Пожар?
Наводнение?
Когда она уходила, в офисе была рабочая атмосфера.
Анюта побежала к своему столу. Коллеги что-то обсуждали, шептались и провожали ее насмешливыми взглядами.
Она посмотрела на стеклянную стену кабинета босса и замерла: от ее утреннего порядка там не осталось и следа. Стол, диван, пол, книжные стеллажи были усеяны бумагами. Везде валялись раскрытые папки. Рядом с Денисом копошились в этой куче пухляш, которого звали Славой, Аня слышала, как к нему обращалась Настя, и очкарик, кажется, Евгений.
— Денис, успокойся. Мы найдем твои документы, — говорил Слава.
— Не могу. Партнеры уже в переговорной сидят. Сейчас контракт сорвется. Какая зараза копалась в моем кабинете?
— Я, — ответила Анюта.
Она поставила стакан с кофе на свой стол и смело вошла в клетку к тигру. Не привыкать. И не таких горячих обламывали.
Денис повернулся и вскочил на ноги. На его перекошенном лице застыла маска злости. Теплые карие глаза искрили огнем. Его щеки пылали, по скулам гуляли желваки, рот кривился и походил сейчас на звериный оскал. Самое удивительное, что Аня его совершенно не боялась.
— Ты? — взревел босс и схватил ее за плечо. — Да как ты смела!?
Аня невольно присела от боли, но вывернулась, посмотрела прямо в глаза шефа и спокойно сказала:
— У вас был беспорядок, вот я и решила прибраться.
— Что? Беспорядок?
Босс выпучил глаза и с размаху сел на диван. В ужасе вскочил, отбросил в сторону бумаги, наступил на папку, смешно подпрыгнул на одной ноге.
Анюта с удивлением наблюдала за его перемещениями. Оказывается, у этого спокойного и уравновешенного человека есть и другая сторона. «Вишь, как сердечный, мается. Того и гляди удар хватит!»
— А что случилось, Денис Григорьевич?
Босс посмотрел на нее бешеными глазами. Анюта метнулась в приемную и вернулась с кофе.
— Выпейте и прекратите истерику! — строго приказала она и сунула ему в руку бумажный стакан.
Денис на автомате взял кофе и растерянно посмотрел на свои пальцы, потом перевел взгляд на коллег:
— Кто нанял на работу эту дуру? — прохрипел в агонии он.
— Вы, Денис Григорьевич. И я не дура. Сделайте глоточек, вам станет легче.
Аня аккуратно сняла очки, зажала их в одной руке, а пальцы второй положила на донышко стакана и подвинула его к губам Дениса. Тот, будто завороженный, стал пить кофе. В кабинете наступила такая тишина, что слышно было, как шуршит дождь по оконному стеклу.
Наконец Денис оторвался от стакана и выдавил из себя уже намного спокойнее:
— Где документы по тендеру? Я вчера оставил их на столе!
Аня надела очки, забрала у него из рук стакан, выбросила в мусорную корзину и только после этого ответила:
— Не переживайте, сейчас найдем. Это было бы сделать намного проще, если бы вы не устроили такой погром.
— Но…
— Денис Григорьевич, у вас, кажется, в переговорной сидят люди. Идите к ним. Через пять минут я принесу документы.
Аня подтолкнула босса в спину, и тот повиновался. Он вообще выглядел странно, будто его пыльным мешком по голове стукнули. Как сомнамбула он прошел мимо ошарашенных сотрудников и вызвал кабину лифта. Очкарик побежал за ним. Пухляш тоже, но Анюта схватила его за рукав пиджака.
— Останьтесь на минутку, пожалуйста, — попросила она, а потом посмотрела на любопытных зрителей: — Коллеги, у вас работа уже закончилась?
Сотрудники стали расходиться по своим местам, но по-прежнему косились в сторону кабинета. На их лицах было написано недоумение. Анюта закрыла дверь, опустила жалюзи на стеклянной стене и только после этого повернулась к пухляшу:
— Вячеслав…
— Иванович, — ответил тот.
— Да, Вячеслав Иванович, вы можете мне объяснить, как выглядят те документы, которые вы ищите?
— Ну, это…
— А точнее?
Пушляш наклонил голову и стал объяснять, что требуется найти. Анюта лишь иногда его перебивала:
— Это?
— Да.
— Это?
— Да.
Действительно, через пять минут все документы по новому тендеру были собраны. Отель, который проектировала компания Дениса, имел красивое название «Голубой глаз».
— Но, как ты быстро все нашла? — удивился Слава.
— Просто я сама раскладывала документы по папкам, поэтому легко в них ориентируюсь, а вы все испортили. Несите уже вашему боссу, пока его инфаркт не хватил. Хотя, нет… Я сама.
Анюта вышла их кабинета босса и, сопровождаемая взглядами сотрудников, направилась к переговорной комнате, расположенной на другом этаже. Пухляш шагал за ней. В лифте он поинтересовался:
— Как ты умудрилась так быстро успокоить Дениса Григорьевича? Когда он в гневе, его все боятся. Даже я не связываюсь, лучше переждать.
— Неожиданный прием.
— Как это?
— Обычная психология.
— Но у тебя даже специального образования нет.
«Зато есть нестандартная внешность, вот и приходится искать способы защиты», — подумала Анюта, но тут раздался звонок остановившегося лифта, и она первая покинула кабину. Рассказывать, что в критических ситуациях она обычно не паникует, а мобилизуется, Анюта, естественно, не стала.
Страх — это ожидаемая реакция на скандал и крик, а когда противник разговаривает спокойно, смотрит прямо в глаза, а то и предлагает выпить что-то, как это сделала Анюта, — реакция неожиданная. Она сбивает скандалиста с толку. Он будто спотыкается на ходу и останавливается. Вот бежал, бежал человек, кричал, бесновался, махал руками, а тут ему раз, и: «Выпейте кофе глоточек».
* * *
Однажды в школе Анюту вызвали в кабинет завуча.
Тот парнишка, который, не дождавшись от нее взаимности, получил коленом по причинному месту, подкараулил Анюту во дворе общежития и прижал к стене. Рядом с ним стояли его одноклассники. Они рассчитывали хорошенько порезвиться с несговорчивой девочкой, но не на ту напали. Анюта сражалась молча и яростно, но старалась бить вполсилы, чтобы у тренера не было проблем. И все равно один парень удрал с вывихнутой рукой, другой получил синяк под глаз, а третий отделался кровотечением из носа.
Родители пожаловались завучу, строгой женщине, которую обходили стороной все ученики. Она могла одним взглядом остановить расшалившегося школьника, пресечь конфликт или скандал.
Анюта тоже с содроганием вошла в кабинет. Она боялась, что вызовут в школу отца, и тогда домой лучше не появляться: достанется и ей, и маме.
Марина Дмитриевна, только увидев Аню на пороге, повысила голос. Ее щеки пылали, пальцы она нервно сжимала, перекладывала постоянно на столе листочки, теребила карандаши и ручки. Сразу было понятно, что ее завели и накрутили родители этих мальчишек.
