– Это так, – подтвердил президент ПРАР. – Мы решили, что следует предоставить слово знаменитым кулинарам, и остановили выбор на Раго. Насколько мне известно, на профсоюзных собраниях он никогда не присутствовал. Хотя нам бы этого очень хотелось.
– Мое место на кухне, – провозгласил Раго. – Я худовник. Делами пусть занимаются другие.
– А имя мистера Раго не упоминалось в связи с этим делом о взятках? – спросил Вулф, глядя на Корби.
– Нет. Я уже говорил, что не уполномочен отвечать на такой вопрос, но в данном случае отвечу: нет.
– Но вы не сказали «нет», когда я спросил вас про мистера Гриффина. – Вулф повернулся к поставщику. – Вы не хотите что-нибудь добавить, сэр?
Я по-прежнему так и не решил, что было у Гриффина не в порядке с левым глазом. Следов повреждения вроде бы нет, но двигался глаз как-то странно. Впрочем, с того места, где я сидел, глаз вообще казался нормальным.
– А как вы сами думаете? – сварливо спросил Гриффин, выдвинув вперед костлявый подбородок.
– Это не имеет значения. Я просто поинтересовался, не желаете ли вы что-нибудь добавить в связи со сказанным.
– Нет, не желаю. Мне никто никаких обвинений не предъявлял. И вообще, я хотел бы только одного – потолковать с этой дамочкой.
– Нет, – потряс головой Вулф. – Пока обойдемся без свидетеля. Или вы до сих пор сомневаетесь?
– Я всегда сомневаюсь. – Голос Гриффина скорее подошел бы человеку, в котором поместились бы два Гриффина. – Я хочу своими глазами посмотреть на эту свидетельницу и расспросить ее. Я согласен: выдумывать ее вам вроде бы ни к чему, но на слово я вам тоже не поверю, пока не поговорю с ней сам. А уж тогда посмотрим – может, я вам и отвечу.
– Хорошо. И все-таки какие у вас были отношения с Филипом Холтом? Насколько долго и как близко вы его знали?
– Идите вы к черту со своей болтовней! – Гриффин вскочил во весь рост, то есть очень невысоко. – Если у меня и была причина убивать его, неужели я бы вам сказал? – Он оперся ладонями о стол Вулфа. – Предъявите вы нам эту свидетельницу? Нет? – Он круто развернулся. – С меня хватит! А вам не надоело, Джим? Раго?
Похоже, угощение Вулфа пришлось гостям не по вкусу. Вулф мог бы попросить Корби и Раго задержаться, чтобы попотчевать их еще порцией болтовни, но, судя по всему, Вулф и сам решил, что это ни к чему. Они, правда, задавали ему вопросы: что Вулф собирается делать дальше, что предпримет свидетельница, почему они не могут с ней встретиться, почему Вулф ей поверил, собирается ли он встретиться с ней и расспросить попристрастнее? Но, разумеется, ничего путного не выведали. Словом, расставались все отнюдь не по-братски. Выпроводив компанию, я вернулся в кабинет и остановился перед столом Вулфа. Он откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди.
– Ланч через двадцать минут, – весело произнес я.
– Гррр!
– Вы правы, сэр. Указания есть?
– Пф! Нам понадобилась бы целая армия, а у меня ее нет. Сесть каждому на хвост, проследить все возможные связи с человеком, которого один из них убил… – Вулф разнял руки и опустил кулаки на стол. – Я не могу даже сузить рамки поиска, поскольку желание или необходимость убить Холта могли возникнуть не неделю, и не месяц, и даже не год назад, а вчера в палатке убийце просто подвернулся удобный случай. И любой из них – Раго, Корби, Гриффин или Веттер – мог этим случаем воспользоваться. Жертва была беспомощна, а оружие лежало под рукой. Был и удобный предлог, чтобы зайти в палатку. Убийце оставалось только развязать полог, и круг подозреваемых сразу расширялся до бесконечности. – Вулф хрюкнул. – Нет. Проклятье! На поиски мотива у нас времени не хватит. Причина может уходить в далекие времена. Нужно придумать что-то более эффективное.
