Правительства всех стран пали, государства развалились. Из-за выхода из строя так называемой «электроники» коммуникации нарушились. Сильнее всего пострадали наиболее густонаселенные территории. Крупные города Российской Конфедерации также подверглись нашествию измененных, однако из-за низкой плотности данный регион в целом неплохо пережил судный день. Правда, из-за потери коммуникаций и больших расстояний связь между анклавами практически отсутствовала, как и в остальном мире.
Географически мы находились недалеко от Балтийского моря, на котором стоит крупный город Петровск. Стоял, вернее. На севере расположился Скандинавский Союз, на западе три небольшие формально независимые области: Эстляндия, Лифляндия и Курляндия, за влияние над которыми всегда соревновалась Российская Конфедерация и находящийся на западе Европейский Рейх. Политика после судного дня резко изменилась, как и границы. Сейчас большинство старается просто выжить.
Так мне сбивчиво поведала Анна, по крайней мере. Девчонка не была уверена в том, что творится за пределами ее крошечного поселения под названием Красный Приют. Прозванный так в честь лидера — Красной Молнии. Да и в целом как источник информации она мне показалась не слишком надежной. Нет, девушка старалась помочь искренне, вот только ее голова была подчас забита разной несуразицей насчет эфира и суперов, ну а информации из внешнего мира к ним практически не поступало.
В общем, людей стало мало, и они с трудом выживали в этом изменившемся мире. Умирали от голода и холода, мутировали в элхоргов, попадались на обед монстрам или гибли в шальных разборках мета-людей. До судного дня на планете обитало более семи миллиардов человек. Солидная цифра. Аккотрельм мог похвастать лишь четырехста миллионами, но у нас и атмосфера похуже, планета небольшая, воды мало, да и ураганные бури не дают населению как следует расплодиться. Обычный, ничем не примечательный мирок — одна из сотен обитаемых планет огромной Гала-Империи. Анна не знает, сколько сейчас на Земле обитает людей, но десяток миллионов — это уже оптимистичный расклад.
Мои специфические знания об эфире должны прийтись как нельзя кстати в этом неприспособленном к новым условиям обществе, находящемся в явном упадке. Помогать местным сервам за просто так я не собирался. Необходимо грамотно распорядиться своими возможностями: не отсвечивать и постепенно подняться на самый верх социальной иерархии. Как и положено наследнику великого рода Кройц.
Вечером я вышел из форсированного режима обучения, на который потратил немалую часть резерва. Понемногу уже получалось использовать падежи, спряжения и склонения, только приходилось подолгу раздумывать над фразой, и оттого говорил я медленно, с паузами. Пока что я решил сделать перерыв и дать мозгам немного отдохнуть. Текущего уровня хватит, чтобы худо-бедно общаться с аборигенами, а сойти за своего с моим жутким акцентом я все равно еще долго не смогу.
— Анна, как ты здесь оказался? — поинтересовался я.
— «Оказалась». «Оказался» — это мужской род, поправила меня девушка и посмурнела. — Меня изгнали из лагеря…
— Ты нарушил… нарушила правила?
— Не знаю… По словам старших я слишком чистая, а поэтому мне не место в лагере. В Усть-Корсе — это такой портовый город на севере, привечают чистых людей, поэтому я туда и направлялась…
— Что значит «чистая»?
— Если буквально, то…
Девушка провела запястьем левой руки по пыльному комоду и предъявила мне:
— Левая рука «грязная», а правая «чистая»… Хотя помыться мне бы в целом не помешало…
— Виновата грязь или нечто иное?
— Чистыми людьми называют тех, у кого нет, либо мало мутаций. Как у меня. У грязных людей плохо с рождаемостью.
— Поселение изгоняет тех, кто плохо с рождаемостью? — приподнял я бровь.
— «У кого плохо». В Красном Приюте достаточно детей, а вот с едой не все хорошо. В этом году второй урожай картофеля и капусты не удался. Наверное, поэтому старшие сговорились и изгнали меня, придумав такой повод. Если бы Красная Молния была в поселении, может она бы и заступилась за меня. Глава лагеря была в хороших отношениях с моей мамой когда-то…
— Твои родители?
— Отец погиб сразу после судного дня — превратился в измененного. Маме вместе со мной — тогда еще младенцем, удалось выжить и выбраться в провинцию. В то время на улицах царил хаос, и мужчины… В общем, вели себя по-скотски, да и сейчас насильники и убийцы встречаются часто, как мне говорили. Небольшая группа женщин объединилась под предводительством Красной Молнии и организовала свое поселение, где правят только женщины. Туда и попала мама со мной. Она погибла пять лет назад — ее группа не вернулась из рейда в город. Тел не нашли, но потом разведчики вернули мне часть вещей, в которых она уходила. Так что надежды на чудо нет.
Я хмыкнул. Бабский анклав? Разницы, в общем-то, никакой особой между полами сервов я не видел. Разве что мужчины обычно немного сильнее, а потому именно они чаще всего захватывают власть. Впрочем, с появлением мета-людей разговоры о главенстве возникают только среди танов, мнение сервов их мало интересует.
— Ты уверена, что Усть-Корса существует?
— Не совсем… Но иногда к нам прибывают бродячие торговцы, приносят разные новости. Как я слышала, это крупнейшее поселение в области. Правда, также ходили слухи о разборках среди суперов, которые убили много городских жителей…
— На моей родине у сервов есть похожий обычай. Преступника изгоняют в великую пустыню на поиски затерянного города, в котором много сокровищ. Но это всего лишь… хм-м… — я застопорился, пытаясь подобрать слово.
— Миф? Вымысел, то есть?
— Да, вымысел. Испытание Пустотой тоже всего лишь способ избавиться от преступника. Шансы попасть в живой мир крайне малы.
— Не знаю… — нерешительно произнесла девчушка. — Но у меня не было другого выхода.
— Далеко Усть-Корса?
— Больше ста километров по прямой. Я пошла по заброшенной дороге на север, но наткнулась на большой и длинный разлом в земле. Когда обходила его, то набрела на эту самую сторожку. На улице похолодало, живот крутило от голода. Я решила посмотреть, есть ли что-то внутри. Тогда на меня и набросился мутант. Лишь чудом мне удалось забраться на дерево, а дальше вы и сами знаете, тан.
Я прикинул в уме расстояние:
— Не слишком далеко. За четыре дня можно дойти. Но тебя бы, скорее всего, съели звери или убил ночной холод.
— Это правда… — грустно и беспомощно улыбнулась она.
— Я хочу посмотреть на Красный Приют. Далеко?
— Километров пятнадцать, тан, — предположила Анна. — Но вам стоит быть осторожнее. Чужаков там не любят, как и везде, впрочем. Особенно мужчин.
— Я умею обращаться с женщинами, — усмехнулся я.
Девушка одарила меня нечитаемым взглядом:
— Если вы умрете, скорее всего, я тоже умру. Постарайтесь не злить старших.
