- Томми, ты чего?
- Я вижу только один способ навсегда привязать тебя к себе. Так, чтобы у тебя и в мыслях не было от меня убегать.
Сердце едва не выскочило из груди при виде того, что именно лежит на его ладони.
Оторвав взгляд от маленькой бархатной коробочки, я посмотрела в лицо Тома. Он был серьёзен.
- Наверное, я тоже любил тебя всю жизнь. Только ты оказалась смелее, и первая в этом призналась. Зато я первым сделаю следующий шаг. Выходи за меня, чудо. Выйдешь?
Я во все глаза смотрела на Тома, и, внезапно, меня осенило:
- Ты любишь меня!
Он засмеялся.
- Дошло, наконец.
- Ты любишь меня!
- Ты не ответила на вопрос.
- Господи, ты, действительно, меня любишь! – всё повторяла и повторяла я.
- Виктория!
- Да.
- Что – да?
- Да, я выйду за тебя.
- Слава Богу, - простонал Том. – Я уже был готов не выпускать тебя из комнаты, пока ты не согласишься.
- Разве я могла не согласиться, - счастливо засмеялась я, протягивая руку, чтобы она надел мне на палец кольцо.
- С тебя станется! – выдохнул Том и, поднявшись с колен, сел рядом со мной на кровать.
Мы поженились через две недели в Сан-Франциско. Свадьба была чудесной, и я была так счастлива, что, когда всё закончилась, расплакалась. Я становилась ужасно плаксивой, и Том говорил, что он с удовольствием женится на мне ещё раз, если это хоть как-то меня успокоит.
После свадебного путешествия мы вернулись в Нью-Йорк, где, наконец, поселились в той чудесной квартире, что сняли летом.
Следующее чудо случилось под Рождество. Мы праздновали его вдвоём, ведь это было наше первое Рождество в качестве мужа и жены. Родственники, конечно, взвыли, и нам пришлось пообещать прилететь к ним на Новый Год. Том первым открыл свой подарок и долго не мог понять, что именно он должен увидеть на неясном черно-белом снимке, распечатанном на вощённой бумаге.
