– Добро пожаловать, Лана-Банана.
Глава 20.
Наверное, он ждет ответа. Или моего резкого маневра. Но хочу ли я спихнуть его руку со своей талии? Хочу ли оттолкнуть его?
Нет.
Я разворачиваюсь к Демьяну и как в замедленной съемке наблюдаю за ним. Он входит следом, закрывает дверь с глухим стуком, оборачивается и смотрит пронзительно-острыми глазами, в которых я тону.
Он слишком глубоко под кожей. Слишком сильно врос в меня. Впился ядовитыми шипами и не отпускает. Но нужно ли мне противоядие? Я ведь так похожа на него. Сумасшедшая. Я нереально чокнутая, потому что в ту же секунду, когда до меня доходят мысли, червем пожирающие голову все эти дни в разлуке, я бросаюсь на его шею, поднимаюсь на носочках, а руками оплетаю плечи. Я тянусь к сладким прохладным губам, без которых больше не могу жить. Я не дышу. Без него не дышу.
Наши губы встречаются. Не чувствую барьера, а лишь жажду. Он голоден, как и я. Свиреп как голодный волк, готовый растерзать овечку, отбившуюся от стада. Да, я отбилась. Я иду наперекор семье, я отметаю в сторону карьеру и тех, кто бы мог стать моими друзьями. Но его прогнать не могу, даже если и вещи собраны, а аренда квартиры истечет через пару недель.
– Лана, – шепчет он, сминая тело, сдергивая плащ и одежду.
Мои руки повторяют его движения. Я сдергиваю куртку, борюсь с пуговицами и ширинкой, громко ругаясь и выдыхая в его губы. Демьян сам помогает стянуть с него джинсы и белье, я же стягиваю свои брюки, выпячивая тот самый зад навстречу каменной эрекции. И с протяжным стоном принимаю его в себя, когда Савицкий разворачивает меня грудью к стене и упирает руками в прохладную шершавую поверхность.
Он входит грубо, не церемонясь. Я чувствую его злость, испепеляющую агрессию. Рычу сама, особенно тогда, когда он больно бьет по внутренностям. Но, наверное, я заслужила. Как и он заслужил.
– Ты ненормальный! – вскрикиваю и запрокидываю голову, чтобы ощутить его губы. Смазанный рваный поцелуй, рука, которая почти душит.
– Ты делаешь меня таким, – шипит Демьян. – Только ты! Лана, черт бы тебя побрал! Я не могу без тебя, дура! Не могу!
Он ругается, проклинает меня. Срывается, крича и словно пытаясь вытрахать из меня душу. Я отвечаю тем же, злобно усмехаясь и ловя фейерверки оргазмов, которые бывают только с ним.
– Разве ты не понимаешь, – с хрипом в сорванном голосе произносит над ухом Демьян, стоит мне с криком кончить, – я люблю тебя. Люблю! Я только и думаю о тебе. Только о тебе… Только ты в моей голове.
– Только я… – в тон отвечаю ему и прикрываю глаза.
***
Я похожа на отъевшегося ленивого кота, завернутого в огромный пушистый плед и созерцающего, как в камине догорают дрова. Демьян как раз отправился за новыми, чтобы подбросить их в огонь и вернуться к тому, чем мы занимались на ковре как два безумных кролика в брачный сезон.
– Чем занимаешься?
Голос Демьяна возвращает меня в реальность. Я больше не фантазирую о том, чем мы займемся. Я знаю, чем мы будем заниматься весь отпуск. Как ему вообще удалось сейчас уйти с работы, когда я так поспешно уволилась, не понимаю, но и время вопросов пройдено. Пока хочу лишь наслаждаться моментами и не думать. Оставить вешний мир за дверьми…
– Слушаю вселенную, – ухмыляясь, откидываю голову назад и смотрю на приближающуюся фигуру.
Демьян подступает к камину, держа в руках дрова. Он чертовски соблазнителен. Взъерошенные темные волосы, отблеск пламени в его темных глазах. Подсвеченная кожа, на которой я оставила царапины, укусы, помечая свою территорию. Мне нравится он. До безумия…
– И что она тебе говорит?
Я пожимаю плечами, поправляя сползающий с обнаженного тела плед. Там под толщей ткани я горю в его присутствии. Раскаляюсь от подступившего желания, сворачивающего внутренности в тугой узел.
– Говорит, что кое-кто кое-что не договаривает.
Демьян хмыкает. Знает же, что мне не до разговоров. Но я пытаю его точно так же, как делает он, когда неторопливо приближается к камину.
– Поверь, Лана, я все рассказал. Всё-всё!
Он усмехается, присаживаясь и осторожно подбрасывая поленья в огонь. Пламя вспыхивает с новой силой, получив порцию сухой древесины на ужин, и я могу поклясться – вижу тепло, которое касается моего тела. Щеки вспыхивают в ответ на касания. Я высовываю руку из надежного укрытия и тяну ее вперед, касаясь плеча Савицкого. На моем пальце будто высечен золотым свечением тонкий ободок, который неожиданно для меня оказался там в тот самый миг, когда мое сознание решило покинуть тело в самый ответственный момент.
Да, Демьян сделал мне предложение. То есть, он его не делал, а принял решение за меня, нацепив на палец изумительное колечко с бриллиантом в оправе. А ведь сдержал слово. Жених и невеста. Смешно и пугающе одновременно. И я согласилась, а иначе и быть не могло.
– Так ладно, – сбрасываю с себя дурман желания и делаю вполне серьезное лицо. – Почему ты приплел Макаренко, я понимаю. Но зачем к моей семье-то привязался? Леся перепуганная была, стоило мне с ней заговорить о тебе.
Демьян усаживается рядом и заглядывает под плед, плотоядно улыбаясь. Но я вовремя одергиваю ткань и жду объяснений. Пазл почти собран, но все же мне не хватает деталей.
– Твоя семья, – тянет Демьян, прислоняясь плечом к плечу. – Ну, может потому что хотелось с ними познакомиться.
– Лжешь.
– Нет, говорю настоящую, кристально чистую правду. И еще потому что хотел понять тебя и их. Понять, что у вас произошло.
– И как? Понял?
– Более чем, – хмыкает он. – Пожалуй, они тебя не достойны.
Я глотаю слова, которые вертятся на языке, и заглядываю в его глаза. А ведь не лжет. Он действительно хорошего мнения обо мне. Очень хорошего. Неужели я настолько глубоко у него под кожей, что он отказывается замечать и мои темные стороны? Или потому что мы слишком похожи? Какая бы не скрывалась за всем этим правда, но я жмурюсь от удовольствия и молчу, старясь прикоснуться щекой к его щеке.
Мы молчим. Молчим не от того что сказать нечего. Нам просто больше не нужны слова. Я вдыхаю его запах, впитываю его тепло, и делюсь собой, падая в объятия и растворяясь в нем. Демьян склоняется надо мной и нежно ласкает губами мое тело. Он любит меня всю, всю до последнего кусочка, которые я отдаю ему сразу же. Хватит делить себя, хватит сдерживаться и прятаться. Я хочу себя отпустить и отпускаю в его руки.
Потому что он достоин быть рядом со мной. А я достойна такого парня как он. Немного странного, немного пугающего. Порой волнующего и даже безумного. Наверное, его гениальный план зашел так далеко неспроста (если это и был план), и я больше не могу ему отказывать. Но даже если и так… То он выиграл.
Эпилог
Настырный звонок вынуждает меня бросить коробку, в которую я только что пыталась впихнуть жалкие пожитки, и мчаться во всю прыть к двери.
