— Да, листок бумаги, пишущая авторучка и целый конверт с негашёной маркой — это материальная часть сделки. А нематериальная — чтобы письмо не позднее, чем через одни земные сутки было опущено без всяких повреждений и изменений, как на конверте, так и в тексте, в действующий почтовый ящик в городе Москве, в стране России на планете Земля.
