Де Беатис имеет в виду знатную неаполитанку Изабеллу Галанди, отличавшуюся красотой. Но что именно хочет он сказать? Сравнивает ли он одну картину с другой или просто упоминает о женщине, чья красота считалась поразительной? Если справедливо первое, то Джоконда – это Изабелла Галанда, что подтверждается словами Джованни Паоло Ломаццо, назвавшего женщину на портрете из Фонтенбло, через несколько лет после Вазари, «неаполитанской Моной Лизой».
.
Страница из книги «Дневник путешествия Антонио де Беатиса по Германии, Швейцарии, Нидерландам, Франции и Италии». 1517–1518
Рассказывает Альберто Анджела
Глаз Джоконды?
На одном из листов «Атлантического кодекса», среди проектов, относящихся к постройке квартала для папского племянника Лоренцо ди Пьеро де Медичи, есть набросок женского глаза, рядом с которым нарисована прядь волнистых волос. Рисунок относится к 1515 году.
Профессор Карло Педретти предположил, что Леонардо выполнил его, думая о «Джоконде», ныне хранящейся в Лувре.
Леонардо да Винчи. Соотношение между прямолинейными и криволинейными поверхностями; тексты, посвященные движению, простому и с толчками и трением; глаз и прядь волос. Атлантический кодекс, том III, книга X, л. 864. Милан, Амброзианская библиотека © Veneranda Biblioteca Ambrosiana – Milano / De Agostini Picture Library
Но возможно, де Беатис имеет в виду не портрет, а саму знатную даму, которая прославилась своей красотой. Он мог передать в дневнике замечание кардинала Арагонского, уроженца Неаполя, как и его секретарь: в таком случае дама по имени Галанда упомянута только как образец совершенной внешности. Этой точки зрения придерживается, например, историк Роберто Дзаппери, считающий, что, помимо прочего, Джулиано Медичи не мог быть знаком с прекрасной неаполитанкой.
Но раз так, чей портрет заказал художнику Джулиано Медичи? Вспомним восклицание следователя из романа «Парижские могикане» Александра Дюма-отца – «Cherchez la femme!»
[49]. Нам нужно искать женщину, скрытую от наших глаз, почти наверняка – любовницу, не обнаруженную во время предварительного расследования и способную пролить свет на нашу тайну.
Джулиано Медичи
1505–1513
Итак, кто та женщина, чей портрет заказал Джулиано Медичи? Чтобы ответить на этот вопрос, нам нужно лучше познакомиться с самим Джулиано (см. его портрет ниже) и для этого переместиться в Рим.
Джулиано был одним из трех сыновей Лоренцо Великолепного. Этот прославленный представитель семейства Медичи – видный собой, порывистый, расточительный – любил красивую жизнь и красивых женщин, окружил себя роскошью, устраивал пышные праздники и представления, но не имел личных доходов, соответствующих такому образу жизни. К счастью для Джулиано, он мог рассчитывать на брата Джованни, который в 1513 году стал папой под именем Льва X и назначил его командующим папскими войсками, хотя тот не выказал особенных военных талантов. Кроме того, Джулиано был образованным человеком, поэтом и любителем искусства, отличался великодушием и щедростью и пользовался расположением всех, кто его знал.
Перебравшись в Рим, Джулиано позвал туда Леонардо да Винчи. С какой целью был приглашен Леонардо? И почему его встреча с Джулиано представляет для нас такой интерес? Как мы увидим, обстоятельства этой встречи, возможно, помогут нам установить личность Джоконды.
Здесь мы должны вернуться в 1505 год и оказаться в Урбино, в герцогском дворце, куда Джулиано был приглашен герцогом Гвидобальдо да Монтефельтро и его супругой Елизаветой Гонзага. Ниже помещена фотография кабинета в урбинском дворце, созданного в то время, когда местный двор был одним из самых оживленных в Италии. Некоторые видели в нем идеальный двор монарха эпохи Возрождения – например, Бальдассаре Кастильоне («О придворном», 1528).
.
Баччо Понтелли (приписывается Бенедетто да Майано). Кабинет (studiolo) герцога Федерико да Монтефельтро. 1475. Урбино, герцогский дворец. Mondadori Portfolio / Electa – с разрешения Министерства культурного наследия, культурной деятельности и туризма
.
Аньоло Бронзино. Портрет Джулиано Медичи. Деталь. Флоренция, галерея Уффици. De Agostini Picture Library / G. Nimatallah
Великолепные произведения искусства, изящная обстановка, богатая библиотека, ученые беседы, а также празднества, танцы, атмосфера веселья и галантности, насыщенная светская жизнь, непринужденные разговоры с поэтами, художниками, интеллектуалами, прекрасными дамами – все это приводило Джулиано в восторг.
«Лицо каждого, – отмечает Кастильоне, – было озарено весельем, так что этот дом мог показаться прибежищем веселья». Кроме того, он приводит словесный портрет идеальной придворной дамы, а точнее, вкладывает его в уста Джулиано Медичи – одного из персонажей книги, дружески беседующих друг с другом: «Отвечу вкратце на все сказанное: я хочу, чтобы эта дама была знакома с литературой, музыкой, живописью, знала толк в танцах и развлечениях. Наряду со скромностью и способностью создавать добрую славу о себе она должна обладать всеми достоинствами, которые советуют иметь хорошему придворному. Итак, она всегда изящна в беседе, смехе, играх, болтовне, умеет вести приличествующий и приятный разговор с каждым, кого встретит».
В этой атмосфере открытого кокетства многие дамы не могли устоять перед красивым, образованным и блестящим Джулиано. Известно даже, что некоторые из них давали ему деньги взаймы: несмотря на свое положение и помощь от брата Джованни, тогда еще кардинала, он нередко оказывался без средств. Времена, когда флорентийцы, ремесленники и купцы, старались не тратить денег – исключая подачу милостыни нищим и пожертвования Церкви, – были уже далеко позади.
Зачем мы рассказываем все это? Дело в том, что один факт имеет первостепенное значение для нашего путешествия по следам «Джоконды». Проводя время в галантных празднествах и флирте, Джулиано вступил в связь с дамой, родившей от него сына – естественно, внебрачного.
