– Вы? – во взгляде его видно было столько удивления, что девушка снова улыбнулась.
– Не узнали?
– Нет, там вы совсем другая, – выдавил он, пытаясь разглядеть тёмный плащ стянутый на талии и газовый шарфик, плотно прикрывающий шею.
– Понятное дело. В больнице ведь не разоденешься, – тонкими пальцами девушка прижимала маленькую черную сумочку, и Антон вспомнил о своих трёх рублях.
– Да я кошелёк забыл дома и теперь не знаю как туда добраться.
– Я могу помочь вам, держите, – она достала из кармана целую жменю мелочи. Берите сколько нужно.
Он уставился на неё, улыбка слетела с его губ. Глядя на озаренное ночными огнями лицо Ольги, он почувствовал что-то другое. Лёгкий ветерок тронул прядь её волос, и добрый свет блеснул в глубине её взгляда. А может и не свет, а само добро тихое и таинственное. Забытое и родное. Давно известное или то, что видел когда-то во сне. В одно мгновение в этом взгляде он увидел тихую гавань где живут и любят, и нет ничего кроме этого. И впервые за долгое время Антон почувствовал желание стать другим – сильным, независимым и верным раз и навсегда.
Он протянул руку, взял несколько монет и подумал – «Это – в последний раз».
10
Официант, так официант. В двадцать четыре он так ничему и не научился. Но зато его всегда брали на работу лучшие рестораны. Подходящая внешность и знание профессии играли на руку, когда он приходил как соискатель работы. Да и официанты мужчины с опытом работы в приличных заведениях нарасхват.
Пришлось заняться тем что умеет, не зря ведь окончил курсы. Хоть это, стало полезным достижением. А что, если знаешь профессию, можно работать довольно долго, пока сам не устанешь от того, что приходится прислуживать. На ближайшее время другие перспективы вырисовывались смутно. Ресторан выбрал один из самых популярных. Взяли, не то чтобы с порога, но свои возможности Антон хорошо просчитал. Из всех стажеров непременно его должны были выбрать. Тут он был уверен на все сто. На девяносто девять – точно.
Да и администратор Эмма недвусмысленно посматривала, что уже давало фору по сравнению с соперниками. Антон конечно – правило знал, с сослуживицами – ни-ни. Но взгляды и жесты пока никто не отменял. Дать женщине надежду это – считай пол дела сделал. В общем, к концу первой недели стажировки стало понятно, работа у него будет.
Не ошибся, только в этом. А вот насчёт Эммы немного перегнул. Холёное лицо с набитыми полудугами бровей и пересушенное в тренажерном зале тело, от идеала неприхотливого вкуса Антона были слишком далеки. Девушка со всеми признаками последней стадии перезревания, явно ждала благодарности. Нужно было как-то тактично намекнуть, что благодарность будет, но не в той форме в какой Эмма ожидает.
– Комаров, я всё ещё жду приглашения, – говорила она тихо в коридорах между кухней и залом.
– Эмма дорогая, я бы с удовольствием, но не могу нарушать устава заведения. Ведь там строго запрещены всякие отношения между сотрудниками.
– Но ведь если никто не знает, можно на это и прикрыть глаза, – приподняла она чернёную бровь и положила ладонь ему на грудь.
– Тогда, или тебе, или мне придётся уволиться, – попытался улыбнуться Антон и убрал её руку, – ты же не станешь рисковать таким местом, а я – тем более.
– Хочешь сказать, я зря тратила на тебя столько времени и теперь останусь ни с чем. Лучше сдавайся красавчик, иначе придётся уволиться по какой-нибудь неприятной причине. Ты же не хочешь чтобы тебя застукали на воровстве, например?
– Постараюсь не доводить до такого.
– Вот-вот. И не доводи.
Всякий раз он увиливал от её настойчивого внимания, но и она свои попытки не оставляла.
Заведение процветало. Каждый вечер полный зал. Работы много, некогда сидеть, но и чаевые капают. Нормально.
***
Худо-бедно, стали в карманах хоть какие-то деньги водиться. Приоделся. А то забыл уже когда на свои одежду покупал. Помаленьку всё налаживалось. Шло своим чередом. Жизнь без тусовок и вечеринок, только работа и дом. В таком положении вещей Антон стал находить даже что-то правильное, чему уже не нужно было сопротивляться. Он почти ощущал как из беспечного, избалованного ребёнка, превращается в человека от действий которого зависит его будущее. И прямо почувствовал ответственность за то будет ли сегодня что-то в его холодильнике, и за людей которые рядом.
В эти дни он остро ощутил отсутствие мамы. Ведь когда жил дома она неустанно вилась вокруг. Прибирала разбросанные вещи, стирала, гладила его одежду, мыла за ним чашки и тарелки. Сейчас, когда она в больнице образовалась некоторая неприятная пустота. Никто не прислуживал ему, не спрашивал, хочет ли он оладушков или пельмешек, не принести ли ему яблочко или может быть испечь тортик. Никто не смотрел на него так как мама, ласково. Что бы он ни говорил и ни делал, она всегда смотрела ласково. Никогда не сердилась, не ругала. И хоть с тех пор прошло время и с Леной он немного организовался и стал аккуратнее, почему-то именно теперь дома, где так не хватало мамы, не хватало и её бесконечной заботы.
Зато он решил, после её выздоровления он непременно покажет как изменился. Чтобы она почувствовала, что не зря отдала ему столько заботы.
11
В пятницу многолюдно. Пустых столиков нет. Вечер только начался, а желание работать у Антона уже пропало. Вредный клиент второй раз вернул карбонару и кажется вытрепал все нервы, а ещё крутиться тут до часа ночи.
От столика к столику Антон перемешался с закусками и горячим, он только успевал обслужить одних, как нужно было подойти к другим. Голова разрывалась от надоедливых мотивов и хотелось прилечь. Он подошел к одному из своих столиков который только что заняли и остановился, чтобы принять заказ. Книга меню скрывала лицо мужчины и когда после минутного разглядывания он опустил её, Антон узнал отца Лены.
– Добрый вечер, – кивнул Антон и перевёл взгляд на спутницу Максима.
Напротив сидела девушка с сильно приукрашенной с помощью косметики внешностью, но всё равно, казалось ей нет и двадцати лет. С интересом она читала меню, словно детскую книгу, которую непременно хотела прочитать от начала до конца.
– Вот! – вдруг вскрикнула она. – Я буду это и это!
Максим улыбнулся, глянул на Антона и пожал плечом, как бы говоря – «Такая милая».
В ответ на его улыбку Антон вскинул брови и спросил:
– А вы, уже выбрали?
– Значит, тебя она тоже бросила, – как будто констатировал Максим. – Вот Жучка. А мне ты понравился. Чуть адекватнее остальных.
– Мы просто расстались. Ни кто никого не бросал.
– Расскажи. Я что свою дочь не знаю. Она же психованная. Насколько я заметил ни кто с ней и пары месяцев не выдерживал. Ты ещё стойкий оказался. Хотя мне немного жаль что вы расстались. А я вот, – он указал взглядом на спутницу, – так сказать понижаю планку. Решил заняться воспитанием. Друг посоветовал. Сказал, что женщину под себя нужно воспитать, пока она молодая. Хочу попробовать.
