– Как далеко еще до Сарнвуда?
– Три дня, – немного подумав, ответил Эспер.
– А если идти так быстро, как теперь идем мы? – уточнила Винна.
Он вздохнул.
– Четыре или пять дней.
Винна закашлялась, и ему пришлось поддержать ее, чтобы она устояла на ногах.
– Через два дня я почти наверняка не смогу сидеть в седле, Эспер. Тебе придется меня привязывать. Эхок, как мне кажется, протянет немногим дольше.
– Но если мы задержимся здесь…
– Только я и Эхок, Эспер, – уточнила Винна. Ее глаза наполнились слезами. – Если мне осталось жить всего несколько дней, я бы предпочла помочь этим детям добраться туда, куда они идут, а не гоняться за несуществующим снадобьем.
– Но оно существует, – не сдавался Эспер. – Ты же слышала, что они сказали: Фенд взял вурма в Сарнвуде. Я уверен, что там он получил и противоядие.
– А еще я слышала, что из Сарнвуда никто не возвращается.
– Потому что туда еще не попадал я.
Она устало покачала головой.
– Нет, давай отведем их в Хаймет. Там мы сможем расспросить взрослых, побольше узнать про колдунью.
– Но мы не можем задерживаться так надолго.
– Я хочу им помочь, Эспер.
– Они не нуждаются в нашей помощи, – с отчаянием возразил он. – Они делали это раньше, ты же слышала.
– Они очень сильно напуганы. Кто знает, с чем им придется встретиться за ближайшие два дня. Если и не с вурмом или греффином, так с ворами или бандитами.
– Не они заботят меня, а ты, Винна.
– Да, я знаю. Но сделай это ради меня.
По ее щекам катились слезы. Лицо покраснело, губы отливали синевой.
– Тогда я поеду в Сарнвуд сам. Так будет проще, тут ты права. Эхок все равно не будет в состоянии сражаться, я не подумал.
– Нет, любовь моя, – не согласилась Винна. – Нет. Тогда я умру без тебя, понимаешь? Я хочу сделать свой последний вздох в твоих объятиях. Я хочу, чтобы ты был рядом.
– Ты не умрешь, – ровным голосом сказал Эспер. – Я вернусь и принесу лекарство. Мы встретимся в Хаймете.
– Нет. Неужели ты меня не слышишь? Я не хочу умирать одна! А она убьет тебя!
– А как насчет Эхока? Если ты и сдалась, у нас еще остается надежда его спасти, даже по твоему счету.
– Я… Эспер, пожалуйста, у меня не хватит мужества. У него перехватило горло, кровь застучала в ушах.
– Хватит, – отрезал он.
Он поднял Винну на руки, отнес обратно, посадил на лошадь и отвел в сторону ее протянутые руки.
– Эхок! – позвал Эспер. – Иди сюда.
Мальчик повиновался.
– Ты и Винна поедете вместе с ребятами в город. Там вы найдете лекаря, слышишь меня? Местные могут знать о чудовищах и их яде больше, чем мы думаем. Ждите меня в Хаймете, я обязательно вернусь.
– Эспер, нет! – тихо простонала Винна.
– Ты была права! – ответил он. – Поезжай с ними.
– Давай поедем вместе!
Вместо ответа Эспер вскочил в седло Огра.
– Я скажу Огру, чтобы он нашел тебя, когда я умру, – пообещал Эспер Аосли. – Но ты должен хорошо о нем заботиться.
– Да, господин!
Эспер повернулся, чтобы бросить последний взгляд на Винну, и увидел, что она совсем недалеко.
– Не покидай меня, – прошептала она, ее губы продолжали шевелиться, но лесничий не слышал больше ни звука.
– Я ненадолго, – пообещал Эспер.
Винна закрыла глаза.
– Тогда поцелуй меня, – попросила она. – Поцелуй меня еще один раз.
Скорбь росла в нем, словно чудовище, наполняя все пещеры его тела, пытаясь прогрызть дорогу к глазам.
– Береги этот поцелуй, – сказал он. – Я заберу его, когда вернусь.
Эспер развернулся и поехал прочь. Он не смотрел назад. Не мог себя заставить.
ГЛАВА 7
БЕШЕНЫЙ ВОЛК
Роберт Отважный пригладил усы, отпил вина и вздохнул. Стоя на дамбе, он смотрел через затопленные земли в сторону Эслена.
– Я всегда предпочитал галлеанские вина, – заметил он. – В них чувствуется вкус солнца, не так ли? Белый камень, черная почва, темноглазые девушки… – Он немного помолчал. – Вы бывали там, сэр Нейл? Вителлио, Теро Галле, Хорнлад – вы объехали почти весь континент. Я очень надеюсь, что вам удастся побывать и в остальных его краях. Скажите мне, верно ли, что путешествия расширяют взгляды человека, способствуют приобретению новых вкусов? Удалось ли вам узнать что-нибудь новое за время ваших странствий?
Нейл смотрел на принца со странным ощущением, что рядом с ним – насекомое. Ничего конкретного, только что-то странное в том, как он двигался.
Собака, олень, даже птица или ящерица – все эти существа двигаются плавно, в гармонии с окружающим миром. А вот движения жуков кажутся странными. Дело не в том, что они слишком быстры или имеют шесть ног; просто они перемещаются в соответствии с ритмами иного мира, куда меньшего, и, возможно, великаны вроде Нейла не могли почувствовать эти меньшие ритмы.
Так было и с Робертом. Его движения копировали нормальные, но не могли их в полной мере воспроизвести. Если смотреть на него краем глаза, даже в изгибе его губ было что-то чудовищное.
– Сэр Нейл?.. – вежливо напомнил о себе Роберт.
– Я просто задумался, как лучше описать свои впечатления, – спохватился Нейл. – Поначалу меня поразили размеры мира и то, что в нем так много разных стран. Меня восхитило, как различны люди и как много между ними общего.
– Как интересно! – проговорил Роберт тоном, подразумевающим прямо противоположное.
– Да, пока я не оказался в Эслене, – продолжал Нейл, – мне казалось, что мой мир велик. Ведь море кажется бесконечным тому, кто плывет на корабле, и островов в нем столько, что и не сосчитать. Но потом я обнаружил, что все это может поместиться в кружке, если считать мир столом.
– Поэтично, – заметил Роберт.
– В маленькой чашке мира, где я жил, – развивал мысль Нейл, – все было предельно просто. Я знал, за кого сражаюсь и почему. А когда я оказался здесь, все невероятно усложнилось. И чем больше я путешествовал, тем запутаннее становилась общая картина.
Роберт снисходительно улыбнулся.
– Как именно вы запутались? Перестали понимать, что правильно, а что – нет?
Нейл улыбнулся в ответ.
– Я вырос, сражаясь. Главным образом мне приходилось воевать с пиратами Вейханда. Они нападали на мой народ – а значит, были плохими. Они выступали на стороне Ханзы, которая нас когда-то завоевала и хотела бы завоевать снова, – а значит, были плохими. Но теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что убивал людей, которые мало чем отличались от меня. Вероятно, они умирали с верой в свою правоту, рассчитывая, что их отцы, наблюдающие за ними с небес, будут гордиться своими сыновьями.
