Лили осуждающе покачала головой.
Мне и самой было тяжело бросать жениха. Но я не выбирала, кому проникнуть в сердце. Все случилось само собой.
Я не знала насколько Клим серьезно относится ко мне. Но чувствовала со своей стороны, что под ребрами трепыхались пресловутые бабочки, стоило вспомнить его глаза - маслины, и гортанный возбужденный шепот у ушка с пошлыми словечками "ох, лисица, а ты хороша!"
Я попрощалась с Лили, в который раз пообещала, что посталю все точки над i с Агафовым. Решительно прошла к лифту и приложила карту. В тишине зеркального помещения, пока поднималась на последний этаж, перетаптывалась с ноги на ногу. Предвкушала встречу с Климом.
Возможно, его дома не было. Я ведь надеялась на свою удачу. Не всегда, конечно, счастливую, но все же.
А если его и нет в пентхаусе, то я дождусь. Позвоню ему лично и придумаю что нибудь. Как заманить его в квартиру.
Может скажу, что посылку важную оставила.
Дверь в квартиру оказалась не заперта. Я с интересом рассматривала царские хоромы Барбиери. Шикарная хрустальная люстра спускалась до центра круглого массивного стола. Раскидистые кресла с голубой оббивкой в тон легким шторам на окнах, смотрелись вычурно и помпезно.
Вдоли стен были декоративные колонны. Длинный электрический камин за стеклянной поверхностью. Несколько плазменных телевизоров в углах. Все было дорого и богато. Особенно поражала панорама города с высоты его пентхауса.
Я подошла к окну и отодвинула шифоновую лекгую гардину. По бокам окна украшали многоярусные муслиновые и парчевые портьеры. Я всматривалась в крыши домов, на золотые купола Собора, на узкие улочки с точками - прохожими. Вид завораживал. Казалось я поднялась в самое небо, на Олимп.
- Ты кто такая?- женский голос со спины привлек мое внимание, и я вздрогнула от неожиданности. Резко обернулась.
Передо мной стояла красивая женщина, которую я видела возле Клима в его доме. Она была одета в шелковый черный халатик на кружевное белье, видневшееся в разрез на большой груди. Женщина смотрела на меня с пренебрежением и злостью. А я невольно отметила, что она выглядит в этой роскошной атмосфере гармонично и как то по домашнему. Словно она продолжает себе спокойно жить с Климом и даже не догадывается, что у меня с ним отношения.
- Я Мари, - и что дальше сказать? Подставить Клима перед... кто эта холенная сучка ему? Любовница? Сожительница? Жена?!
С замиранием сердца осматриваю ухоженные пальцы с хищным красным маникюром. Несколько колец с бриллиантами сияют и привлекают мое взволнованное внимание. Одно из них на безымянном пальце. Да, она может быть ему женой! Я у Лили не спросила ничего об отце Платона. Что если мой дядечка давно и крепко женат. Со мной решил подгулять, как и я с ним вначале.
Слишком пафосный стиль барокко начал медленно душить. Я позорно попятилась к двери.
Бабочки, которые недавно порхали и ликовали в животе от долгожданной встечи, померкли и бесследно исчезли.
Я почувствовала себя наивной дурехой, ворвавшейся в чужой взрослый мир. Туда, куда Клим меня не приглашал.
- Ты ведь к Климу, верно, девочка?- блондинка подошла ближе. Только сейчас я заметила, что она в тапках на танкетке и с розовым пушком. Женщина высокая, гораздо выше меня. А в этой домашней обуви, вообще давила на меня, вдавливая в моренный паркет.
Я промолчала на ее вопрос. Небрежно откинув белоснежную гладкую прядь с лица, женщина улыбнулась мне снисходительно.
- Бедняжка. Я Кристина. И с Климом очень много лет, - и вздохнув, добавила, - Сколько же я повидала таких дур, как ты! Не счесть. Неужели ты решила, что особенная?! Хм, проваливай, пока Клим не вернулся и с позором сам тебя не выставил. Если есть хоть капля гордости и уважения не влазь больше в нашу семью.
Ее слова лились спокойно и рассудительно. Не иначе, как заготовленная речь, ошлифованная на подобных мне поклонницах Клима.
Бороться и язвить было бессмысленно. Кристина на своей территории. Я же действительно не имела ни малейшего представления, какой статус у наших отношениях с Климом.
Поэтому я развернулась к двери и выбежала к лифту.
Вслед услышала злорадный смешок блондинки. Она не ожидала, что выпроводить меня будет так просто.
В лифте я прислонилась лбом к зеркалу. Слезы катились по щекам. Полное опустошение внутри от предательства. Кисло горькая слюна разъедала пищевод. И спазмы в желудке и в легких выворачивали меня наизнанку.
Такое мерзкое чувство, что хотелось сдохнуть на месте. Но не от физической боли, а от моральной.
Так мне и надо. Я доставила своей изменой подобные ощущения Юре, теперь по закону бумеранга, они прилетели обратно ко мне.
Двери лифта распахнулись и группа бизнесменов на площадке расступилась, пропуская меня.
Глядя в пол на их начищенные туфли, я быстро утерла слезы и шагнула на коридорную плитку торгового центра.
Несколько шагов и я замерла от знакомого мужского оклика:
- Мари!
Клим смотрел на меня с удивлением. На вид искренняя улыбка расплылась по его шикарной гладковыбритой физиономии.
- Господа поднимайтесь. Дождитесь меня в переговорной, - нетерпеливо махнул он им, указывая на лифт. Снова вернул свое внимание мне.
- Лисичка, ты решила сделать мне сюрприз?! Польщен и рад, - проговорил он довольно, подшагивая ко мне ближе.
Несколько секунд он изучал мое лицо, потянулся к моей фигурке руками.
Красивый и уверенный в себе. Ловелас, итальянский мачо. В голове рокотала издевка - сколько же у него таких дурочек, как я?! Любвеобильный сукин сын. Каждой девушке рад также, как и мне.
Во мне вскипела злость и ревность.
Не раздумывая я зарядила ему звонкую пощечину. Со всей силы впечатала ладонь в щеку мужчины.
- Пошел ты, дядечка!
И развернувшись на стовосемьдесят градусов помчалась прочь от его пристальных черных глаз и удушающего запаха восхитительного одеколона.
Глава 20
Мари.
- Привет, - произнесла я, присаживаясь на больничную койку возле своего бывшего жениха.
Синяки на его лице посветлели, а перемотанные ребра вздымались на вдохах - выдохах достаточно мерно и спокойно.
Я бы даже не подумала, что Клим так сильно его отделал. Несчастный Юра крепко получил из-за меня. От этого я чувствовала себя мерзко и гадко. Сначала изменила любящему парню, а затем позволила случиться драке.
- Мари, хорошо выглядишь. Красавица, - ответил Юра, садясь выше в подушках, - Меня сегодня выписывают.
Его голос был пронизан болью, а влюбленный взгляд ранил сердце и заставлял чувствовать себя еще хуже.
