Александр мог подписаться под каждым ее словом, но обида опаляла до боли в груди. Он проклинал себя за то, что не умел, как многие другие, держать чувства на цепи. Его терзания рвали Каспару душу. Слов не было, лишь извинения, и те могли ранить сильнее любого проступка.
– Пусть это послужит тебе уроком. А ты найдешь другую работу. По своему уровню. Я уже отдала распоряжение на выплату тебе компенсации в размере шести жалований. Это в два раза больше положенного, а уволенным она и вовсе не полагается. Считай, что это моя благодарность за те моменты, когда ты все-таки работал нормально.
«Ты преувеличиваешь!» – как хотелось крикнуть Александру эти слова, но что бы это изменило? Новая порция унижений Каспара была неизбежна.
И все же он не понимал, почему тот так просто отпустил работу, которой посвятил без малого десять лет своей жизни. Александр видел причину в себе: он надоел Каспару. Он был слишком скучен, родители его были ненормальны, а самому телохранителю запрещалось покидать дворец даже на ночь и видеться с детьми. Александр осознал, что был все это время тяжелым балластом, тянувшим его на дно. Деньги стали наградой за все неудобства, но с годами этого стало недостаточно. И вот грань терпения была преодолена. Прогулка стала прощальным подарком.
Каспар увидел все по его глазам, но возразить не смог. Не время для правды. Не место.
Когда Каспар отъехал от Букингемского дворца на значительное расстояние, первое, что пришло ему в голову, – объясниться. Он так и сделал: отправил сообщение, которое тут же отметилось прочитанным.
«Простите, что ухожу. Я не желал этого. Я должен был рискнуть ради вас, но в последствиях этого риска нет вашей вины. Я знал, что меня могут уволить. Незадолго до этого у меня состоялся неприятный разговор с королевой. Несправедливость в отношении вас не давала мне вздохнуть полной грудью. Я должен был дать начало переменам. Надеюсь, вы воспользуйтесь этим. Меня расстраивает ваша печаль. Я не ожидал такого, ведь я всего лишь телохранитель. Людям вроде меня не дают человеческого внимания. Я был счастлив служить вам и все еще питаю надежду на нашу встречу однажды. С уважением, Каспар».
Знал бы Александр, сколько важных слов и любовных признаний было вырезано из текста. Каспар не собирался их отправлять. Он писал их намеренно, надеясь обмануть себя и освободиться от чувств хотя бы отчасти. В какой-то момент даже соблазнился идеей признаться. Терять ему было нечего. Но спокойней жизнь от этого не стала бы. Волнение поглотило бы его, прожевало и выплюнуло.
Наконец пришел ответ:
«Я верю тебе, но все равно не могу понять, почему ты пошел на такую жертву».
«Потому что люблю вас так, как никого никогда не любил и не полюблю. Потому что мысли о вас лишают меня сна. Потому что жизнь ваша волнует меня больше собственной. Потому что еще немного, и я сгорю. Еще немного, и чувства уничтожат меня. И потому я бегу. Я трус, но трус правильный. Я не переступил черту и рад этому, ведь остатки здравомыслия напоминали мне, насколько аморальны такие чувства. Я наблюдал за вами столько лет. Вы выросли на моих глазах, и я не мог принять того, что чем старше вы становитесь, тем больше я желаю вас душой и телом. Хочу чувствовать вас. Хочу целовать вас. Хочу любить вас без страха и быть любимым в ответ. Слишком многого хочу, и все это неосуществимо. Это мучительно для меня. Это хуже любой пытки. И так нельзя. Расстояние – мое верное спасение и последний шанс».
О, как хотелось Каспару ответить ему так!
Настоящий ответ не отразил того, о чем он думал, даже перед самим собой чувствуя стыд:
«Это не жертва. Просто так поступают друзья».
11
Первая искра
Встреча с принцессой Делиуара была перенесена на следующий день из-за плохих погодных условий, однако угощения уже были готовы и ждали гостей в парадной столовой.
Делинда поморщилась, сидя перед своей пустой тарелкой в томительном ожидании. Сколько неприятностей за один день! Часы тянулись медленно. Королева решила развлечь себя виски под маркой Букингемского дворца – Buckingham Palace Whiskey. Это был ее первый производственный эксперимент стоимостью семьдесят фунтов за пол-литра. Мало кто знал, что она купила рецепт напитка у хозяев старой бакалейной лавки. Королева уверенно выдавала рецепт виски за собственное открытие, благодаря чему продажи напитка всегда оправдывали ее ожидания.
«Не можешь что-то сделать сам – купи идею у того, кто не знает, что с ней делать».
Делинда не искала долгих трудных путей, предпочитая обходные и короткие. Это не делало ее ленивой. Это делало ее дальновидной и хитроумной, и сэкономленное время она могла провести за отдыхом: салон красоты прямо во дворце, светские вечера с немногочисленными подругами, которых она меняла не реже, чем раз в неделю; оперы и театры в окружении напыщенных графов, что, едва увидев ее, готовы были бросить к ее ногам весь мир. Никто не знал, как Делинда желала им владеть. Непомерная тяга к власти выходила за рамки управления Александром и доходила до безумия в ее собственных фантазиях. Но до чего же они были окрыляющими и пьянящими, эти фантазии!
Она ненавидела врагов не из-за их козней и распускаемых бесстыдных слухов. Она ненавидела их потому, что те не восхищались ею искренне. Увы, она любила себя больше, чем ее мог полюбить любой другой, и часто, глядя на отношения Каспара и Александра, она завидовала. Черная зависть – ее верная подруга с рождения, но именно из-за идиллии, которую теперь ей наконец удалось разорвать, она почти задыхалась и перед глазами мутнело. О, эта раздражающая поддержка, эти нежные взгляды, эти милые противные взаимные улыбки! О, как она ненавидела это и как одновременно с тем желала! Но стыдилась признаться в этом даже себе самой. Не так ее учили. Чувства задушили в ней с самого рождения, но Александр, этот маленький смутьян, не был обделен ими, и Делинда не могла понять, почему.
За окнами темнело. Шел седьмой час вечера. Пора было проведать брата перед отлетом в Делиуар. Там должно было состояться ежемесячное заседание Мирового Совета, в чьи ряды Делинда не могла пробиться, но могла постоять рядом и понаблюдать за тем, как решаются судьбы стран на самом деле.
Она постучала в двери покоев брата, не зная, с чего вдруг проявляет такую тактичность.
– Александр?
Тишина в ответ.
– Хватит злиться на меня! Ты знаешь, что он заслужил увольнение. Давно пора было сделать это.
Вызов не сработал.
– Александр? – Она постучала вновь и опустила ручку. Не поддалась. – Ах ты!..
Дверь открыл дворецкий запасным ключом. В покоях было темно. Окна нараспашку.
– И зачем мы ставили ему замок! – топнула королева.
– Защита личного пространства, Ваше Величество.
– Зачем она ему? Видите, только создала проблему! Срочно проверьте все выходы, сад и двор. Не мог же он уйти так просто. Ему бы не хватило на это мозгов. И подготовьте мне машину. У меня вылет через час.
