12
— Значит логистикой и поставками тары на европейский рынок твои интересы не ограничиваются? — улыбаюсь я, медленно вращая в руке бокал с остатками шампанского. — Сфера общепита тебе тоже кажется привлекательной?
Дан подносит ко рту свой тёмно-янтарный напиток и делает глоток, заставляя меня невольно проследить за тем, как длинные пальцы сдавливают стекло.
— Иметь свой ресторан или бар — неоригинальная амбиция каждого, у кого есть лишние деньги, ты не знала? Это почти как покупка новой модели айфона. Для некоторых она обязательна.
— То есть ты признаёшь, что пошёл на поводу у моды?
— Да нет, конечно. Скорее, воплотил в жизнь свою мальчишескую мечту. О чём ты мечтала в детстве?
Я разглядываю отпечаток помады на бокале и старательно вспоминаю. Почему-то первым приходит в голову моё отчаянное желание пригласить в гости нашего соседа, Вадика. У него были длинные ресницы, а ещё он умело делал бумажные пароходы и потом запускал их в осенние лужи. Очень хотелось, чтобы он и меня научил. Мама,конечно, была против, считая, что дружить с мальчиками мне рано.
— В пять лет мечтала о лошади, — говорю я и залпом осушаю шампанское. — В шесть осознала, что шанс содержать её дома невелик, поэтому решила мечтать о чём-то более реальном. О пони.
— Вот как? — В глазах Дана пляшут искры веселья. — То есть никаких грандиозных планов по завоеваниюмира или желания полететь в космос у тебя не было?
Улыбнувшись, качаю головой. С ним так легко и интересно разговаривать. Никто никогда не спрашивал у меня о детских мечтах.
— Видимо, нет. Я была самой обычной. О, ещё я очень хотела розовый ободок с заячьими ушками, как у одной девочки в школе! Сойдёт за мечту?
— Вполне.
Преисполненная благодарности за его интерес и возможность окунуться в забытые воспоминания из детства, я хочу спрашивать ещё и ещё.
— А почему ты открыл картинг?
— Ты и это запомнила?
— Вообще-то у меня прекрасная память, Дан Андреевич, — с шутливым укором отвечаю я. — Младший брат Карима им увлекается. Карим — это парень Василины, если ты забыл.
— А о моей памяти ты явно невысокого мнения, — усмехается мой собеседник и, тронув за плечо проходящего официанта, просит повторить для меня шампанского. — Картодромом я впечатлился в Англии и после решил создать небольшую проекцию в родном городе.
Я принимаю новый фужер и с сожалением думаю, что будет правильнее прогуляться, чтобы дать Дану возможность пообщаться с другими гостями. Некрасиво единолично оккупировать его, как тогда в клубе.
— Я, наверное, пройдусь. Не буду лишать остальных хозяина вечера.
— Я не из тех, кто, пригласив гостей, бегает вокруг них как наседка, проверяя, весело ли они проводят время. Каждый волен подойти ко мне сам.
Эти слова вызывают восхищение и лёгкое недоумение. Меня воспитывали по-другому. Именно так, как и сказал Дан. В редкие случаи, когда к нам приходили гости, мама становилась их преданным официантом и надсмотрщиком.
— У тебя всё так просто. Я бы так тоже хотела.
— Так позволь себе. Люди обожают тех, кто позволяет себе поступать так, как им хочется. Частенько осуждают, но в конечном итоге тянутся.
Я хитро улыбаюсь.
— Хочешь сказать, что всегда поступаешь так, как тебе хочется?
— Конечно, — без заминки подтверждает Дан, выглядя предельно серьёзным. — Почему я должен поступать так, как хочется кому-то другому?
Так легко звучит на словах и так сложно воплощается в жизнь. Хотя, если подумать — это правда. Человек в приоритете для самого себя.
Но вслух я говорю то, во что привыкла верить. Потому что в глубине души хочу, чтобы Дан это опроверг.
— Не знаю. Наверное, этого ждут люди, которые нам дороги.
— Чужие ожидания не твоя проблема. Ведь они могут в корне расходиться с тем, чего на самом деле хочешь ты.
Я согласно киваю.
— Да, так и есть. А чего ты хочешь прямо сейчас?
— В данный момент меня всё более чем устраивает. Открытие ресторана состоялось, я пью отличный виски, а напротив меня стоит красивая девушка, с которой приятно говорить. Куда заведут желания дальше — будет видно. Вечер ведь только начался.
Не сводя с меня глаз, Дан протягивает свой стакан, и мы чокаемся. Улыбка не исчезает, даже когда я пытаюсь её прикусить. Так легко флиртовать, ощущая себя красивой. Кругом столько народа, но хозяин вечера выбирает стоять именно со мной. Это очень приятно, но ничуть меня не удивляет. Мы ведь так хорошо понимаем друг друга.
— А, вот вы где, — слышится знакомый голос, следом за которым из-за спины Дана появляется Глеб Алексеевич. — Нашли нашу Татьяну первым?
Дан пожимает ему руку и переводит многозначительный взгляд на меня. Возможно, если покопаться в моём генеалогическом древе, там найдутся родственники с экстрасенсорными способностями, потому что я практически слышу его насмешливый голос: «Видишь? Люди подходят сами. Всё, как я говорил».
— Вы замечательно выглядите, Глеб Алексеевич, — честно говорю я, глядя на генерального. — Этот костюм вам очень идёт. Вы как Колин Фёрт в зрелости. Знаете такого?
Судя по немного растерянному виду, последнюю часть «Бриджит Джонс» он не смотрел, поэтому я спешу заверить, что сравнение было исключительно лестным:
— Он высокий и подтянутый, несмотря на возраст, и на нём шикарно сидят костюмы. И кстати, второй подбородок ничуть его не портит.
— За всю свою жизнь не встречал женщины, которая бы так часто отпускала комплименты, причём такие запоминающиеся, — с улыбкой говорит Дан, обращаясь к Матросову. — Вашей компании досталось редкое сокровище.
— Да, Таня у нас хорошая девушка, — соглашается тот, чем заставляет меня замереть в умилении.
Ну что за вечер? Встреча с гениальной Кристиной Ермолаевой, красивый обходительный Дан со своими идеально подходящими интерьеру глазами, теперь похвала от Глеба Алексеевича... И я хотела поехать домой? О не-е-ет. Больше я такой занудой не буду никогда. Вот прямо сейчас торжественно обещаю себе, что робкой и неуверенной Тани больше нет. Вот так нужно жить — дыша полной грудью. Выходить в свет, заговаривать с людьми, смотреть им в глаза, улыбаться и говорить комплименты. Потому что на всё это они с готовностью откликаются. Ох, а вот и новый инсайт. Люди вокруг — это отражение нас самих.
— Спасибо вам, Глеб Алексеевич. Вы так искренне это сказали, что я почувствовала себя частью вашей большой семьи.
— Ну а как же, — бормочет генеральный, выглядя смущённым. — Ладно, вы стойте здесь тогда. Я пойду Сергея Борисовича поищу.
Я провожаю глазами его удаляющуюся спину и снова перевожу взгляд на Дана. Он беззвучно смеётся.
