Каспар опешил от похвалы.
– Как пожелаете. – Он многозначительно посмотрел на Монику, и та нервно сглотнула. – Начинайте.
Девушки в стеклянных кабинках обратились к своим компьютерам. Дверь в Нейроблок закрылась за спиной Александра. Внутри сгущалась пугающая чернота. Из встроенных в стены динамиков донесся голос Моники:
– Ваше Высочество, как вы себя чувствуете?
– Хорошо, вот только очень темно.
– Нейроблок анализирует вас. Ждать долго не придется. Закройте глаза. Вы поймете, когда их нужно открыть.
Александр поступил так, как ему велели. Стены черной коробки покрылись неоновыми фиолетовыми линиями. Было жарко и душно. Только собственное дыхание нарушало подозрительную тишину.
В закрытые веки ударил красный свет. Стало холоднее. Послышались ленивые всплески воды. Александр медленно открыл глаза, но тут же заслонил их руками от солнца, клонящегося к горизонту.
Принц покружился на месте, разглядывая свой новый образ: классическую рубашку, брюки без единой морщинки и начищенные до блеска оксфорды сменили свободный бежевый свитер поверх рубашки и укороченные штаны цвета хаки. Александр в жизни не носил такой простой одежды. Босыми ногами он чувствовал мелкий влажный песок.
Местность была ему незнакома. Вечер медленно опускался на пустой песчаный берег. За ним на пригорке колыхались белые цветы, чуть дальше выглядывали крыши уютных домиков.
«Это и есть то, чего я желаю?» – Александр ощутил, как в груди разливается тепло. Думая о желанном, он представлял себе вещь, то, чего можно коснуться. Но Нейроблок хоть и на минуты, но дал ему то, чего принц желал на самом деле, – свободу. Ни замков, ни элитных машин, ни свиты, ни пристального внимания сестры. Только ветер и океан.
Перед глазами снова сгустилась тьма, разрезанная сотнями алых неоновых линий. Несколько секунд спустя принц оказался в банкетном зале в окружении сотни людей в королевских одеждах, аристократов, послов и простой прислуги. И все они, мертвенно-бледные, покоились на полу в собственной крови.
Александр не нашел сил сдвинуться с места. Тело обдало могильным холодом. Неужели этот тот самый зал, тот треклятый вечер?
Он осторожно обернулся. Два тела лежали в стороне от остальных. Одно без головы. Второе он узнал бы из тысяч.
Из горла Александра вырвалось подобие крика, больше схожее с горестным стоном. Знание иллюзорности мира покинуло его. В кошмарном сне он не видел ничего ужаснее.
Тело матери дрогнуло. Пальцы сжались в кулак. Медленно, качаясь и тяжело дыша, она поднялась на ноги и взглянула на сына безжизненными, пустыми глазами. Ее красное платье превратилось в решето, из которого сочилась кровь, и только волосы, не считая пары алых пятен, сохранили прежнюю «шлемовидность».
– Кто это сделал? – спросила она.
Александр чувствовал, как подкашиваются ноги, и если бы не разбросанные трупы, он давно свалился бы на пол.
– Мама… Расследование еще идет, – прошептал он так тихо, что сам едва услышал собственный голос.
– Слишком долго. Слишком, слишком долго…
– Мировой совет нанял лучших следователей. Они найдут их.
– Долго, очень долго ищут. Прошло четыре года. А ведь все так просто. Чертовски просто.
Вспотевшее от смятения тело принца мучила холодная дрожь. Он схватился за грудь, словно боясь, что сердце вот-вот ее разорвет.
– Просто?
– Так просто, что никто об этом даже не думает.
– О чем, мама? О чем?!
Она молчала минуту, ставшей для принца бесконечностью, и сказала тихо:
– «Зазеркалье Нашей Реальности».
От ошеломления Александр больше не чувствовал пола под собой. Все стало невесомым и промерзлым, и мир снова утонул в густой черноте.
«Зазеркалье Нашей Реальности». Как кодовое слово, эта фраза высеклась в его памяти, но, казалось, была в ней всегда.
Дверь в Нейроблок открылась. Каспар не дал Монике зайти первой.
– Вы плакали? – В то же мгновение его яростный взгляд обжег Монику. – Что вы с ним делали?
– Клянусь, ничего! Он видел то, чего желал.
– Так и есть, – хрипло начал Александр, вставая с пола. Слабость не покидала его колен. – Я увидел то, чего желал.
Моника победно всплеснула руками и отошла от входа, пропуская гостей.
– Вы словно увидели свой самый страшный кошмар, – не унимался Каспар, накидывая на плечи принца пиджак.
– Я объясню позже. Нейроблок действительно полезен.
– А вы сомневались, Ваше королевское Высочество?
В ответ она получила снисходительный взгляд. Александр и Каспар направились к выходу.
– Мы возвращаемся. Спасибо за этот чудный день, – произнес Каспар, и в его голосе послышался упрек.
– Мы были рады вашему визиту, принц Александр, – кивнула Моника и продолжила холоднее: – И вашему визиту, конечно, тоже, мистер Шульц.
– Еще кое-что. – Александр остановился у открытой дверцы лимузина.
– Да?
– Вы знаете, что такое «Зазеркалье Нашей Реальности»?
Моника побледнела, словно ей только что сообщили о смерти близкого человека. Ее руки смяли подкладку карманов.
– К сожалению, нет, Ваше Высочество. Но звучит интересно. Это какая-то игра слов?
Ему и в голову не пришел такой вариант.
– Возможно. Еще раз спасибо. До свидания!
Каспар сел в машину следом за принцем и захлопнул дверцу. Когда они тронулись, он осторожно спросил:
– Что же вы видели? И откуда вы взяли это выражение?
– Странные картины. А выражение… Не могу объяснить, но это не дает мне покоя. Кажется, я где-то слышал эти слова – «Зазеркалье Нашей Реальности». И в то же время будто нет.
3
Королева
Королева Делинда зашла в кабинет и заперла дверь, оставив ключ в замочной скважине. После тяжелого дня на столе ее ждала стопка запечатанных красным воском писем.
– Бога ради, сейчас точно две тысячи тридцать восьмой?
Она сняла кожаные бежевые лодочки, бросила их в угол и расслабила пояс на буром шелковом платье с лямками. Босиком прошла к столу, отодвинула письма и плюхнулась в бархатное кресло. Из ее впалой груди вырвался глубокий вздох.
– Господи, дай мне сил на общение с этими светскими идиотами. – Множество оскорблений остались невысказанными, замерев на кончике ее языка, но она слишком устала, чтобы выругаться даже наедине с собой.
Королевским особам не подобало показывать свою злость, обиду и усталость, как и говорить о них. Только приветливые улыбки. Сдержанность, галантность, гордость и доброжелательность. Делинда обладала всем этим по чуть-чуть.
