– Как я и думал, ты им безумно понравилась.
– Интересно, что бы они про меня подумали, если бы застали со спущенными штанами в детской?
– Судя по предыдущему опыту, они бы проявили тактичность, – заулыбался Тушнов.
– Хочешь сказать, что ты… ты… водил туда других баб? – Катя сжала кулак и пребольно ткнула его под ребра.
– Лет в четырнадцать. Или в пятнадцать… – засмеялся Тушнов, перехватывая ее руку и целуя. – В подростковом возрасте у меня было такое либидо, что о-го-го.
– Как будто с тех пор что-то поменялось, – фыркнула Катя.
Улыбка Димы сделалась по-настоящему ослепительной. Эх… Не следовало ей этого говорить. Он и так был о себе слишком высокого мнения. Катя фыркнула. Закатила глаза и ткнула пальцем в освободившееся прямо на въезде в парковку место.
– С тем, что мои родители влюблены в тебя по уши, мы разобрались. Нерешенным остался всего один вопрос.
– Какой? – Катя занервничала.
– Когда ты познакомишь меня со своими.
– Родителями?
– Родней. Друзьями. Да с кем угодно! Мы уже почти месяц живем вместе, ты вот-вот родишь моего ребенка, а я до сих пор будто бы в стороне от твоей настоящей жизни.
– Ты и есть моя настоящая жизнь. А что касается знакомства, то просто не было подходящего момента.
– Или желания.
– Дим, ну что ты такое говоришь?
– Знаешь, мне почти сорок один год. Я крепкий состоявшийся мужик, который уже всем все доказал. А меня преследует чувство, что я опять должен это делать. И я ведь вовсе не против кому-то что-то доказывать, если так надо, чтобы быть с тобой. Но ты мне даже этого не позволяешь.
Катя сглотнула. Сжала в руках сумочку.
– Я не считаю, что ты должен что-то доказывать.
– Конечно. Так считают они. И это их право. Я ведь никого не осуждаю. В конце концов, и мои тебе устроили проверку.
– Когда твой отец завел тот разговор о Беренбойме?
– А мать – о русских авангардистах.
Катя невольно улыбнулась. Она очень переживала накануне того визита на старую фамильную Тушновскую дачу, где родители Димы жили круглый год, с тех пор как вышли на пенсию. Но все прошло как нельзя лучше. Ее приняли в семью безоговорочно. И даже вручили подарок. Антикварную резную люльку, которую отец Димы Станислав Сергеевич купил для него где-то во Франции. Отыскать люльку на чердаке среди другого хранившегося там раритета было непросто. Как и найти мастера, который бы в довольно сжатые сроки привел ее в надлежащий вид. Катя была очень тронута этим жестом. И даже всплакнула, обнимая по очереди будущих свекров.
– Значит, говоришь, хочешь познакомиться с кем-то из моих близких? Тогда пойдем!
– Куда? Я сейчас не могу, ты же в курсе, что через сорок минут у меня важная встреча, – возмутился Тушнов, выбираясь из машины вслед за Катей.
– Это не займет много времени, – пообещала та и, взмахнув рукой, крикнула: – Лиза! Мы тут!
Конечно, Катя понимала, что знакомство с ее подругой – это совершенно не то, что имел в виду Тушнов. Но Лиза была, пожалуй, единственным человеком в её окружении, которому бы даже в голову не пришло осудить. Лиза сама потеряла мужа. И нашла в себе силы жить дальше. С другим. Ни в чем себя не виня. Впрочем, у неё было одно железобетонное оправдание. Уже после смерти Сергея Лиза выяснила, что тот ее предавал. Самым жестоким, бесчеловечным образом. У Кати такого оправдания не было. И в ее глазах, и в глазах близких Миша был эталоном отца и мужа.
– Привет! Ух ты! Какая ты… маленькая! – восхитилась Лиза, разглядывая Катин живот. Будто ей и дела не было до Тушнова.
– Эй! Я тебе представила своего будущего мужа вообще-то, – притворно обиделась Катя.
– Ах, да. Прости. Зависть глаза мне застит. Здравствуйте, – улыбнулась Лиза Тушнову. – Я завидую всем женщинам с окружностью талии меньше метра, – пояснила она, смеясь, и похлопала себя по действительно впечатляющему животу.
– Очень приятно. Я так понимаю, близятся роды? – спросил тот, поцеловав Лизе ручку, отчего та прямо там и растаяла.
«Вот и как мне достался такой сердцеед?» – подумала Катя.
– О, если бы! Еще, по крайней мере, месяц ходить. А я уже такая огромная.
– Лучше молчи. Иначе у Димы случится очередная паническая атака.
– А по какому поводу?
– По поводу того, что я недостаточно набираю.
– О, так вы тоже из класса параноиков? – восхитилась Лиза. – Тогда вам срочно нужно познакомиться с моим мужем. Уверена, что вы с ним найдете много тем для беседы. Главное, не затрагивайте вопрос творчества. Если, конечно, не хотите весь день провести, обсуждая книги. Ярослав – ваш преданный фанат.
– Ну, хоть кто-то меня читает.
– А Катя что? Нет?
– Нет. Говорит, что предпочитает женскую сентиментальную прозу. Которая разжижает мозги, – Тушнов скосил взгляд на часы. – С вами хорошо, девочки, но мне и впрямь нужно бежать. Предлагаю дружить.
– Домами? – усмехнулась Лиза.
– А то как? Ну, все. Я заеду за тобой через пару часов. Нормально?
– Угу, – улыбнулась Катя.
– Отлично. – Он застегнул ее куртку до самого горла и, помахав на прощанье, скрылся в салоне машины.
– Ты что, правда его не читала? – изумилась Лиза, когда они, поддерживая друг друга под руки, стали пробираться через обледеневшую парковку.
– Нет, конечно. Я все-все прочла.
– А почему ему не сказала?
– Потому что тогда бы его пришлось хвалить. А у него и так непомерно раздутое эго.
– Ну, знаешь, подруга, это не такой уж большой недостаток. Главное, чтобы размерам эго не уступал кое-какой другой размер. А то ведь знаешь, как бывает. Эго о-го-го, а копни чуть глубже – посмотреть не на что.
– Лизка! – засмеялась Катя. – Можно подумать, ты прямо спец по мужикам.
А ведь Катя догадывалась, что у Лизы кроме нынешнего мужа был лишь один мужчина. Муж предыдущий. И, кажется, та подумала ровно о том же, потому как сказала:
– Да уж. Мы с тобой, как те динозавры. В постель пускаем только после свадьбы.
– Ну, с Тушновым мы не женаты, – уточнила для порядка Катя, усаживаясь на любезно отодвинутый официантом стул.
– А чего тянете? Тебе-то тоже вот-вот рожать. А ведь так, блин, и не скажешь! Какая же ты миниатюрная!
Вместе они и впрямь смотрелись достаточно колоритно. Лиза – высокая, как амазонка, и Катя – метр с кепкой в прыжке. Совсем разные внешне, но внутренне во многом схожие.
– Мы не можем пожениться. Пока Дима не разведется.
– Чего? – округлила Лиза глаза.
