Послышался испуганный женский вздох, и снова установилась тишина. Наверное, Софи размышляла над словами Бартолда. Катрин на цыпочках подошла к столу и взяла с тарелки кусок пирога. Затолкала его в рот и так же на цыпочках вернулась к окну. Она нервничала и таким привычным с детства способом пыталась унять волнение. Снова раздался голос Софи:
— Я ведь помогала вам, Багтолд! Почему вы так жестоки? Я лишь хочу быть счастливой!
— в голосе неудавшейся шантажистки слышалась обида. Софи с трудом сдерживала слезы.
Мужчина со вздохом произнес:
— Успокойтесь. Я сдержу свое слово. Астора выпустят из тюрьмы. После нашей свадьбы с Катрин, разумеется.
— И он влюбится в меня? — с надеждой спросила девушка.
— А вот этого я обещать не могу. Любовь. Это такое странное чувство. Магии оно неподвластно. Так что завоевывать сердце Астора, голубушка, вам придется самой.
Катрин услышала звук удаляющихся шагов. Собеседники шли молча. Катрин вернулась к столу и быстро доела то, что положила на тарелку. Неужели Бартолд не лжет, говоря, что любовь неподвластна магии? Тогда как же он заставит ее полюбить себя? Или это всего лишь пустые угрозы? Катрин вытерла руки и поспешила вернуться к себе в комнату. Времени до свадьбы оставалось совсем мало. Ей нужно поговорить с Бартолдом сегодня.
Катрин не знала наверняка, нравится она Бартолду или нет. Сны и поцелуи были не в счет. Девушка считала, что так он просто демонстрирует свою власть над ней. Но сбрасывать со счета свою женскую привлекательность не собиралась. Ей предстоял серьезный разговор. И потому она решила использовать все имеющиеся у неё средства.
Катрин надела шелковую рубашку, сверху набросила кружевной халат и распустила волосы. Ну и пусть она чувствовала себя неловко и даже глупо в роли соблазнительницы, главное — привлечь внимание мужчины. Он не должен прогнать ее после первой же минуты разговора. Вздохнув, девушка сняла очки и вышла из комнаты.
Катрин нашла Бартолда в кабинете. Он что-то писал, сидя за столом. Увидев ее, мужчина прервал это занятие.
— Мы можем поговорить? — произнесла Катрин спокойным, как ей казалось, голосом. Левая бровь Нойманна удивленно приподнялась. Он отложил в сторону перо.
— Конечно. О чем ты хочешь поговорить?
— У меня много вопросов, — взгляд девушки упал на большие напольные часы, стоявшие рядом со столом ректора. Маятник раскачивался, поблескивая в свете свечей. Время неумолимо двигалось к полуночи.
Бартолд проследил за ее взглядом, улыбнулся уголками губ, и кивнул на кресло. Катрин села, расправила халат и заговорила о том, что, по ее мнению, должно было волновать молодую девушку, которая очень скоро выйдет замуж.
— Обычно невесту ведет к алтарю отец, но в моем случае это невозможно. Так кто же... Бартолд перебил ее:
— Не волнуйся. Традиция не будет нарушена. Тебя поведет к алтарю Эберт Леманн.
Катрин не удалось скрыть своего удивления. Её глаза распахнулись, рот приоткрылся. Насладившись эффектом, который произвели его слова, Бартолд продолжил:
— Я знаю, что ты его незаконнорождённая дочь. И, судя по твоему лицу, Кэт, ты тоже знаешь об этом.
— Вы правы. Мама рассказывала мне. Но граф никогда не признавал меня дочерью, отказался давать свою фамилию. Так как же.
— Как мне удалось переубедить его? — перебил ее Нойманн. — Пусть это останется моим маленьким секретом.
Катрин нервно оправила волосы, подумав, что этот мужчина, должно быть, хранит множество секретов. Она не успела задать следующий вопрос, Бартолд опередил ее:
— Тебе нравится платье?
Катрин чуть не спросила: «Какое платье?», чтобы потом добавить: «Мне все равно», но вовремя спохватилась и вслух произнесла:
— Да. У меня никогда не было такого восхитительного платья.
— Моя невеста должна быть самой красивой, — улыбнулся мужчина.
Катрин отвела взгляд от лица Бартолда, чтобы посмотреть на его доминирующую черту. Честолюбие никогда не стояло за спиной хозяина, предпочитая сидеть неподалеку в кресле или на диване. Туманный двойник довольно улыбался, соглашаясь. Следующий вопрос, который собиралась задать Катрин, был, по ее мнению, неприятным для Бартолда, но именно он позволил бы девушке перейти к интересовавшей ее теме.
— Когда я была в тюрьме, — Катрин на секунду замолчала, делая вид, что сомневается, продолжать или нет, — то видела Вензеслоса Хофманна. Он выглядел как безумный. Вчера, во время примерки, я узнала, что теперь вы занимаете должность министра науки и культуры.
Катрин соврала, что узнала новость от портнихи, но это была «правдивая» ложь. Бартолд не мог проверить ее и, следовательно, заподозрить в обмане. Она не стала продолжать, предоставив Нойманну самому прокомментировать ее слова. После небольшой паузы Катрин услышала:
— Да, император удостоил меня такой чести.
Теперь можно было уточнить о ректорстве или спросить о камнях. Катрин решила сразу перейти ко второму вопросу:
— Значит, мои услуги больше не нужны? Или новый министр планирует и дальше заниматься извлечением доминирующих черт характера?
Бартолд усмехнулся:
— К чему такая официальность, милая? Хватит уже ходить вокруг да около. Ты ведь не просто так ко мне пришла. Да еще и постаралась избавиться от лишней одежды.
Катрин почувствовала, что краснеет. Чтобы скрыть волнение, девушка отвернулась.
— Не нужно смущаться, дорогая. Нам давно уже пора было поговорить. Ведь ты пришла разузнать о моих планах на будущее?
Катрин поняла, что ее разоблачили. Отказываться и делать вид, что ей это не интересно, было глупо. Бартолд слишком хорошо ее знал. Она ответила честно:
— Да, я пришла именно поэтому.
Довольно улыбаясь, Бартолд встал с кресла. Катрин вздрогнула. Что он собирается делать?
— Давай пересядем на диван, — предложил мужчина. — За столом, я чувствую себя так, словно нахожусь в академии.
Катрин послушно встала и пересела на диван. Бартолд устроился рядом. Одну руку он положил на спинку. Вторая завладела ладошкой девушки и, кажется, не собиралась ее отпускать.
— Что ты знаешь обо мне, Кэт? — вкрадчиво спросил мужчина.
Ну...
— Вижу, ты пытаешься что-то придумать, но у тебя не получается. Не стоит этого делать. Поговорим откровенно.
Катрин почувствовала себя воробушком, сидящем на ветке перед огромным дворовым котом.
— Я думаю, что вы маг. Такой же, как Дидье Леру, — девушка сама не поняла, как эти слова сорвались у нее с губ.
— Ты права, — их взгляды встретились. Воробушек в душе Катрин сдавленно пискнул и свалился на землю к огромному удовольствию наблюдавшего за ним кота.
