Когда же я быстро слетел вниз, то догадайтесь — на чьи веселые улыбающиеся рожи наткнулся? Как оказалось, сэнсэй быстро всех спустил с помощью магии Ветра, а потом Кот перехватил его у земли. Я снова был «вонючим старикашкой»…
В этот вечер мы всё-таки разработали план, который поможет вытащить духа из тела Исаи. Осталось только заманить его в нужное место. Заодно позвонили Мизуки с просьбой о помощи. Когда изложили суть дела, то она с радостью согласилась помочь. Как вы помните — у неё на комиссара тоже был зуб.
Киоси подслушивал под окном, но после того, как Кот пригрозил оторвать ему уши, скрылся в своей палатке и не выходил вплоть до самого ужина. Думаю, не стоит говорить — кому пришлось готовить ужин на всех…
Развели дедовщину, старые гвардейцы…
Но сетовать и тем более стонать не пристало самураю, поэтому я хреначил на кухне, как проклятый, чтобы приготовить вкусную еду для «самых мудрых на свете мужчин». Всё-таки они мне помогают. Да, может быть больше они помогали сэнсэю, но в лучах их помощи грелся и я.
Правда, после обильного ужина мне пришлось пойти ночевать к Киоси, так как дорогим гостям не хватило места в гостиной. Хорошо ещё, что тануки успел у себя убраться и проветрить. Мы с ним немного поболтали о том, о сём, а после меня сморил сон. Мне нужно было набраться сил перед «Черным Кумитэ»…
На следующее утро я размялся без отягощений. Сэнсэй сказал, что в этот день лучше поберечь силы. Лучше оставить их на бой. Остальные старики с ним согласились. Правда, завтрак всё равно пришлось готовить мне. Но да ладно, жареную рыбу, рис и овощи приготовить было нетрудно.
В школе отметился на «нулевом» уроке, после чего улыбнулся Исаи, который сидел на своём месте и щерился во все тридцать три зуба.
— Чего случилось, придурок? Чего улыбаешься? — прошипел он, когда наткнулся на мой взгляд.
— Да вот слышал, что настоящие аристократы владеют не только рукопашным боем, но ещё и кендо — боем на мечах? Вот думаю, если в тебе хининская кровь, то вряд ли ты умеешь взять меч с нужной стороны…
— Что-о-о? — прошипел Исаи. — Да у меня седьмой дан!
— А у меня ядерная ракета в сарае и сто сорок две наложницы, — хмыкнул я. — Если ты победил меня в низменном бою, то сможешь ли одолеть в бою аристократов?
Удочка закинута, рыбка насаживается на крючок. Остается только подсечь и потянуть…
— Когда и где? — прошипел Исаи.
— Сегодня я на «Кумитэ», но через три дня, когда приду в себя, то жду тебя вот по этому адресу. Тут зал кендо, где нам никто не помешает, — я протянул визитку с адресом.
— А как же другие? — Исаи оглянулся на заинтересованные лица ребят.
— Не надо других. Если ты действительно считаешь себя аристократом, то будет порка бамбуковым мечом, а если я тебя одолею, то от позора не отмоешься. Или ты струсил?
Вот сколько ребят ловятся «на слабо»? Думаю, что Исаи и сам бы попался на такое, поэтому я, после анализа собственного поведения, когда гормоны заставляют совершать нерациональные глупости, решил и комиссара проверить на взаимодействие духа с телом. И не прогадал…
— Я? Струсил? Перед каким-то хинином? Да никогда!
Всё-таки мальчишеский азарт смог преодолеть рассудительность комиссара. А его заносчивость вкупе с прошлой победой… Думаю, что вы уже сумели догадаться — я не просто так проиграл, а попробовал силы соперника и раззадорил его на следующий бой. Если вы сами когда-нибудь дрались, то можете вспомнить, с каким легким превосходством смотрели на соперника, который вам проиграл. Или же тот взгляд, который бросал на вас выигравший соперник.
Чувство превосходства над противником приравнивается к самой большой ошибке, какая только может быть в бою. Даже если вы выиграли один раз, то это вовсе не означает, что второй раз вам тоже удастся одолеть соперника. Это означает, что противник будет более подготовлен к следующему бою.
Увы, мальчишеский задор пополам с юношеским максимализмом шарахнул по разуму комиссара и заставил забыть об осторожности. Я поджал губы и кивнул в ответ:
— Тогда через три дня. Чтобы нам никто не смог помешать — биться будем ночью. Увы, только в это время зал будет свободен. И я думаю, что смогу доказать тебе, что настоящий путь меча отличается от подлости подножек.
— Я буду ждать этого, — прошипел Исаи в ответ. — Надеюсь, что после сегодня ты сможешь туда прийти.
— Приду в любом случае, даже если принесут…
Я подсек рыбку, направил её прямо в сеть. Теперь осталось только подождать и надавать этой щуке по хлебалу от души. Красный от возмущения Исаи отвернулся от меня. Он уставился на доску с таким яростным выражением на лице, что будь доска живым существом — испугалась бы и смылась подобру-поздорову.
Меня же ждало «Черное Кумитэ». Ждала встреча с Шакко.
Сэтору делал вид, что меня нет в классе, но я видел, что он то и дело поглядывал на часы. Он словно подгонял взглядом стрелочку на циферблате. Всё-таки редкое самообладание для молодого человека, против клана которого сейчас ведется война.
Да-да, я смог стравить два клана якудзы между собой и теперь то тут, то там вспыхивали стычки. Потери пока что были небольшими, но всё равно — счет по людям шел не в пользу Сэтору.
Кацуми по причине траура снова пропустила урок. Церемония погребения Акиры должна будет состояться завтра и я… Если я выживу сегодня… обязательно буду на ней присутствовать.
После школы, которая прошла как в дыму, я быстро забежал домой, переоделся и помчался на «Черное Кумитэ». Путь до арены показался мне очень коротким. Вроде бы сел на станции Симбаси, и вот тебе уже Радужный мост. Знакомый мужчина с кислым лицом отвез меня в уже знакомое место.
Черт побери! А ведь я думал, что уже никогда сюда не вернусь!
Вот что значит, не зарекайся от «Черного Кумитэ». И ведь приперся по собственной воле! Приперся за Шакко…
Хоть она и сучка лисохвостая, но я почему-то считал себя обязанным ей помочь. Да, из-за неё меня едва не грохнули, из-за неё произошли смерти ребят из моего клана, да много ещё где она накосячила… Но почему-то мне казалось, что без неё не одолеть Сэтору Мацуда.
И пусть оракул и тэнгу в один голос говорили, что я приму смерть от руки кицунэ, но… Я не верил им. Ведь нет судьбы, кроме той, которую делаем мы сами. Эту фразу в фильме «Терминатор 2» вырезала на столешнице Сара Коннор, когда отправилась менять свою судьбу.
Эту фразу я написал на листке бумаги, который потом вложил в рюкзак, пока ехал в поезде. Пусть это будет не так символично, как у Сары Коннор, но я должен был сделать какой-нибудь пафосный жест, чтобы отвлечься.
На этот раз мужчина не стал меня заводить в комнату для демотивации — там не было комиссара Мацуда. На этот раз меня провели прямо к винтовой лестнице. Знакомая старушка, которая умеет складывать ступени и превращаться в горку.
