– Не согласен, – возразил Нестор, почувствовавший облегчение: его, к счастью, ни в чём не обвинили. – Может оказаться, что наши родственные связи с рептилоидами Голдхоула помогут нам решить земные проблемы.
– Каким образом?
– Мы с Жанной попробуем внушить главному контактёру, моему родичу, как уверяет Мыследар, подействовать на земляков другой этнической ветви.
– Но они живут в двадцати тысячах световых лет от Земли! – воскликнул Курчинский.
– Это не имеет значения.
– Ну, знаете… не понимаю, как ваши связи с рептилоидами повлияют на нынешние события.
– Ещё сам не знаю, – смутился Нестор. – Но уверен, что эту информацию можно использовать.
– Боюсь, вы не успеете ничего сделать, – покачал головой Хвощёв.
– Почему?
– На утро президент собирает Совбез…
– Без Козодоева и министра обороны? – удивился Виктор.
– Совбез насчитывает двенадцать членов и президента. У них будет большинство голосов для вынесения любого решения вплоть до отправки в отставку любого члена правительства. Шумиха поднимется будь здоров, и журналюг на проплате ЦРУ и Моссада у них достаточно. А если они таким образом уберут директора ФСБ и министра, нас затравят, как зайцев.
– Надо атаковать президента, – сказал Виктор.
– На танке? – усмехнулся Курчинский.
– Вернутся А-первый и Миловидова, и можно будет попытаться пройти в Кремль. Шанс есть, мы там уже бывали.
– Ланин будет против такого штурма.
– А что он вообще предлагает?
По лицу Хвощёва прошла судорога.
– Нам поможет только «дрель».
– Что?!
– Планирующая сверхточная и сверхмощная бомба, – ответил всезнающий Виктор.
– С ядерным зарядом?
– Не обязательно, если её снабдить вакуумным зарядом, она уничтожит любой бункер на глубинах до сорока метров.
– И Ланин собирается сбросить эту «дрель» на Кремль?! – засомневался Курчинский.
– Это не его идея. Кстати, первым её предложил председатель КЗО Мараев, когда мы сражались со Смоляром. Но я теперь тоже считаю, что это единственный выход из положения.
– Кремль нельзя бомбить, – неуверенно пробормотал Нестор, не зная, шутит ли Хвощёв или нет.
– Никто не собирается его разрушать, – досадливо скривился полковник. – Уничтожим только зал заседаний, где будет происходить совещание.
– Вы с ума сошли, Пётр Данилович! – возмущенно воскликнул Курчинский.
– А если мы этого не сделаем, Марион Давидович, потеряем гораздо больше: и контроль над вооружениями, и экономику, и страну в целом!
Сидящие перед экраном переглянулись.
«Он не шутит?» – спросил взглядом Нестор.
«Похоже, что нет», – ответил молча Боков.
На пульте комплекса связи вдруг разгорелся синий огонёк, раздался тихий свист.
– Опля! – озадаченно проговорил Виктор, нависая над панелью.
– Кто там стучится? – оценил его реакцию Хвощёв.
– Козодоев.
– Действительно «опля»! Откуда ему известно о существовании этого схрона?
– Потому что это схрон федералов. Мне дал координаты один мой приятель.
Виктор поколдовал над клавиатурой, и экран, отгородив изображения первых абонентов, отразил лицо ещё одного.
– Включите скайп, – сказал директор ФСБ.
Виктор повернул глазок скайпа так, чтобы он смотрел на него.
– Капитан?
– Товарищ генерал?
– Вы один.
– Нет, со мной Безоружный.
– Миловидова разве не с вами?
– Она с нами, но… вне себя.
– Не понял. Впрочем, потом объясните. Хочу предупредить, что завтра президент собирает экстренное заседание Совета безопасности…
– Мы в курсе.
Козодоев пожевал губами, ощупывая лицо Бокова требовательным взглядом, но выяснять источники информации капитана не стал.
– Появилось подозрение, что он успел-таки запрограммировать не только генсека Совбеза Мотузова, но и премьера.
В комнате установилась полная тишина. Был слышен даже доносившийся из кухни шелест моторчика холодильника.
Потом шевельнулся в половинке своего экрана Хвощёв:
– Откуда у него информация об этом?
Козодоев, естественно, не мог видеть полковника, не связанного с ним одним каналом, но голос услышал.
– Кто это?
– Пётр Данилович.
– Хорошо, что он меня слышит. Данные предоставил один из моих информаторов в администрации президента. Но это не имеет значения. Если данные подтвердятся, на базу в Лосином навалятся все спецназы МВД. Вряд ли ГРУ справится с атакой.
– Но там сейчас Ланин…
– Он предупреждён. А звоню я ночью по той простой причине, что координаты всех наших тайных квартир и схронов могут быть известны офицерам отдела спецопераций МВД. Вы ведь сейчас в Лужках?
– Так точно. Но об этой квартире никто…
– Если узнали вы, хотя не должны были знать, то могут знать и другие. Убирайтесь оттуда немедленно! У вас есть адрес, которому вы можете доверять?
Боков покосился на Нестора.
– Квартира родителей моего друга, – торопливо сказал тот. – О ней точно никто не знает. Они живут на Карамышевской набережной.
– Есть такое, – сказал Виктор.
– Отправляйтесь туда и будьте на связи. Позвоните, когда доберётесь.
– Слушаюсь.
Лицо Козодоева растаяло.
– Хорошо работают наши противники, – осклабился Хвощёв. – Такое впечатление, что мы и чекисты, как под рентгеном у ОМОНа. Что ж, действуй, капитан. Иван Егорович не станет поднимать панику, не имея на то оснований. Доложишь, когда вы поселитесь у… как зовут вашего друга?
– Стас Ревенко, – ответил Нестор, вдруг подумав, что родители Стаса вряд ли обрадуются гостям. Но давать задний ход было уже поздно.
– Чем я могу помочь? – Хвощёв перевёл взгляд на Виктора. – Техника, оружие, транспорт?
– Сами справимся, – отказался капитан.
– Тогда жду результата, – полковник покривил губы, – вашего вояжа в космос, товарищ паранорм. Чем чёрт не шутит, вдруг и в самом деле удастся что-то сделать. Но времени у нас – с воробьиный чих.
Лицо Хвощёва тоже исчезло.
– А я с большим удовольствием побеседовал бы с вами, Нестор Евлампиевич, – признался Курчинский, огорчённый невозможностью узнать больше о жизни плазмиков. – Вы не представляете, насколько интересна и важна ваша связь с инопланетянами для науки.