– Пожалуйста. Я к вашим услугам.
– Боюсь, что и ты мне не поможешь. Вот дьявольщина! Свяжись с Солом, Фредом и Орри. Пусть держатся на подхвате. Я еще сам не знаю для чего, но они мне понадобятся. И оставь меня одного.
Я сел к своему столу и подтянул к себе телефон.
Глава 5
За все время, проведенное у Вулфа, я могу припомнить лишь пять случаев, когда он сокращал продолжительность своего дневного (с четырех до шести часов) свидания с орхидеями. В тот день это случилось в пятый раз.
Если Вулфу и удалось что-то придумать, мне он об этом не сказал. Сведения, которыми я располагал, ограничивались указанием связаться с Солом, Фредом и Орри, нашими палочками-выручалочками в тех случаях, когда требовалась подмога. Вернувшись за письменный стол после ланча, Вулф порылся в бумагах, посчитал количество пивных пробок, скопившихся за неделю в ящике, позвонил Фрицу, чтобы тот принес пива, но пить не стал, взял очередную книгу, «Падение» Альбера Камю, три-четыре раза откладывал ее в сторону, а потом брал снова. В промежутках Вулф смахивал со стола соринки кончиком пальца. Когда я включил радио, чтобы прослушать четырехчасовые новости, Вулф дождался конца сводки и лишь потом протопал к лифту, чтобы подняться в оранжерею.
Позже, почти час спустя, я поймал себя на том, что сам смахиваю со стола соринки, обозвал себя словом, которое не хочу повторять, и отправился на кухню выпить стакан молока.
Когда в четверть шестого кто-то позвонил в дверь, я сломя голову ринулся в прихожую, по дороге спохватился, что это неприлично, и уже неторопливо подошел к двери. Выглянув в одностороннее стекло, я увидел на крыльце долговязого худого типа в давно не глаженном коричневом костюме и коричневой же шляпе. Я отпер дверь и приоткрыл ее, насколько позволяла цепочка. Внешность, конечно, для сыщика малоподходящая, подумал я, но кто знает, возможно, у окружного прокурора Делани и у начальника уголовной полиции Бакстера в последнее время начались кадровые сложности.
– Да, сэр? – спросил я через щель.
– Я бы хотел видеть мистера Ниро Вулфа. Меня зовут Бано. Александр Бано.
– Хорошо, сэр. – Я снял цепочку и широко распахнул дверь, приглашая его войти. – Вашу шляпу, сэр? – Он отдал мне шляпу, и я положил ее на полку. – Сюда, пожалуйста. – Я провел его в кабинет, усадил в красное кожаное кресло и только тогда пояснил: – Мистер Вулф сейчас занят. Я скажу ему, что вы пришли.
Я вышел в прихожую, поспешил на кухню, тщательно закрывая за собой двери, позвонил по домашнему телефону в оранжерею, и уже через три секунды – обычно на это требовалось секунд пятнадцать-двадцать – в мое ухо ворвался рык:
– Да?
– Гость. Метрдотель Александр Бано.
Молчание, потом:
– Впусти его.
– Уже впустил. У вас есть предложения, чем его развлекать до шести часов?
– Нет. – Вновь молчание, уже более продолжительное. – Я сейчас спущусь.
Как я уже говорил, за всю мою карьеру такое случилось с ним в пятый раз. Я вернулся в кабинет, спросил гостя, не желает ли он что-нибудь выпить, услышал в ответ «нет», а пару минут спустя послышался скрежет спускающегося лифта, затем в прихожей раздались гулкие шаги, и в кабинет вошел Ниро Вулф. Обойдя вокруг красное кожаное кресло, он протянул гостю руку:
