– Могу я пригласить вас в ресторан?
– Было бы неплохо, потому что я очень голодная.
С того дня они больше не расставались. Как так получилось, что на следующее утро после ресторана она проснулась, а рядом – он, до сих пор Татьяна не может толком понять.
Но зато помнит точно, что когда он встал и пошел на кухню чтобы, как он сказал, приготовить завтрак, она заметила:
– Хорошо, если кто-то готовит тебе завтрак.
– Если хочешь, я буду готовить тебе – и завтрак, и обед, и ужин.
– Хочу, – ответила она.
1. Много лет назад
Затерялось счастье где-то, не найдёт дорогу.
С родителями неплохо, но давно мечталось Валентине своим домом жить, своей семьёй. Хотелось мужа любящего, детишек – мальчика и девочку. Но заплутало где-то счастье по дороге к ней, никак не доберётся.
– А что Валюха ваша, замуж не вышла? – интересуются соседи.
Отец с матерью уже и не останавливаются ни с кем словцо перекинуть, тема ведь всегда одна – вышла их дочь замуж или так и сидит в двадцать семь лет нецелованная. Им то что пускай себе сидит, замуж не напасть, лишь бы замужем не пропасть. Только им как никому известна тоска дочери. Ведь не слепые, видят как мается она бедная. А они то, чем помогут?
Ходит мать по подругам – обсуждают, думают, как Валентине познакомиться, хоть с кем. Пусть даже с разведенным или вдовцом. Жениха где найдёшь? Все кругом переженились те, что по возрасту подходящие, а остальные – не молодой так старый.
И хотели бы дочь замуж спровадить, сами то уже на шестом десятке, Валя у них поздняя, да не за кого. Женихов в округе, хоть «Ау!» кричи.
– Ты Валюха, по подругам бы поспрашивала, у кого брат или друг. У мужей их что же друзей неженатых нет? – говорил отец, кинув цепкий взгляд над газетой. Брови его густые, с проседью.
– Да они и так уже меня сторонятся, лишний раз и не приглашают, – пожала плечом Валентина.
Бельё под утюгом выпускало струйки пара. Валя ловко расстилала, гладила и складывала, а заодно посматривала на телевизор. Одним ухом туда, другим сюда.
– А это, потому что боятся, вдруг ты – незамужняя у них мужей начнёшь отбивать, – мама отвлеклась от вязания и тронула отца спицей, чтобы подал голубой клубок.
– Ой, да кого она отбить может? Глянь на неё, хоть бы причёску какую сделала в паликмахерской. А то смотреть тошно, волосёнки жиденькие, глазки близоруконькие, и худюща словно щепка, разве на такую кто позарится, – усмехнулся отец и потёр волосатой рукой живот, который так сильно выступал под майкой, что почти лежал на коленях. Грудь и плечи отца тоже были в довольно густой растительности.
– Ох, ты, смотрите какой красавец отыскался, – вскрикнула в возмущении мама. – Ещё скажи, что в меня она такая близорукая. Всё ж от твоей мамаши, царство небесное, Валюха наша унаследовала, да от тебя.
– Да? А кто кричал, как Валька на тебя похожа когда ей пять было? А? Я что ли? Ты же и кричала, а теперь как подурнела дочь, так на меня всё и валишь. Может в газету написать? Вон тут рубрика есть знакомства. И ничего. Правда тут женщин в два раза больше чем мужчин, но и то.
Мама считала петли, а как досчитала, тут же возмутилась:
– Да ты что обалдел что ли, чтобы я свою дочь в знакомства выставила, она ещё не сорокалетняя чтобы ей по газете знакомиться.
– Эдак мы не скоро внуков дождёмся. Она ведь глянь, ходит с кислой миной, кто на такое чудо позарится. Тьфу, смотреть тошно.
– А раз тошно, то и не смотри. Глядите отыскался, какой интеллигентный, тошно ему.
Валя прислушивалась к их разговору и снисходительно улыбалась. Так было чуть не каждый день. На протяжении нескольких лет почти каждый вечер родители обсуждали как найти жениха и как выдать дочь замуж.
