Ученые мужи до сих пор спорят о назначении этих лабиринтов. Были ли они укреплениями, храмами, городами? Или служили другим, необычным целям? Мы никогда об этом не узнаем, поскольку строители не оставили после себя письменных свидетельств. Найденные кости подсказывают нам, что их обладатели по сложению были больше и крупнее людей, но все же не такими большими, как великаны. Кое-кто предполагает возможность их происхождения от союза женщин-великанов и обычных мужчин. Мы не знаем, почему строители исчезли, хотя лоратийские легенды наводят на мысль, что их уничтожили враги с моря: в одних сказаниях это были водяные, в других – люди-тюлени или люди-моржи.
После «строителей лабиринтов» на Лорате в последующие века появились новые обитатели. Одно время острова служили пристанищем для низкорослых, смуглых и волосатых людей, схожих с иббенийцами. Будучи рыбаками, те избегали великих лабиринтов своих предшественников и селились на побережье. Их, в свою очередь, сменили андалы: выйдя из Андалоса в сторону севера, они добрались до берегов залива, после чего пересекли его на ладьях. Пришельцы, облаченные в кольчуги и вооруженные железными секирами и мечами, хлынули на острова, убивая волосатых людей и обращая в рабство их женщин и детей во славу своего семиликого бога.
Вскоре на каждом острове был свой владыка, а самый большой мог похвастаться сразу четырьмя. Следующую тысячу лет задиристые андалы провели, воюя друг с другом. В конце концов, воин, назвавший себя Кварлоном Великим, объединил все острова под своим началом. Согласно хроникам тех лет, он возвел большую деревянную крепость в центре гигантского и нагоняющего жуть лабиринта Лорассиона, после чего украсил ее чертоги головами поверженных врагов.
Кварлон мечтал о том, чтобы стать повелителем всех андалов, во имя этой цели он вновь и вновь шел войной на мелких царьков. Двадцать лет спустя, после многочисленных сражений, приказы Кварлона Великого имели силу закона всех землях, лежащих между восточным побережьем Секиры и заливом, где в один прекрасный день вырастет Браавос, к югу же – вплоть до истоков Нойны и Верхней Ройны.
Однако там ему пришлось столкнуться не просто с другими андальскими властителями, а с Вольным городом Норвосом на Нойне, и путь по реке для Кварлона оказался закрытым. После того вождь оставил свои покои в лабиринте, возглавил поход против норвосийцев и даже выиграл два крупных сражения в холмах. К несчастью для себя, он переоценил значимость этих побед и повел войска на сам Норвос. Жители города послали за помощью в Валирию, и Республика встала на защиту своей далекой дочери, несмотря на то, что между ними лежали все земли андалов и ройнаров.
Но расстояния ничего не значили для драконьих владык в годы расцвета их силы. В «Огнях Республики» написано, будто в полет на север, вверх по великой реке, отправили сотню драконов, и те с небес низверглись на андалов, осадивших Норвос. Кварлона Великого сожгли вместе со всем его войском, после чего повелители драконов полетели дальше – на острова Лората, неся с собой кровь и огонь. Огромную крепость Кварлона поглотило пламя, та же участь постигла городки и рыбацкие поселки на побережье. Промчавшаяся по островам огненная буря даже громадные камни лабиринтов оставила опаленными и почерневшими. Сказано, что ни один мужчина, ни одна женщина, ни один ребенок не выжили после Очищения Лората – столь неистово бушевали пожары.
Далее архипелаг оставался безлюдным более века. Вновь расплодились полчища тюленей и моржей, и лишь крабы шныряли в обгорелых и безмолвных лабиринтах. Чтобы починить корабли или пополнить запасы воды, здесь высаживались китобои из Порт-Иббена, но только на побережье, никогда не осмеливаясь заходить вглубь суши. Иббенийцы верили – на островах обитают призраки, и проклятие падет на любого, кто удалится от берега настолько, что перестанет слышать шум прибоя.
Вновь заселили Лорат выходцы из самой Валирии – то были покинувшие Республику приверженцы религиозной секты. В год, когда они возвели свой храм на главном острове архипелага, до прихода Рока еще оставалось тринадцать столетий и тридцать два года.
Новоприбывшие лоратийцы поклонялись Боашу, Слепому богу. Отвергнув все другие божества, его последователи не ели мяса, не пили вина и повсюду ходили босыми, одетые лишь во власяницы и шкуры. Во имя своего бога жрецы-евнухи носили глухие колпаки без прорезей для глаз – они верили, что лишь в темноте у них откроется третье око, которое позволит увидеть «высшие истины» всего сущего, укрытые за иллюзиями нашего мира. Поклонники Боаша считали, что жизнь священна и вечна; что женщины и мужчины равны; что лорды и крестьяне, бедные и богатые, рабы и господа, люди и звери – все подобны друг другу, все равно значимы, все создания божьи.
Основная суть их вероучения заключалась в полном отказе от своего «я», ведь только освободившись от присущего людям тщеславия, человек мог надеяться достичь единения с божеством. И поэтому последователи Боаша избавлялись даже от своих имен. О себе они говорили как о «мужчине» или «женщине», не пользуясь словами «я», «мне» или «мое». Хотя культ Слепого бога угас и сгинул больше тысячи лет назад, некоторые из прежних словесных оборотов можно услышать в Лорате и сегодня. Представители высшего сословия полагают невообразимо вульгарным говорить о себе в первом лице.
Приверженцы Слепого бога превратили древние лабиринты первых лоратийцев в города с храмами и гробницами, после чего добрых три четверти века властвовали на островах безраздельно. Но шли годы, и в залив ради охоты на тюленей и моржей или ловли трески понемногу стали прибывать другие люди, отнюдь не разделяющие веру в Боаша. Кое-кто из таковых предпочел остаться. На берегу вновь стали появляться хибарки и шалаши, которые затем объединились в поселки. Прибывали люди из Иба, Андалоса и дальних стран, кроме того, острова стали прибежищем для вольноотпущенников и беглых рабов из Валирии и ее гордых дочерей, поскольку служители Боаша учили, что все люди равны. Три рыбацких поселка на западной оконечности самого большого острова стали до того населенными и зажиточными, что слились в один городок. Позднее там, где стояли глинобитные хижины, выросли каменные дома, и городок превратился в настоящий город.
Новые поселенцы поначалу зависели от последователей Слепого бога, пришедших сюда до них, и долгие годы жрецы продолжали править островами. Однако со временем число новоприбывших увеличивалось, а ряды верующих неуклонно редели. Всеобщего поклонения Боашу уже не было, а сохранявшие веру жрецы разжирели и забыли о власяницах, колпаках и благонравии, стали суетными и развращенными, богатея на налогах, которые вытягивали из подвластных им людей. В конце концов, рыбаки, крестьяне и другие простолюдины подняли восстание, сбросив оковы Боаша. Оставшихся приверженцев Слепого бога безжалостно уничтожали, и лишь небольшая их горстка укрылась в огромном храмовом лабиринте Лорассиона. Здесь они прятались более полувека, пока не скончались и последние из их числа.
После того, как власть жрецов Слепого бога пала, Лорат стал республикой наподобие Валирии, и город перешел под управление выборного совета трех князей. Князь Урожая избирался всеми, кто владел землей на островах; Князь Рыбаков – всеми, кто имел свои корабли; Князь Улиц – с одобрения полноправных горожан. Однажды избранный, князь служил на протяжении всей жизни.
