Жизнь в старости
Если бы в эпоху викингов мужчины вели такой же образ жизни, как и женщины, они могли бы доживать примерно до одного возраста
[423]. Что собой представляет старость? Это сложный жизненный этап, отношение к которому варьируется в зависимости от особенностей конкретной культуры, но при этом он может определяться рядом характерных черт: реальным возрастом человека и тем, как его воспринимает он сам и окружающие его люди; физическое и психологическое состояние, от которого напрямую зависит степень активности и способность к работе
[424]. Представления о старости в те времена, скорее всего, сильно отличались от сегодняшних, но не стоит забывать, что другим был и возраст первого замужества, и условия жизни, при которых женщинам приходилось выполнять много тяжелой работы. Принимая во внимания эти особенности, мы можем предполагать, что старость, по мнению викингов, начиналась вскоре после 45 лет.
Кто-то старел и в более солидном возрасте. В судебнике «Серый гусь» встречается положение о том, что по достижении 80 лет человеку не разрешается вступать в брак или распоряжаться своим имуществом без согласия родных
[425]. Очевидно, что викинги считали столь почтенный возраст крайним проявлением старости, раз предпочли защитить интересы наследников на законодательном уровне. Это особенно важно в отношении мужчин, которые в этом возрасте теоретически еще могут заводить потомство. Фактически закон приравнивает восьмидесятилетних к подросткам, еще не достигшим совершеннолетия, вот только избавиться от этих ограничений в правах уже не представляется возможным.
Хотя в законе об этом и не говорится напрямую, но мотивами, стоявшими за таким решением, вероятно, были возможное слабоумие или накапливающиеся к старосте горечь, гнев или депрессия, которые могут влиять на способность здраво мыслить и принимать адекватные решения
[426]. В «Саге об Эгиле» говорится, что заглавный герой закапывает два сундука со своим богатством где-то неподалеку от Рейкьявика, но тайну об их точном местоположении он уносит с собой в могилу: «о том, куда Эгиль спрятал свое серебро, было много догадок»
[427]. Вероятно, соответствующее положение было внесено в судебник именно для того, чтобы избежать подобных случаев. С точки зрения права, реальный возраст человека имеет большее значение, чем фактическое состояние его рассудка, которое может быть самым разным и зависит от каждого конкретного случая.
Каким бы ни был закон, саги указывают на то, что старость не обязательно означает утрату авторитета и статуса. Яркий пример того, с каким уважением относились к пожилым женщинам, можно встретить в «Саге о людях из Лососьей долины», где рассказывается о последних днях жизни Унн «Многомудрой». В пятой главе мы уже писали о том, что после того, как она переселилась в Исландию и заняла свои земли, ее считали полноправной властительницей этих земель. Даже по достижении преклонного возраста она стремится к сохранению своего достоинства:
«Унн так изнемогла под бременем старости, что вставала не раньше полудня и рано ложилась в постель. Она никому не позволяла говорить с собой о каком-либо деле с того часа, когда она ложилась спать, до того часа, когда была одета. Гневными были ее ответы, если кто-нибудь спрашивал ее о здоровье»
[428].
Унн хочет сохранить контроль над тем, как ее воспринимают окружающие люди и жестко пресекает любые слухи о ее пошатнувшемся здоровье. Она отлично знает, что не молодеет, поэтому решает передать власть в надежные руки, объявляя своему внуку Олаву, что ему пора жениться. Тот немедленно соглашается, успокаивая ее следующими словами: «Я намереваюсь взять только такую жену, которая не умалила бы ни твоего богатства, ни твоей власти», заранее обозначая ту роль, которую он отводит своей будущей супруге. Такие женщины, как Унн, могли послужить прототипом для образа Оленны Тирелл из «Игры престолов» – хитрой и острой на язык старухи, которая ведет переговоры с другими домами и стремится упрочить свое положение, поочередно выдавая свою внучку Марджери то за одного, то за другого короля
[429]. Авторитет Унн и Оленны, равно как их статус главы рода беспрекословно признается всеми остальными.
Однажды осенью Унн устраивает пышный пир, приглашая большое количество друзей и гостей из соседних земель. И вновь она ведет себя как полноправный лидер, делая перед всеми собравшимися такое объявление: «Этот двор со всем добром, все, что вы здесь видите, передаю я в руки Олава, родича моего, чтобы он всем владел и распоряжался». Затем Унн удаляется в свои покои, а на следующее утро внук обнаруживает ее уже почившей. Рассказчик делится впечатлением, которое эта женщина оставила после себя: «Люди восхищались тем, как Унн сохранила свое достоинство до дня смерти». Образ Унн поражает тем, насколько необычно в нем сочетаются возраст, пол и происхождение человека. Автор текста пытается донести до нас мысль о том, что положение в обществе достигается не только за счет обладания землями и богатством, но и благодаря харизме, которую человек излучает до самого конца. Несмотря на культурный контекст, в котором молодость прославляется, а старость вызывает страх, портрет Унн начисто лишен даже намеков на умственную или физическую слабость, которая может появиться с возрастом. Даже на пороге смерти Унн демонстрирует свой властный характер, а рассказчик прикладывает все усилия, чтобы мы запомнили ее именно такой
[430].
Насколько достойное положение в обществе занимали пожилые женщины, свидетельствуют захоронения викингов. На песчаном берегу Сандея (Оркнейские острова) была обнаружена погребальная ладья с останками женщины лет семидесяти, статного тридцатилетнего мужчины и десятилетнего ребенка. Подношения пожилой женщины включали в себя старую позолоченную брошь (вероятно, семейную реликвию), пластину из китового уса с изысканной резьбой (она, по всей видимости, использовалась для разглаживания одежды: см. рисунок 14), гребень, серп, ткацкий меч, ножницы и два веретена. Несмотря на то, что эти люди были относительно обеспечены, останки женщины указывают на то, что она всю жизнь проработала с тканью: состояние ее таза позволяет предполагать, что она долгими часами сидела со скрещенными ногами, работая с веретеном, в то время как суставы ее пальцев поражены артритом
[431]. Забота, с которой родственники осуществили захоронение ее останков, свидетельствует о том, какой любовью и уважением она пользовалась при жизни.
