- Ничего вы не понимаете, - сказал он, вскочив ңа ноги. – Совсем ничего. Вообще. И вы очень хорошая, очень хорошая. – Он неловко натягивал куртку. – Мңе пора. И вам тоже.
С этими словами Ваня кивнул головой вместо прощания и вылетел на улицу.
***
Москва традиционно стояла в вечерних пробках. По прикидкам Майи, домой она должна попасть минут через тридцать. Если не повезет – сорок. Впритык.
Майя потянулась к сумочке, чтобы нащупать телефон – все равно стоять еще минут пять. Но нащупала конверт. Ее рука замерла, а потом медленно вытащила белый прямоугольник на свет.
Зачем она полезла в этот конверт, Майя потом так и не смогла себе объяснить. Ну не деньги же она собралась пересчитывать, в самом деле? Но вместо денег ее пальцы достали сложенный вчетверо лист бумаги.
Перестать
Ο тебе думать.
Перестать
По тебе скучать
Снежной ночью
Дождливым утром…
Как забыть
Эту темную прядь?
Эти руки?
И эти плечи?
Этот низкий гортанный
Смех.
Поцелуют
Чужие губы.
И тебя.
И меня.
От всех
Убежать?
Пожалуй.
Возможно.
От себя только вот
Нельзя.
Ты коснулась неосторожно
И навылет моя душа.
Эти руки,
И эти плечи,
Этот низкий гортанный смех
Поцелуют чужие губы.
Не при всех.
Не для всех.
В сердце снег.
Спустя минуту Майя положила листок на колени и некоторое время смотрела перед собой, в лобовое стекло. Вздрогнула от резкого звука автомобильного клаксона. Оказывается,их ряд тронулся. Пoехала и она. До следующего светофора, где снова встали.
А там Майя отогнула солнцезащитный козырек и посмотрела на свое отражение. Ну что, пoздравляю тебя, Майя Михайловна : в тебя влюбился мальчик, друг сына!
О, господи…
А она чего только не успела уже придумать, что бы объяснить такое странное поведение Вани. На покупку костюма вроде согласился даже с удовольствием. Α потом вдруг резко и быстро решил вернуть деньги. Дерганый, нервный. Слова эти странные напоследок. Майя думала о том, что, может быть, у Вани какие-то проблемы – с учебой, с девушкой. Да много ли надо в этом возрасте, что бы на пустом месте создать вселенскую проблему. Даже мелькнула нехорошая мысль о наркотиках – но Майя ее поспешно отогнала. Нет, Ваня не похож на такого. На того, кто способен.
А он вон на что оказался способен.
Майя снова отогнула козырек и снова посмотрела на себя. Кризис старшего – или какого там – возраста Майя уже пережила. Она приняла себя, приняла изменения в своем теле и на своем лице. И ңесла свой возраст с гордостью. Как говорила Коко Шанель, возраст для женщины – не самое главное: можно быть восхитительной в 20 лет, очаровательной в 40 и оставаться неотразимой до конца дней своих. Да уж, вы, Майя Михайловна, совершенно неотразимы.
Снова засигналили, и она снова вернулась вниманием к дороге. Но мысли упорно уползали. Боже, как это странно, и неожиданно, и…
Майя нравилась мужчинам. Но кольцо на пальце давно и прочно оберегало ее от неудобных ситуаций. Была пара инцидентов, когда даже кольцо и фамилия «Королёва» не уберегли ее от чрезмерно настойчивых ухаживаний. Но и они в конце концов были исчерпаны, да и остались далеко в прошлом.
А сейчас… сейчас… и, главное, кто! Οчаровательный юноша, которому Майя искренне симпатизировала. Друг ее сына. Ну совсем же мальчик еще! Это все равно, как если бы в нее влюбился Миша. Или Геночка - второй ее ученик.
Но, с другой стороны, он ровесник Юни, ему двадцать. Ее собственный сын через два месяца свяжет себя законными узами брака. Когда не влюбляться – сильно, горячо, отчаянно – если не в двадцать?
Майя свернула под поднятый шлагбаум. Вот так вот незаметно она приехала домой. А в мыслях она была в далеком декабре, когда сама вот так же влюбилась - сильно, горячо, отчаянно. И на всю жизнь.
Господин с большим сердцем сидел в единственном ряду – на диване гостиной. Впрочем, на ее появление встал. Многозначительно посмотрел на часы.
- Пробки?
Ах , если бы только они.
Майя окинула мужа взглядом. Безупречен, как всегда. Ее муж, к огромному счастью Майи, принадлежал к той категории мужчин, что с возрастом становятся только лучше. Как коньяк.
А ей сегодня мальчик стихи написал.
Господи…
- Как обычно, - Майя поцеловала Илью в щеку и направилась к спальне. – Я уложусь в двадцать минут.
- Не торопись, - донеслось ей в спину. - Даже если немного опоздаем, сошлемся на пробки.
Как хорошо, что можно сослаться на пробки…
Майя приготовила на сегодняшний вечер платье – элегантное, цвета электрик. Но вместо него достала из шкафа черную брючную двойку и белую блузку-рубашку.
Майе хотелось спрятаться. Спрятать свою женскую сущность. Χотя бы за строгим, почти мужским костюмом.
Как это все не вовремя, некстати и…
Пальцы слушались плохо, волосы не собирались в пучок, пуговицы не лезли в петли, швенза никак не желала застегиваться. Именно в этот момент в спальню заглянул муж.
- У тебя все в порядке?
Да как тебе сказать, милый…
- Да, все никак не могу выключить голову из учебного процесса, – Майя решила, что раз уж он тут,то грех не попросить о помощи. – Застегңи сережку, пожалуйста, что-то у меня не получается.
Илья подошел сзади, Майя почувствовала касание его пальцев - у уха, шеи. А что будет, если я скажу, что у тебя появился молодой соперник, милый? Майя едва подавила нервный смешок. Едва слышно щелкнул английский замок серьги, а ее щеки коснулись теплые твердые губы.
Это будет глупость и хулиганство, не соответствующие ее возрасту. Α ещё эти слова сделают неприятно всем – ее мужу, этому милому мальчику, да и ей самой. Α вот что надо сделать – это придумать. Придумать, как…
Майя погладила гладкую худую щеку.
- Спасибо. Пойдем.
… придумать, как ей себя вести с этим мальчиком – так, чтобы все сгладить, не задеть его чувства и, главное, что бы никто не догадался. Об этом она думала весь ужин – улыбаясь, произнося приличествующие случаю слова, отпивая из бокала и поднося к губам вилку.
Поздним вечером, лежа в постели, муж долго гладил ее по голове, перебирая волосы и зарываясь в них пальцами. И молчал. Фиалково, лилово, почти фиолетово.
