– И кто там сидит? – по-прежнему угрюмо спросил Кузнец.
– Сейчас увидите. Пойдем, пока не стемнело!
Они подошли к сараю. Оттуда исходили странные звуки: звенела цепь, время от времени кто-то большой и сильный дергал ее так, что сарай сотрясался, грозя развалиться. Кроме звуков из хлипкого деревянного сооружения доносились биологические волны страха, ненависти и безжалостности. Послышалось сдавленное рычание.
– Там черный волк! – объявил Курт. – Поменьше того, в чью башку я всадил стрелу, но сильный и опасный. Надо зайти туда, пройти вдоль стенки до полки в конце, взять то, что там лежит, и вернуться назад… Восемь рук легли на рукоятки кинжалов. Но Курт бросил свой в землю, и тот, провернувшись, воткнулся возле его ног.
– Оружие оставить здесь!
– Так что, в рукопашную с ним биться?! – буркнул Косой. – Это чересчур!
– Я покажу как, – Орел распахнул дверь и нырнул в полутемное помещение. Раздался угрожающий рык, звякнула, натягиваясь, цепь, сарай содрогнулся. Но тут же все успокоилось. Через несколько минут Курт вышел наружу. И показал всем серебристый перстень на безымянном пальце.
– Такие лежат там на полке. Для всех. Надо только зайти и взять.
– А почему он тебя не тронул? – спросил Борец.
– Это я его не тронул. Потому что он почувствовал силу духа и не решился рисковать.
– А если все же бросится? – поинтересовался Стрелок. – Я не то что боюсь. Но с голыми руками как-то… У него же клыки, когти…
– Цепь короткая, не достанет… Только прижимайся плотно к стене. Но лучше, если он сам все поймет и будет вести себя тихо… Давайте, по одному!
Еще семь кинжалов воткнулись в землю. Медведь и Кузнец прошли довольно спокойно: зверь рычал, припадал к земле, готовясь к прыжку, но нападать не решился. А на Косого и Стрелка бросился: разодрал одежду, исцарапал руки. Они зло ругались:
– Он не достает всего на две ладони! Лапами в грудь упирается, слюной брызжет!
Но перстни все же они вынесли. А через час опознавательные перстни были у всех. Правда, Мельник попытался ударить зверя ногой и получил укус в икру. Соратники перетянули ногу тугой повязкой из скрученной как верёвка рубахи.
– Ничего страшного! – сказал Курт. – Скоро заживет!
– Я убью эту тварь! – порывался встать раненый.
– Нет! – покачал головой Орел. – Вы все прошли посвящение и стали рыцарями Ордена Черного волка! А зверю предстоит принять посвящение и у других. За это время ты подлечишься и, если захочешь, выйдешь с ним один на один: у него зубы, у тебя – кинжал…
Потом все прошли в дом, Медведь выставил на стол жареную кабанью ногу, и все с жадностью набросились на еду. Но инструктаж не прекращался.
– Носим тирольские шляпы с черным или белым пером, – это первый броский знак, – говорил Орел. – При рукопожатии делаете так: нажимаете указательным пальцем вот сюда, будто пульс меряете. И чтобы пароль не выглядел дурацким, его меняем по сезонам…
Через неделю такое же собрание Курт провел на мельнице в деревне Эйсе, потом в лесу под Моосхамом, потом на Горелом урочище… «Орден черного волка» уже включал пятьдесят человек и продолжал разрастаться. Испытания менялись, но волк, не обязательно редкого черного окраса, присутствовал всегда. Иногда он кого-нибудь кусал или царапал, иногда его убивали, но сила духа члена Ордена всегда брала верх над необузданной жестокостью зверя.
По сути, внутри Тайной Стражи была создана новая организация. В нее Курт принимал только солдат, офицеров и профессиональных шпионов, как правило, требовал две рекомендации. Адепты Ордена носили перстни с волчьей головой, предметы одежды, по которым можно было опознавать друг друга, пользовались определенными ритуалами, знаками, условными словами и тайными фразами. Простые информаторы Тайной стражи про Орден ничего не знали, хотя он рос и крепчал.
Последствия всего этого Курт осознал не сразу. Когда его начали называть Магистром и обращаться по разным поводам: от житейских проблем до разрешения споров, – он вдруг понял, что невольно стал непосредственным руководителем нескольких десятков серьезных, лично проверенных, готовых на всё мужчин. Если раньше их вождем был далекий и малодоступный герр Нойманн, который выступал от имени еще более далекого и совсем недоступного императора, то теперь ими командовали не звезды с неба, а свой, близкий и хорошо известный человек… Существовала и вторая сторона медали: если про Тайную стражу знали и император и Нойманн, то про Орден знал только Курт по прозвищу Орел! Значит, он один стал командиром тайного боевого отряда!
Правда, Курт не знал, как использовать свои новые возможности. И склонялся к мысли при первом удобном случае передать Орден Нойманну, – пусть служит на благо императора!
* * *
– Так что, ты согласен бросить службу? – спросила Клара, набрасывая халат на голое тело.
– Что мне эта служба? – вопросом на вопрос ответил Кёниг. – Я из старинного знатного рода, у нас хорошие связи при дворе. К тому же для меня всегда найдется место в столице…
Раймунд встал и прошелся по комнате. Клара жадно рассматривала его мускулистое тело. Она испытывала к рыцарю такие чувства, которых не испытывала ни к одному мужчине. И хотя с Куртом её связывало давнее общее дело, незаметно переросшее в нечто бо́льшее, то сейчас она понимала, что влюбилась в Кёнига как неопытная девчонка. Но что толку? В ее дальнейшие планы Курт не вписывается: у него свои представления о будущей жизни, и он не собирается их менять. Впрочем, как и самонадеянный начальник стражи, не подозревающий, что ждет его в недалеком будущем…
– Тогда что же ты делаешь в Маутендорфе, Раймунд? – мягко спросила она. – Это захолустье мало похоже на столицу…
– Отец и дядя считали, что в Вене я веду слишком вольную жизнь, – Кёниг стал одеваться. – Но я исправился и теперь могу вернуться! Что ты молчишь? И почему так смотришь?
Клара отвела взгляд. В интуиции и умении читать по глазам ему не откажешь. Но он не знает, что готовит ему судьба. А она только что отчетливо видела его болтающимся на виселице. Но висельник тоже не вписывается в ее планы. Хотя есть возможность изменить будущее и его в них вписать!
– А ты не хотел бы бросить императорскую службу? – безразличным тоном спросила она. – Уехать в крупный город и жить богатой самостоятельной жизнью, никому не подчиняясь?
– В качестве кого? – поднял бровь Раймунд.
– В качестве мужа молодой, богатой и красивой вдовы! – улыбнулась Клара, подбочениваясь, будто позировала известному художнику.
– Но возле тебя уже вертится претендент на твою руку и богатство! – раздраженно сказал Кёниг. – Ты же не можешь жить с двумя мужчинами!
– Курт ни на что не претендует! Тем более недавно ты попрекал меня тремя мужчинами, но бедный Иосиф уже покинул этот мир… Рок расставляет все по местам…
