Я решила не развивать эту тему и уточнила:
— А бабушка не могла посмотреть без твоего согласия?
— Не в согласии дело, — качнула головой Миролава. — Смотреть судьбу и избранного можно только после совершеннолетия, до этого момента нити судьбы подвижны и могут переплетаться друг с другом, постоянно меняя узоры. Я еще до совершеннолетия поставила защиту на себя. Сейчас это трудно объяснить. Начнешь заниматься с дедом, он тебе покажет, как это делается. Из меня учительница так себе. Чем сильнее существо, тем мощнее его защита. Мою мог пробить только твой дед. Но это потребовало бы от него больших усилий. И они с матерью постоянно откладывали данный момент. А потом я влюбилась в Нортона и заявила, что никто другой мне не нужен. Избранный, не избранный, какая разница, если есть чувства. Мы с Нортоном не так уж долго встречались. Я не заметила у него сильных чувств к себе. У меня взыграла гордость. Я порвала со всеми: и с ним, и с семьей, — и сбежала. Сюда. Здесь тихо, спокойно, рядом магический источник, из которого при должном умении можно черпать силу. Уже здесь я узнала, что мои подозрения насчет беременности оправдались. Рожать я решила в другом мире, чтобы по всплеску силы меня не смогли отследить ни мать, ни отец. Но произошла накладка. Я слишком слаба была перед родами, не смогла открыть портал туда, куда задумывалось, родила уже здесь, потом попыталась срочно переместиться хоть куда-нибудь. Переместилась… — горько усмехнулась Миролава. — Незнакомый безмагический мир высосал из меня все силы. И лишил памяти. Я не помню, кто и когда тебя у меня отобрал, при каких обстоятельствах это было. Помню только, что жила я там долго, очень долго, с чувством потери. Затем какие-то молодые идиоты решили создать портал. В безмагическом мире, да. У них ничего не получилось, а меня мои крохи магии выкинули в соседний мир. Я бродила по мирам несколько лет, пока, наконец, случайно не вернулась сюда.
Я молча слушала. Миролава рисовала образ этакой жертвы обстоятельств. Не знаю, может, все в реальности так и было, но мне она представлялась чересчур взбалмошной женщиной, привыкшей, что все подчиняются ее приказам.
Миролава ушла примерно через час. Сообщила, что собирается пока жить у родителей, с которыми успела встретиться до меня. Усадьба ей не нужна, и я могу распоряжаться этим зданием так, как считаю нужным. И селить здесь могу кого угодно.
— Если нужно будет обновить защиту, это сможем сделать и я, и отец, — сообщила Миролава и обняла меня, крепко прижав к себе. Я не противилась и даже обняла в ответ.
Правда, не почувствовала в душе никакого тепла. Но ведь ему и не откуда было взяться. В отличие от приемной семьи, которая давала мне все, что могла, Миролаву я видела первый раз в жизни.
Оставшийся день я провела дома. Поела, убрала, вместе с Ингой приготовила еду на завтра. А потом, ближе к вечеру, закрылась в своей комнате с купленной книгой.
В моей душе был настоящий раздрай.
Уйма новых родственников, внезапно свалившихся на меня, душевному спокойствию откровенно мешала. Я не успела принять существование бабушки и деда, как оказалось, что у меня есть отец и избранный. Только начала налаживать контакты с ними, как внезапно появилась мать. Для меня, тихой, зажатой женщины, столько существ вокруг было многовато. Я радовалась, что они давали мне возможность привыкнуть к новым обстоятельствам. Но ведь для каждого из них нужно было отыскать в душе хотя бы частичку тепла. И вот тут уже я готова была благодарить то ли мироздание, то ли судьбу, в общем, кого угодно, что то, что появилось между нами с Арнольдом, та самая «искусственная химия», возникло из ниоткуда само собой. Хотя бы к будущему мужу я однозначно что-то чувствовало. И мне не нужно было рядом с ним изображать несуществующие эмоции.
Вздохнув, я заставила себя открыть книгу и углубиться в чтение. Листала страницы, узнавая о сохранившихся литературных памятниках, из уст в уста передававшихся мифах и сказаниях. Многое было в новинку. Например, я понятия не имела, что раньше в мире имелось не четыре материка, а пять. Потом случилась катастрофа, что-то, подобное земному падению метеорита, и один из материков ушел под воду. Катастрофа ударила по всем жителям мира без исключения. И восстанавливаться после нее пришлось десятки лет. Именно после этой катастрофы на многих землях стали появляться ведьмы — женщины, приобретшие внезапно магическую силу.
— Ну конечно, — пробормотала я, оторвавшись от книги, — такой стресс пережить. На Земле можно с ума сойти. А тут магия пробуждается.
Я хмыкнула про себя и снова вернулась к чтению.
Заснула я поздно, с трудом оторвавшись от чтения, прочитав предварительно примерно половину книги. Остановилась на современном времени, за три-четыре века до моего появления в этом мире. Вопреки ожиданиям, спала я спокойно, кошмары мне не снились. И проснулась я в умиротворенном настроении.
Ну, здравствуй, новый день. И что именно от тебя ждать?
Сразу после завтрака появился Арнольд. Пришел, как и раньше, порталом. Поздоровался, мягко улыбаясь, вручил букет цветов. Я смутилась, первый раз в жизни, наверное, по-настоящему смутилась. Мне никто никогда не дарил цветы, не считая детей в школе. Ни один мужчина не вручал мне букеты, да еще и с таким выражением глаз. Арнольд смотрел на меня, как голодный кот на заветное блюдечко со сметаной.
— Горшарны считаются символом верности, — сообщил Арнольд.
Горшарны, значит. Звучное название. Цветы были ярко-синими, с крупными продолговатыми лепестками и толстым мясистым стеблем.
— Спасибо, — совершенно искренне поблагодарила я и зарылась носом в букет. Пахли горшарны легким морским бризом. — Очень красивые.
— Рад, что вам нравится, — а в голосе — обещание райского блаженства, как только я попаду в руки Арнольда.
Мое тело, жаждавшее прикосновений Арнольда, отреагировало предсказуемо: от макушки до пят прошла волна дрожи. Впрочем, только ли тело? Я поймала себя на мысли, что Арнольд выбрал правильный путь, чтобы добиться моей благосклонности. Он действовал вроде и мягко, но в то же время упорно. Видел цель и упрямо шел к ней, не замечая вокруг препятствий. Шаг за шагом он продвигался к тому, что ему было надо, каждый раз демонстрируя себя только с положительной стороны. Драгоценность, наряды, завтрак наедине, цветы. Меня охмурял опытный ловелас. И если я все еще сопротивлялась, то исключительно из упрямства.
