Кейташи Сато встал и обошел стол. Он остановился напротив нас. Я взглянул в его глаза открыто. Плевать на традиции и обычаи. Я не собирался отступать.
— Значит, ты ради маленького пиздюка готов пожертвовать всем? Готов подставить под удар старого учителя? Готов навлечь гнев на Мизуки? Готов опозорить меня в глазах остальных членов клана?
Я не отводил глаз. Пауза затягивалась. Мы играли в «гляделки» долго. Наконец я моргнул и произнес:
— Оябун Казено-тсубаса, Сато-сан, я с этим маленьким тануки прошел немало. Он спас мне жизнь на «Черном кумитэ». Он не отступал, когда была опасность. Он не ныл, когда было тяжело. И пусть он самый великий раздолбай изо всех в этом мире живущих, но я не оставлю его. Он мой подопечный. Он тот, кого я могу отнести к родным. И я не смогу его предать.
Оябун покачал головой, потом положил руку на моё плечо:
— Такаги-сан, ты мне нравишься своей упертостью. Есть в тебе что-то от того мальчишки, каким когда-то был я. И если ты ручаешься за своего подопечного…
— Ручаюсь! — вырвалось у меня.
Хлесь!
Широкая ладонь оябуна ударила по щеке. Коротко, без размаха. Не больно, но достаточно, чтобы я понял — старших прерывать нельзя. Киоси невольно втянул в себя воздух, я же потупился. В сотый раз проклял несдержанность молодого тела Изаму.
— И если ты ручаешься за своего подопечного как за самого себя, то я готов дать вам шанс, — ровным голосом, как будто ничего не произошло, проговорил оябун и повысил голос, глядя на своих возмущенно забурчавших вакагасир. — У вас будет пара недель, чтобы найти и ликвидировать Ёсимасу Сакурая. До конца месяца мы потянем время, поездим на встречи, будем притворяться незнающими ничего о малыше-тануки. Однако, Такаги, чтобы тебе жизнь раем не казалась, я даю в нагрузку ещё двоих человек…
— Сато-сан, но как же Хаганеноцуме-кай? Мы ещё… — начал было Иширу, но оябун не дал ему закончить.
— Приказ оябуна мы обсудим позже. Хино-хеби-кай уже плачет кровавыми слезами от действий этого белобрысого мальчишки. А ведь он обычный кобун, — потрепал Кейташи Сато меня по щеке. — И сдается мне, что такими же слезами будет плакать и Хаганеноцуме. А может и вовсе исчезнет, узнав, что этот мальчишка стал вакасю.
— Что??? — одновременно воскликнули Мизуки и Норобу. — Изаму стал вакасю?
— Да, я назначаю его командиром небольшого отряда. В отряде будут тануки и ещё двое людей. Это не обсуждается! — оябун подмигнул мне. — Вы пока идите. Возле выхода тебя будут ждать новые подопечные. А мы тут ещё немного с сэнсэем Норобу поговорим. Идите-идите, ничего с вашим драгоценным сэнсэем не случится.
Мы с тануки резво поклонились, досчитали до трех, а потом выскочили, не веря своему счастью.
Мы остались живы! И это в то время, когда я уже начал было вспоминать молитву «Отче наш». Я радовался так, что даже не стал подкалывать охранников у двери. Светился улыбкой ярче солнышка.
Я стал вакасю, а это уже повышение! Это как старший смены на предприятии, если вы понимаете, о чем я, или как ефрейтор в армии. То есть шел на получение звездюлей и возможную смерть, а получил повышение. Как же забавна порой бывает жизнь. Как же смешна… Мне хотелось смеяться в голос, но я сдерживался — теперь я небольшая, но шишка на теле клана якудзы. Надо вести себя соответствующе. Только улыбался изо всех сил.
Правда, улыбка померкла, когда увидел тех двоих, что ждали меня у выхода…
Глава 3
А я-то радовался. Улыбался… Думал, что заслужил поощрение в тот момент, когда едва не нагнули. Ан нет, оказывается нагнули. Да ещё как!
Я только покачал головой, когда увидел тот самый материал, с каким придется возиться.
— Эх, белобрысый хинин! Странно, что ты ещё живой? Не видел наверху нашего нового вакасю? Сказали, что сейчас будет спускаться, — пробурчал Ленивый Тигр, когда увидел меня, вышагивающего с гордым видом.
— Скорее всего он такой грозный, что хинин обделался и теперь наш новый вакасю ждет, пока развеется смрад, — хихикнул Малыш Джо.
Да, именно два этих здоровенных балбеса стояли внизу и надеждой смотрели вверх. Ожидали нового начальника…
— Как вы разговариваете со своим новым боссом? — взвизгнул Киоси. — А ну, упали на колени и начали пробивать лбами пол! Или я сам сейчас заставлю вас это сделать. Да, босс?
Киоси с надеждой взглянул на меня. Ох, ну и подхалимаж… Прямо-таки захотелось заехать ему по уху от души. Только что мялся и потел наверху, а сейчас готов разорвать за своего любимого босса.
— Щенок, не тявкай, а то тявкалку вырву и в другое место по пупок затолкаю, — процедил Ленивый Тигр. — Шутка неудачная у вас, вообще смеяться не хочется.
— Да уж, не до шуток нам. Сказали, что новый вакасю будет настолько грозным, что перед ним даже огонь тухнет, а вода сама собой испаряется, — поддержал Малыш Джо.
Вот вообще не ощущал себя настолько грозным. Интересно — кто это так поприкалывался над двумя увальнями?
Хотя, если бы я ссал в подставленные уши, то вообще про какого-нибудь семилапого восьмикрылого дракона рассказал бы — первое впечатление бывает порой самым важным при знакомстве.
У меня всё ещё теплилась небольшая надежда на то, что это ошибка, а сейчас вместо двух здоровенных амбалов подойдут два небольших молодых человека. Вот с таким материалом я бы поработал, а с этими двумя…
Это спустя полчаса я сделал галочку в памяти, что надо сэнсэю Норобу памятник при жизни поставить за ангельское терпение к своим ученикам. Это он нам вообще в жопу дул и сглаживал прямые углы, а мы как два засранных щенка лезли во всякое дерьмо и старались в нем основательно вымазаться.
Почему я так подумал? А при взгляде на своих новых бойцов, которых мне предстояло обучать, и которым в случае чего можно будет доверить защищать спину. Но это будет через полчаса, а пока что…
— Ребята, я так понимаю, что реально стал вашим боссом. Да, может быть это для вас шок, но мне…
— Да ладно загонять, хининская лепешка, — отмахнулся Тигр. — Иди вон бабушкам в ларьках рассказывай, они тебе за хорошую сказку скидку сделают. А нам нечего втирать!
— Да, мы люди серьезные. В случае чего можем на одну ладошку посадить, а второй такого леща отвесить, что глаза выскочат и наперегонки до самого Китая побегут, — нахмурился Малыш.
— У вас хоть имена-то есть? — спросил я. — А то как-то клички для меня не очень звучат. Словно собак подзываю.
— Клички у презренных тварей, а у нас прозвища, которыми нас наградил оябун. Потому мы и забыли свои имена, чтобы гордиться участью приемного отца в нашей судьбе, — с пафосом воскликнул Тигр. — А сейчас вали на хрен, хинин, и не мешай нам настраиваться на встречу с нашим новым старшим братом.
Тигр даже поправил костюм, который явно готовился к этому случаю. Неужели у оябуна это было заготовлено, а цирк с наказанием Киоси только был развлечением для остальных вакагасир? А что? Сидят там, ржут над нами, а сами…
