– Черт, Ксюш, – он рычит, вбиваясь в нее последним толчком. Падает на нее, сбито дышит в ее спину. – Почему ты молчишь?
– Это секс, – она пытается стряхнуть его со своего тела, но Артур слишком тяжелый. – Слезь с меня, – женщина почти шипит. В глазах стоят слезы. – Я хочу привести себя в порядок.
Артур резко отступает, вытаскивая член с хлюпающим звуком. Разворачивается и первым входит в ванную комнату. Ксения боится обернуться, пока не слышит хлопанье двери. Ушел. Она поспешно натягивает белье и джинсы, поправляет футболку и смахивает слезы, пока вновь не слышит звук. Он вышел.
– Иди, – Артур проходит мимо и не смотрит на нее.
Так лучше.
Она уверяет себя в этом, входя в ванную, принимая душ.
Так правильно…
Они были вместе три раза, а Ксения успела привязаться. Но почему? Как такое могло произойти? Неужели после предательства мужа, ее поспешного отъезда как можно дальше она соскучилась просто по вниманию? По ласкам. По крепким рукам. Или предложение Артура изменило ее? Вселило надежду на лучшее будущее. На то, что она хоть кому-то не безразлична?
Ксения смывает с себя пот, следы смазки между бедер. Трет тщательно, задевая возбужденные красные складки. Как бы ни был Артур с ней груб, но он прав. Никаких чувств не может быть между ними. Это секс ради нового лица. Ради беззаботного будущего. Разве она не достойна этого?
Женщина хмурится, глотая слезы и теплую воду.
Достойна!
Двадцать лет она чувствовала себя разбитой и потерянной. Перенесла унижение в школе, когда впервые столкнулась с детской травлей. Это сейчас детей защищают от буллинга, а тогда она была и пираткой, и девчонкой с кривой мордой. Чего она только не слышала в свой адрес. Ксения с трудом сдерживает слезы.
В среду все изменится. Наконец-то изменится. Она переживет хоть десяток операций, но больше никто не посмеет сказать о ней так.
Закутавшись в махровое полотенце и в прежний огромный халат, она выходит из ванной и идет на звук работающего телевизора. Артур сидит в гостиной и в руках держит бокал, наполненный темной жидкостью. Ксения всматривается в жидкость и стоящую на столике откупоренную бутылку. Коньяк.
– Будешь? – Артур не оборачивается, но кивает на свой бокал.
Ксения смущается. Она не любит алкоголь, от которого на утро у нее обычно болит голова, но сейчас готова сделать пару глотков, чтобы успокоить нервную систему. Приглушить боль.
– Да, немного, – Ксения огибает диван, на котором еще накануне они занимались сексом, и присаживается напротив.
Артур берет пульт и выключает телевизор. Смотрит на женщину, сидящую напротив, потом на свой бокал.
– Нужен новый, – он собирается подняться, но Ксения опережает его.
– Нет, не нужно, – она приближается к Артуру, берет его наполовину полный бокал, осушает его залпом, закашлявшись и глотая воздух.
Артур удивленно рассматривает Ксению, а после перехватывает ее руку, когда она пытается поставить бокал на журнальный столик.
– Иди сюда, – шепчет мужчина, раздвигая полы халата.
Ксения покорно садится на его колени и тянется за поцелуем. Он больше не отворачивается. Их языки вновь переплетаются, то яростно, то нежно. Ксения чувствует коньяк и очень надеется на то, что выпитая порция заставит ее не думать. Хотя бы сейчас, когда мужские руки скользят по обнаженным бедрам. Ласкают влажные складки, очерчивают клитор, то нажимая на него, то проникая в разгоряченную дырочку пальцами.
– Мне нравится твой вкус, – она признается, после того как их языки, сплетавшиеся бесконечное время в безумном танце, наконец свободны.
– А мне твой, – шепчет в ответ, проникая в нее пальцем.
Ксения насаживается, выдыхая приглушенный стон в мужские губы. Один палец, два. Она сбивается со счета, но держит ритм.
– К черту чувства, – она закрывает глаза, наслаждаясь игрой его рук.
– Не смей влюбляться, – он смеется, покрывая ее щеки влажными поцелуями.
– Ни за что на свете, – уже шепотом произносит она, кончая на его пальцах.
Артур входит в спальню и замирает на пороге, рассматривая запутавшуюся в простынях обнаженную женщину. Он до сих не может поверить, что та девочка из прошлого теперь спит в его постели, набравшись от пары порций коньяка. Мужчина улыбается и прикрывает за собой дверь. Он позволяет себе присесть на край постели и протянуть руку, чтобы невесомо дотронуться до плеча Ксюши.
Девушка не двигается. Лишь тихое сопение и колышущиеся волосы, упавшие на лицо. Артур отводит локоны в стороны и всматривается в слегка румяный цвет щеки. Алкоголь придал краски лицу Ксюши, и ему нравится такой цвет. Он дотрагивается до горячей кожи, проводит кончиком пальца по носику, спускается к губам.
– Какая же ты красивая, – чуть слышно шепчет и выдыхает.
Она продолжает спать и не услышит его признания. А он хотел бы, что бы его Ксюша знала правду, вспомнила, но тогда ничего не выйдет. Она пошлет его и уйдет, и он больше не сможет наслаждаться своей сладкой местью за прошлое. Не будет видеть ее прекрасное лицо, яркое на эмоции в те моменты, когда девушке хорошо с ним. Не будет чувствовать ее жар между ног.
Артур хмурится. Он не может вспомнить, когда так был одержим женщиной. Когда хотел трахать пока не падал мертвецким сном. Вот и сейчас был полон сил, несмотря на тяжелый рабочий день, и хотел оказаться между ног девушки, которая спала и не замечала его прикосновений.
Мужчина выключает ночник, стягивает с себя одежду и ложится рядом. Он устал не меньше, и наконец ощущает, как его покидает возбуждение, сменяющееся на расслабленность. Все-таки с ней под боком хорошо. Осознав это, Артур еще больше злится на себя, но все же обнимает Ксюшу, чтобы ощутить ее тепло. Он прикрывает глаза, втягивает воздух и улыбается, запоминая ее аромат. Наверное, он сумасшедший, но то, что ему нравится лежать с женщиной, отравившей его жизнь, иначе не назвать.
Он почти засыпает, когда резко открывает глаза и наблюдает за тем, как Ксения приподнимается, осматривается по сторонам, а после неуверенно касается его. Артур не решается выдать себя, прикрыв глаза и продолжая наблюдать за ней. Ощущать то, как Ксюша скользит рукой по его плечу, опускается чуть ниже, зарывается пальцами под простыню. Она ложится рядом, почти вплотную, продолжая трогать его. Артур лишь чудом сдерживается и дышит ровно, так, как делал бы это спящий человек.
Тем временем Ксюша опускает пальчики еще ниже и очерчивает его живот. Замирает чуть ниже пупка, словно не рискуя двигаться дальше. И Артур готов зарычать и отругать девицу за то, что рискует нарваться на его гнев. Но он не успевает повернуться или высказаться, как вновь замирает и уже не дышит. Ксюша поглаживает его член. Уже твердый, разгоряченный. Под ее пальчиками он наливается еще сильнее, толкается в женскую ладошку.
