«Я владею землями, которых вы желали, – сказал киевский князь сыновьям Давыда. – Забирайте земли Святослава, я уступаю их все вам. Рабы и добро Игоря в тех землях будут моими. Добро Святослава мы поделим между собой». Разделив все таким образом, он вернулся в свою столицу.
Тем временем Игорь, который лежал больной в темнице, пожелал принять монашеский постриг и попросил об этом разрешения. «Ты можешь сделать это, – ответил Изяслав. – Я собирался освободить тебя в любом случае». Игоря отвезли из темницы в монашескую келью, где он лежал восемь дней и ночей без еды и питья. В конце концов он пришел в себя и надел монашескую рясу.
Между Святославом и его двоюродными братьями все еще продолжался конфликт. Изяслав оставил в Чернигове сына своей сестры Святослава – сына умершего великого князя Всеволода. Интересы этого Святослава были тесно связаны с родом Олега. Окончательное поражение его дяди уничтожило бы шансы этого «сына сестры» стать князем Чернигова, на престол которого он претендовал как первый сын Всеволода. Поэтому он тайно поддерживал своего дядю и информировал его обо всем, что делают его враги.
Теперь Юрий Суздальский послал новых воинов Святославу, который вместе с ними был готов расколоть силы преследователей, когда возглавлявший их Иван – сын Юрия Суздальского – внезапно умер. Сыновья Давыда боялись нападать на воинов Юрия, но они убедили вождей вятичей, в городах которых находились их посадники, убить Святослава и рассеять его войско. В этот момент двое сыновей Юрия – один из них был Андрей, ставший впоследствии очень известным, – заставили муромского князя Ростислава, напавшего на их отца, бежать к половцам.
В том же 1146 г. Юрий пригласил своего союзника Святослава повидаться в Москве. Это название появляется впервые в русских летописях. Изначально это было крестьянское хозяйство на берегу Москвы-реки, принадлежавшее некоему Степану Кучке и носившее название Кучково. Когда эта земля перешла во владение Юрия Долгорукого, он построил на возвышенности деревню и назвал ее Москвой. Теперь в Москве не только шел пир и происходил обмен подарками, но и велась серьезная работа. Юрий предоставил воинов под командованием своего сына, и к Святославу пришло свежее половецкое войско; он был силен, чтобы начать наступление, что он и успешно сделал. А когда от половцев пришло третье войско, оно решило все. Все посадники, оставленные в городах вятичей сыновьями Давыда, сбежали, и Святослав прислал им на замену новых людей. Оба сына Давыда ушли с северных черниговских земель и послали Святославу мирные предложения. Эти же сыновья Давыда теперь предательски напали на киевского князя, которому они послали такое вероломное письмо: «Святослав взял земли вятичей. Пойдем с нами и нападем на него. Когда мы прогоним его, мы все вместе пойдем на Юрия и либо помиримся с ним, либо будем воевать».
Изяслав согласился, но, чтобы обеспечить выполнение своих собственных планов и через некоторое время иметь возможность скрыться и быть вне досягаемости киевского князя, Святослав Всеволодович пришел к Изяславу и сказал ему: «Отпусти меня в Чернигов, отец мой. Я хочу получить земли от моих двоюродных братьев». «Ты это хорошо придумал, – ответил Изяслав. – Поезжай немедленно». Тот поехал, и, как они думали, все было решено. Святослав и сыновья Давыда должны были схватить киевского князя, как только тот вступит в Чернигов. Так как он замешкался, они послали гонцов поторопить его. «Наша земля погибает, – передали они ему, – а ты не идешь к нам на помощь».
Изяслав созвал своих бояр, воинов и народ и сказал им: «Я иду с сыновьями Давыда на войну со Святославом и Юрием, моим дядей. Я должен идти, так как Юрий поддерживает моего врага – Святослава». «Не ходи войной на Юрия, – сказали люди. – Помирись со своим дядей. Не слушай сыновей Давыда, не ходи с ними одной дорогой». «Я должен идти, – ответил Изяслав, – они мои союзники». «Не держи на нас зла, – сказали люди, – но мы не можем поднять руку на сына Мономаха. Но если ты пойдешь против рода Олега, мы не только пойдем с тобой, но и сыновей своих возьмем».