Она понимала их беспокойство. Ведь в уютной квартирке, недоставало только лишь одного, маленького существа – ребёнка, о котором все тут же начнут заботиться. Только этого им и недоставало.
2
Соседка, старенькая баба Маша часто с матерью Валентины о своём непутёвом внуке заговаривала. Мол, связался с компанией, да с толку его та компания сбила.
Историю эту уже давно весь дом знал. Колька с пацанами напали на улице ночью на мужика, избили его, ограбили. А когда милиция выяснять стала, тут же всех пацанов сразу и накрыли. В квартиру Кольки следователи нагрянули, а у него в прихожей прямо на вешалке куртка того мужика весит. В общем, всех повязали. Те кто с деньгами – отмазались и повесили всю историю на Кольку и ещё пару пацанов. Их троих и осудили за групповой грабёж и избиение. Так что трое получили по полной программе – по девять лет, а четверо их друзей отделались деньгами и лёгким испугом.
Пока внук в тюрьме был бабушка Маша ездила, хоть и не часто, его навещать. Парень то он неплохой, податливый вот только оказался. А на характер спокойный, добрый. Всё бабке хотелось девушку хорошую подыскать, чтобы хоть писал кто-то ему в тюрьму, чтоб не очерствела у него душа, пока за решеткой столько времени жить приходится. Внук ведь единственный родной человек у неё, как тут жить. Нет покоя пока Колюшка в тюрьме. Тяжело одной, да что поделаешь?
Вот и подступалась постоянно к Любе, матери Валиной, мол, нужно бы молодых познакомить. Только Люба на такие бабы Машины разговоры, отмахивалась и очень строго.
– Вы Мари Ванна, не сбивайте с панталыку. Я свою дочь не хотела бы, не в обиду вам сказано, с тюремщиком связывать.
– Так он и кошки не обидит, это по ошибке оклеветали. Что ж ему теперь, за них сидеть за всех эти иродов, да и ещё и осуждение?
– Гнал его кто-то того мужика грабить, не гнал? Так что вы от меня хотите, чтобы я дочери такого жениха посоветовала? Нет уж баб Маша. Вас я люблю и уважаю, а Кольку вашего, уж простите, не сильно мне хочется приваживать. Выйдет из тюрьмы, найдёт себе женщину не волнуйтесь, а то вон их сколько и с ребёночком можно. Не заскучаете.
Но у бабы Маши своя песня. Сильно она к Валентине тянулась, та ведь как, и придёт, и поможет, полы протрёт и в магазин сбегает. Всё что ни попроси всё сделает. Такая девка бабе Маше нравилась. А ещё за то, что скромная она, губы не мажет, щёки не румянит, да в одежде тело напоказ не выставляет. Нравилась ей Валентина, ой как нравилась. Вот и мечтала порой баба Маша для Колюшки своего Валентину в невесты сосватать.
А тут, ни с того ни с сего, случилась амнистия по поводу какого-то праздника. Коля письмо написал, что уже скоро домой его отпустят. Так обрадовалась баба Маша, так разволновалась, что даже скорую пришлось вызывать.
Пришел Коля с тюрьмы, а бабку его уже соседи схоронили. Не выдержало сердце – радости.
3
«Может так статься, внучок мой родимый, что не доживу до встречи нашей. Хоть и известно когда ты на волю выйдешь, да вот, сколько мне по земле этой ходить осталось, ни кто не знает. Старая я уже и ничего с этим не поделаешь. Ты Колюшка, слушай бабку свою пока есть возможность. Я может чего неправильно и делала, и воспитывала тебя видать неверно, а всё же знаю – хороший ты. Нет в тебе той злости, какую показать мне хотели. Нет и не будет никогда. Это уж вернее верного. Добрый ты слишком. Боюсь я Колюшка за тебя. Страшно боюсь. Ты ведь, как тот молодой ветер, только вылетел, сразу о стену ударился. Но стена эта – должна стать тебе наукой. Вечной Колюшка наукой.