Однако князь спросил, есть ли добровольцы для войны с Юрием, и много людей пошли с ним. Переправляясь через Днепр, он послал своего боярина Улайбу узнать, что происходит в Чернигове. Боярин поспешил назад, принеся весть, что союзники киевского князя действуют заодно со Святославом. Черниговские друзья тоже послали гонца к Изяславу с сообщением, что его союзники подло обманывают его. «Они хотят убить или схватить тебя и освободить Игоря. Они целовали крест Святославу и Юрию».
Теперь киевский князь отправил послов вести переговоры от своего имени с сыновьями Давыда. «Мы договорились сделать большое дело и целовали крест друг другу, – сказали послы. – Давайте снова будем целовать крест, чтобы потом не было разногласий». «Зачем снова крест целовать? Мы уже это делали», – сказали сыновья Давыда. «Что в этом плохого? – спросили послы. – Крест – это спасение». Но те отказались целовать крест во второй раз. Теперь послы повторили эти слова Изяслава сыновьям Давыда: «Я слышал, что вы обманываете меня, что вы поклялись Святославу схватить или убить меня из-за Игоря. Так ли это, братья, или не так?» Они не стали отвечать. Наконец один из них сказал послам: «Уходите, мы позовем вас позже». Они долго совещались, а затем позвали послов.
«Мы целовали крест Святославу, – честно заявили они. – Мы горюем по нашему двоюродному брату Игорю. Теперь он монах; освободи его, и мы будем всегда у твоего стремени. Тебе бы понравилось, если бы мы удерживали твоего брата?» Им под ноги был брошен договор и в ответ добавлены слова: «Вы дали клятву быть со мной до самой смерти, и я дал вам земли обоих сыновей Олега. Я изгнал Святослава, захватил его земли и дал вам Путивль и другие города. Мы поделили имущество Святослава между собой. Я забрал себе имущество Игоря. А теперь, братья, вы нарушили свою клятву. Вы позвали меня сюда с намерением убить. Да будет на моей стороне Господь и сила Животворящего Креста! Я справлюсь с Божьей помощью».
Князь попросил своего брата Ростислава привести войска из всех уголков Смоленска. Он и в Киев послал гонца, объясняя поведение сыновей Давыда, и напомнил киевлянам о том, что они ему обещали. Киевляне решили немедленно отправиться на судах и лошадях к нему на помощь. «Мы рады, – написали они ему в послании, – что Бог сохранил тебя. Мы идем и ведем с собой своих сыновей, как и обещали!» Взволнованные, некоторые люди в толпе громко выкрикнули: «Мы будем биться за нашего князя, но думать об одной важной вещи: здесь, в этом городе, находится враг нашего князя. Давайте убьем его, чтобы покончить с этим родом в Чернигове, а затем пойдем!» Люди побежали в монастырь, и, прежде чем князь Владимир, митрополит или тысяцкий сумели остановить их, они схватили Игоря и убили его.
Изяслав был на окраине Чернигова, когда к нему дошла весть о смерти Игоря. «Если бы я подумал об этом раньше, я бы лучше охранял его, – сказал он своим воинам. – Теперь люди скажут, что я хотел убить Игоря, но Бог знает, что я не хотел этого». «Не беспокойся, – ответили воины. – Бог знает и люди тоже знают, что не ты, а двоюродные братья убили его, те, которые давали тебе клятву, а затем вероломно замыслили убить тебя».
Изяслав захватил Курск, где сделал князем своего сына Мстислава и тем самым преградил путь половцам. Но позднее пришел сын Юрия Глеб вместе со Святославом, чтобы занять этот город. Люди не подняли руку на Глеба, так как он был внуком Мономаха. Они стали бы воевать против Святослава, если бы он пришел один, без помощи, как они сказали Мстиславу, который вернулся к своему отцу.
